Инферняня - Лилия Касмасова

- Вы все записали? - недовольно спросил Зевс.

- Да, - с вызовом сказала я.

Похоже на школу. Сейчас он подойдет и заглянет в блокнот. И увидит, что кроме нескольких несущественных фраз, там ничего нет.

- От начала до конца? - с подозрением спросил он.

- Ага, - кивнула я.

А Томас закрыл глаза.

- Ну, пролистайте-ка назад, - сказал Зевс. - Что там, к примеру, было?

Я громко прошелестела листами (а изрисовать я успела достаточно) и прочла:

- Загогулина ты заморская... Засунь свой остров...

- Достаточно! - резко выкрикнул Зевс и почти отшвырнул от себя стакан с нектаром. - К мойрам! Ну!

"Ну" относилось ко всем в комнате. Потому что он так стремительно и неожиданно двинулся к двери, что все еще сидели. Ну кроме меня с Томасом. Мы стояли.

- Хорошо, - сказала Вивиан. - Идем.

- Гермес, - задержался Зевс у выхода, - иди к Фемиде и составь документ. Встретимся на месте.

- Хорошо, - сказал Гермес.

Несколько довольных шмелей слетелись на пролитый Зевсом нектар, пристроились с краю лужи и дули себе сладость, не обращая внимания на людей, отодвигающих стулья.

Гера, Вивиан и Швайгер вышли. Гермес задержался, обернулся к нам с Томасом:

- Вы идете? Нам нужны будут два свидетеля от Корпорации.

- Да, - сказал Томас.

Гермес тоже вышел.

- Зачем им это? - спросила я.

Потому что насколько я поняла, мойры - вещь, которой и Зевс боится.

- Гермес хочет подстраховаться по всем фронтам, - сказал Томас. - Чтобы ни суд небесный, ни суд земной...

Мы шагали по тем же залам, по которым пришли сюда.

- А кто это - мойры? - спросила я.

- Богини судьбы, - сказал Томас и шепнул: - Отдай-ка блокнот лучше мне.

- Вот еще! - буркнула я.

Понимаете, среди всех прочих закорючек там красовались несколько сердечек с буквой "Т" в центре. Я, разумеется, нарисовала их чисто случайно, вовсе ни о чем таком не думая, но он-то - с его самонадеянностью - точно решит, что я имела в виду нечто определенное. По его адресу.

- Обещаю даже не открывать его, - сказал он, и очень серьезно! Без капли этой своей обычной насмешечки.

- Тогда зачем он тебе? - колюче спросила я.

- Тебя они могут вынудить отдать его, а меня - нет, - сказал он твердо.

Я шагала дальше, не отвечая. Томас сказал:

- Я верну тебе его, как только мойры удостоверят документ.

И я сдалась. Он же такой честный, прям как Грыыхоруу. Блокнот исчез в кармане его пиджака.

Так как мы отстали от всех, то нам пришлось их догонять почти бегом.

- На каком этаже мойры? - запыхавшись, спросила я у Томаса.

Мы подходили к лестнице. Остальные уже скрылись за теми шикарными резными дверьми.

- Они не здесь, - сказал Томас.

- Да?

- Они единственные, кто отказался перебираться в этот офис, - сказал Томас и открыл передо мной дверь. - И остались там, где были много веков.

- Где?

- На каменном острове посреди болота, - сказал он. - Нам наверх.

- Посреди болота? - я передернула плечами.

Ну не люблю я болота. Правда, я не разу на них и не была. Когда гостила на ранчо у папиных родителей в Техасе, я не приближалась к местным болотам и на милю. Потому что насмотрелась на тварей, которые в нем живут, по телевизору: на одном канале постоянно их показывали - видимо, глава канала был тайный болотофил. Так я потом этот канал даже из списка программ удалила, чтобы и мельком не увидеть, когда пультом щелкаешь.

И я сказала Томасу:

- Не хочу я в болото!

- И не надо, - сказал он. - Мы на остров едем.

- Но вокруг-то болото!

- Ну и не подходи к берегу.

- А вдруг надо будет пробираться через болото? - не отставала я. В фильмах всегда так происходит. Не любит кто болота, так обязательно в него булькнется и вообще утонет. Или его съест кто-нибудь.

Томас приостановился:

- Не надо будет. Я тебе обещаю.

- Ну хорошо, - но своему опыту, добытому из телевизора, я верила больше.

Мы стали подниматься. Вверху слышался голос Вивиан, что-то бурно обсуждавшей. Потом через перила к нам перегнулся Гермес:

- Ну где вы там?

Через еще одну деревянную резную дверь мы вышли на крышу. Ровную, плоскую крышу, на которой рядами выстроились всяческие летательные, как я понимаю, штуки. Отсюда открывалось все небо - и видно было, что на другом краю деревни оно позолотилось первыми лучами солнца. Странное это зрелище, когда рассвет занимается на и так светлом небе.

Кроме вертолетов и пары небольших аэропланов здесь были русские сани (без лошадей), несколько карет, какие-то лодки, вроде Аполлоновой, и даже кресла с красивыми деревянными крылышками по бокам. Это то, мимо чего мы прошли, остальное я не увидела, ряды тянулись в бесконечность крыши, а кое-какие вещи были накрыты брезентовыми чехлами.

Мы вслед за остальными подошли к одному из вертолетов.

- Ну один к одному как тот, который я в Нью-Йорке последний раз нанимал, - говорил Швайгер, прикоснувшись рукой к золотому боку аппарата. Тут до Швайгера дошло. - Эй, - сказал он Зевсу совсем не так, как подобает говорить с богами, - так это ты на отель приземлился и сказал, что ты - я? - и повернулся к нам с Томасом: - А вы на меня наехали!

- Извини, - сказал Томас.

- Извини, - сказал Зевс. - У меня другого выхода не было. А то бы агенты Корпорации сразу ко мне явились, - он неприязненно взглянул на Томаса. - А, хотя они и так... Ну, кто поведет? - спросил Зевс и посмотрел на Геру.

- Ты же знаешь, я не лечу, дорогой, - сказала она.

- Но нам нужен летчик, - с досадой сказал Зевс.

- Но ведь вы сами прекрасно водите вертолет, - ехидно сказал Швайгер.

- Вожу, - розовея от удовольствия, сказал Зевс. - Да не так чтобы прекрасно. Последний раз В Нью-Йорке чуть мимо крыши не жахнулся...

- Ладно уж, я поведу, - сказал Швайгер. Но, по-моему, был рад, что он тут круче всех и водит вертолет.

Швайгер сел за штурвал. Зевс - рядом. Томас, Вивиан и я разместились сзади. Вертолет был шикарный. Полированное дерево, позолота. У богов все, наверное, такое - только высшего сорта. Даже зубочистки какие-нибудь - и то, поди, золотые с бриллиантами.

- Отличная звукоизоляция, - сказал Швайгер Зевсу, когда мы взлетели.

- А как же, - сказал Зевс самодовольно.

- Где это болото? - спросила я у Томаса. - На земле?

- Да, - сказал он.

И я уставилась в окно. Потому что никогда раньше не летала на вертолете. Нас слегка потряхивало, пока мы не выровнялись и не направились прямо к горизонту - вернее, туда, где заканчивалась зелень и начинался туман.

Над головой стояло гудение. Внизу проплывали белые дома, потом надвинулся туман, и мы были будто в подводной лодке, плывущей в молоке. Зевс давал Швайгеру указания по ходу полета.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});