Европейские поэты Возрождения - Коллектив авторов

АНОНИМНАЯ НАРОДНАЯ ПОЭЗИЯ

ВИЛЬГЕЛЬМ

Я — княжеского роду,в Нассау родня моя,и нашему народудо гроба верен я.Я есмь Вильгельм Оранский,ничем не посрамлен,и мной король Испанскийвсегда бывал почтен.

За то, что я стремилсяво страхе Божьем жить,я родины лишилсяи обречен тужить.Орудием десницыГосподней стану я,и мне да возвратитсябылая власть моя!

Кто долг свой честно правит,друзья мои в беде,Господь тех не оставитв юдоли и нужде.Молитесь денно-нощно,дабы меня Господьпоставил силой мощнойгишпанцев обороть.

Отважно шел на рать я,как воин во строю,презревши, как и братья,добро и честь свою.Адольф мой незабвенныйв сраженье пал тогдаи впредь душой блаженнойждет Страшного суда.

В моей во родословнойбыл кесарь, и к тому жбыл избран полюбовносей благочестный муж.Хваля Господне имя,я страха не знавал.Деяньями своимиврагов я устрашал.

Средь бранного раздора,и горя, и невзгодТы, Боже, мне опора,защита и оплот!И дай слуге Господню,ведомому Тобой,низвергнуть в преисподнютиранство и разбой!

Коль недругов сторицейшлет на меня судьба,оборони десницейсмиренного раба,дабы их злая силане овладела мнойи рук не обагрилав моей крови честной.

И яко от Саулабежал пастух Давид,так я же от разгулаи вражеских обид.Но Бог его избавили горя и беды,царем его поставили власти дал бразды.

Противу силы вражьейприемлю жребий мойотважною и княжьейи чистою душой.Умру, как за отраду,за родину своюи райскую наградуя обрету в бою.

Несть большей мне печалив моей судьбе лихой,чем зрить, как истерзалигишпанцы край родной.И я не перечислюзлодейских их обид.Но лишь о том помыслю —вся кровь во мне кипит.

Собравши рать порану,я на коня вскочили дерзкому тиранусраженье учинил.По Маастрихтским окопампехота их тряслась,когда оружным скопомк ним конница неслась.

И будь Господня воля,так я бы с тех же поризгнал во бранном полесей чужеземный мор.Но все в Господней власти,и в тот злосчастный часот вражеской напастион не избавил нас.

Как князь, по полю брания шел, врагов круша.Не знала колебаний горючая душа.На деле стоя правом,я Господа молил,чтоб недругам лукавымменя он обелил.

Вас горький страх объемлет,рассеянных овец.Но знайте, он не дремлет,ваш пастырь и творец!Служите же отчизне,и вас услышит Бог!Ведь в христианской жизнипобеды есть залог.

И, Бога прославляя,как силу вышних сил,клянусь — на короля яхулы не возводил!Клянусь, что в бранном спореи в смертной жизни сейлишь Богу был покоренпо праведности всей!

ПЕСНИ ГЁЗОВ

ДЕСЯТЫЙ ПФЕННИГ

Родимый край, вставай на бой,Поможет бог борьбе такой,Погибнут все злодеи.Богобоязненной рукойСорвем веревку с шеи.

Испанцы Вешателя шлют,И тот, верша неправый суд,Ярится, как Антихрист.Он идолов расставил тутИ наши деньги вытряс.

Испанский Вешатель-злодейВсе больше пьет и жрет жирней,Сживая нас со света.Бродяги, странники морей,Отмстим ему за это!

Мамона в храмах воцарен,Единственный его закон —Насиловать и грабить.Десятой доли хочет он,Чтоб нас еще ослабить.

Десятой долею, подлец,Он разоряет нас вконец,Казня еще суровей.Уже не шерсти от овец —Пастушьей хочет крови.

Когда могучий свой животДеньгами с кровью он набьет,Страну оставив нищей,—Опять отправится в походИ спросит с нас деньжища.

Не больно ль жирно для негоДесятой доли от всегоПросить, десятый пфенниг?Лишь увеличится скотствоОт наших жалких денег.

Страна родная! Каждый грош,Который втайне соберешь,Неси не в ларь испанский,А тем, кого в лесах найдешь,—Их прииц ведет Оранский.

Отдать ли деньги палачамИль нашим гордым смельчакам,Решить давно пора нам.На битву, гёзы! Счастья вам!Позор и смерть тиранам!

* * *

Воспрянем и грянем во славу Господню,Пред битвой молитвой и верой сильны.Отец всеблагой! Ты порукой сегодня,Что мы сокрушить супостата должны.

В сраженье и рвенье — отмщение божье,И чудо повсюду — отрадой для глаз.Воспрянем из праха! Расправимся с ложью,Ведь правда за нами и вера за нас!

Серьезно и грозно Испанца мы ждали,Который, как воры, ворвался в наш дом:Молитвы умолкли, мечи заблистали —Изрубим, изрежем и вспять повернем!

Рядами пред нами чужие солдаты,Доныне гордынехг известны своей,Но праведный меч сокрушит супостата,Да будь он, проклятый, хоть втрое сильней!

ДАНИЯ

НАРОДНЫЕ БАЛЛАДЫ

РЫЦАРЬ КАРЛ В ГРОБУ

Рыцарю Карлу неймется.Он спрашивает мать:«Как мне юную КирстинИз монастыря умчать?»А розы и лилии благоухали.

«Больным скажись — и в гроб ложись,обряжен, как мертвец.Пусть никто не усомнится,что тебе пришел конец».

Послушался рыцарь Карл.В постель улегся он.Был вечером болен, к утру с колоколензвучал погребальный звон.

Пажи коней седлают,чтоб в монастырь поспеть.Покойного рыцаря Карлавезут в монастырь — отпеть.

Въезжает гроб, качаясь,на монастырский двор.Встречать его с почетомвыходит сам приор.

«Преставился рыцарь Карл молодой!»Пажи, пурпур надев,сегодня ночью пад мертвым бдетьпросят прекрасных дев.

Услышала крошка Кирстини спрашивает мать:«Могу я рыцарю Карлупоследний долг отдать?»

«Должна ты пурпур надетьи на кудри — златой венец.Да в церкви, у гроба, глядеть надо в оба!Ведь рыцарь Карл — хитрец».

Три двери дева прошла насквозь.Огни восковых свечейу ней расплывались в печальных очах,и слезы лились из очей.

Вот села она к изголовью,раскрыв молитвослов.«Ты был моей любовью,когда был жив-здоров!»

Стала она в изножье,льняной подняла покров.«Ты жизни мне был дороже,когда был жив-здоров!»

Он ей шепнул чуть слышно:«Ты слез не лей обо мне!О маленькая Кирстин,я здесь по твоей вине!

За стрельчатой оградойждут кони в час ночной.Поскачешь ли, крошка Кирстин,из монастыря со мной?»

Он выпрыгнул из гроба,откинув прочь покров.Он маленькую Кирстинсхватил — и был таков.

Монашки читали каноныи видели, как он воскрес:«Должно быть, ангел божийза девой слетел с небес!»

Монашки читали каноны,и каждую мучил вопрос:«Почему этот ангел божийдо сих пор меня не унес?»А розы и лилии благоухали.

КОРОЛЬ ЭРИК И НАСМЕШНИЦА

Живет спесивая девав поместье, к югу от нас.Ей об руку с парнем беднымзазорно пуститься в пляс.Сударыня, ах, удостойте! Снизойдите к просьбе моей!

Ей об руку с парнем беднымзазорно пуститься в пляс.Искусно шнуром золотымперевит у ней рукавов атлас.

Вот Эрик, молодой король,велит седлать коней:«Живет насмешница в нашем краю.Отправимся в гости к ней!»

Вот Эрик, молодой король,вскочил в танцевальный круг.Он деву за белую руку взял,пошел с ней плясать сам-друг.

«Больно жестки руки твои.Со мной не тебе плясать бы!Ты вилы сжимал или тын городилвокруг чужой усадьбы?»

«Пировал я на свадьбе вчера.Там пытали рыцари силы.Досталась победа мне самому.Сжимал я меч, а не вилы!»

«Пировал ты на свадьбе вчера,в победителях там остался:на отцовской телеге возил навоз,самому тебе срам достался!

На одной из штанин — дыра,одёжа твоя в беспорядке.Отпустил господин со двора —то-то скачешь ты без оглядки».

«Найдется ли в округе у вас швеялибо швец толковый —наряд из пурпура мне скроитьда сшить его нитью шелковой?»

«Швею отыщешь в округе у нас,найдется и швец толковый —наряд из дерюги тебе скроитьда сшить его ниткой пеньковой».

«Послушай, надменная дева моя,всей датскою казною,всем золотом Дании будешь владеть,если станешь моей женою».

«Все золото Дании хранитсидящий на датском престоле.Ступай на чердак, залатай свой башмак,не то набьешь мозоли!»

Тогда прислужница госпожу,не мешкая, укорила:«Ведь это с Эриком, королем,с насмешкою ты говорила!»

«О, если я с Эриком, королем,с насмешкою говорила,то крепко раскаиваюсь теперьв том, что я натворила!

Липа в саду отца моегошумит зеленой верхушкой.Прекрасные девы и рыцари тамвстречаются тайно друг с дружкой».

«Липа в саду отца твоегошумит зеленой верхушкой.Мошенники и плуты под нейякшаются тайно друг с дружкой!»Сударыня, ах, удостойте! Снизойдите к просьбе моей!

ЭСБЕРН CHAPE

У переправы, при Медельфаре, —а лес так зелен вокруг! —Ивер пил мед с Эсберном Снаре.Друг другом вовек не надышатся лето и луг.

«Дружище Ивер, стань мне родня:Сестрицу Кирстин отдай за меня!»

«На что тебе Кирстин? У ней для шнуровкисвоих рукавов не хватает сноровки!

Ни шить, ни кроить не научишь ее.В город она отсылает шитье».

Эсберн отправился тихомолком в Рибеза пурпурной тканью и шелком.

С покупками он прискакал во всю прытьи просит Кирстин скроить да сшить.

Брала девица шелк и суконцеи шить садилась при ярком солнце.

На дощатом полу в изобилиивырезала розы и лилии.

Двух рыцарей с мечаминашила она за плечами.

Ладьей на волне штормовойукрасила шов боковой.

По проймам, руки воздев,танцуют пятнадцать дев.

А на груди — у древацелуются рыцарь и дева.

«Ну вот наконец и дошила одежду.Доставить в сохранности — дай бог надежду!»

Поверили слову пажа-мальчугана:«Обнову берусь довезти без изъяна!»

«За каждый стежок по сукну и шелку,пальчики девы, что держат иголку,—

пальчики девы спаси Христос!» —Эсберн Снаре произнес.

«Получит она за шитье в уплатугород Рибе с округой богатой

и, в подарок за мастерство,если угодно, — меня самого!»

«О рыцарь, щедра твоя награда!— А лес так зелен вокруг! —Тебя самого девице и надо!»Друг другом вовек не надышатся лето и луг.

АНГЛИЯ