Переплести судьбу (СИ) - Гусина Дарья

— Дурачье, — Баллариэль закачался, словно пламя свечи на ветерке, и заговорил шепотом. Полупрозрачное лицо его выражало отчаяние. — Как допустили? Как вы могли пустить это на самотек? Вы, хваленые мастера Домов!

— Мы сами сейчас, как заговорщики, — встрял Капалов. — Нарушаем и все-такое. Совет запретил вмешиваться в события мира Прях. На Кафедре Пророчеств по нему самый ясные предсказания за последние шестьдесят лет. Все верят им, а не нам.

— Естественно, — дух покачал головой. — Здесь стабильная магия. Стабильная, потому что умирающая. Спросите, зачем я создал Жезл. Чтобы пошуровать палкой в этом… болоте. Но стало только хуже. И ничего не сдвинулось.

— Сдвинулось, — несколько вызывающе сообщил Аманиэль, задрав подбородок. — Я тоже не сидел сложа руки. Все изменилось… насколько это было возможно.

Все посмотрели на меня.

… — Красиво. Летит будто, — сказал Кингзман, любуясь на девушку, сбегающую по холму навстречу кавалькаде всадников.

— Любовь, — резкие черты Клязмина смягчились.

— Эр Алан сумел завоевать нашу Оленьку, — с улыбкой констатировал Капалов. — Хороший человек. Мешать он ей не будет, наоборот, станет опорой. Оплетись вокруг фэрра своего аки вьюнок.

— Обнимаются, — Неон Хамптиевич тоже заулыбался. — Соскучились. Успеем поженить?

— Постараемся, — пообещал Капалов. — Однако, боюсь, Бастинда ее все равно выдернет.

— Настасья Родионовна наша? Непременно выдернет. Не сейчас, так потом. Найдет точку невозврата и… вжик. Раньше рисковать не станет, Оля — Переплетающая, как никак. Так а мы тут тогда зачем? Именно затем, чтобы не сойти с пути намеченного. Еще один спасенный мир — и я смогу с легким сердцем отойти от дел.

— Ты каждый раз так говоришь, — проворчал Иван Дмитриевич.

— А ты никак на ректорское кресло нацелился? — заинтересовался Кингзман.

— Тьфу на тебя, — с досадой произнес Капалов. — Не хватало мне еще. Мне и в простых кураторах неплохо. Вот только Бастинда определила меня на новый кейс, подробностей пока не знаю, но предчувствия уже… не очень.

— Вырвать хорошего куратора из отработанного им до деталей мира… — Меркурий Родионович удрученно покачал головой. — Это ж какое разбазаривание ресурсов.

— Ты только не лезь, — озабоченно проговорил Кингзман. — Тебя уже ниже разжаловать некуда, радуйся, что хоть комендантом пристроили.

— Я радуюсь, — невозмутимо сообщил Клязмин. — Каждый божий день. Особенно, когда прихожу в общагу первого курса.

— Ладно, — Иван Дмитриевич встал с подстилки и отряхнул рясу. — Идемте, представлю вас хозяину поместья. Чур молчать, улыбаться и кивать, знаю я вас… Стоп, а это кто? Меркуша, ты у нас самый глазастый, взгляни-ка.

Меркурий Родионович приподнялся и хмыкнул, вглядываясь в подножье холма, на котором расположились преподаватели.

— Ба! Да это же сиды! Целая делегация! Проняло таки синеухих!

— Теперь главное эру Алану не прогадать, — Капалов задумчиво потер округлившийся в последнее, относительно спокойное и сытое время подбородок. — Сиды — известные мастера торговаться. У Алана ценный товар, у них купец, и биться за младенца они будут до последнего. Уведут девочку к себе в Холмы на столетия, как пить дать. Эх, не хочу в такой момент бросать кейс. Переживать буду. Кальку(*) свою, что ли, оставить?

— И как ты тут своей кальке подпитку обеспечишь? — засомневался Кингзман. — Да и толку от нее… даже если Оленька не догадается.

— Верно. Одна надежда на Гвельса, — вздохнул Капалов. — Мне в любом случае придется ему открыться — хочу паренька на годок-другой к нам забрать, подучить. Аманиэлю веры нет. У него своя выгода.

— И я, кажется, догадываюсь, какая, — пожевал губами Кингзман.

— Какая? — заинтересовался Клязмин.

— Много лет назад Амаша почти потерял возлюбленную, — начал рассказывать Неон. — В результате… трагических обстоятельств. Мы пошли навстречу его просьбе — поместили умирающую девушку в дерево, пернесли его в надежное место. Однако Аманиэль все еще верит, что может вернуть ее… хотя бы частично.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И Оленька — его надежда?

— Да.

— Опасно это, — протянул Меркурий.

— Знаю, — коротко бросил Иван Дмитриевич. — Оттого контролирую. А он все интригует, интриган. Уже был раз, когда сцепились мы с Амашей не на шутку, мне еще повезло, что отделался я парой ран. Сложный кейс, многогранный. Чтоб ее, эту Бастинду! Уволюсь! Стану тут вольным магом!

Глава 39

Я вздохнула и прижалась к мужу еще сильнее. Любовный пот еще не остыл на наших телах, сердце колотилось, руки Алана поглаживали мою спину.

— Ты вздыхаешь? Я был слишком напорист? — с тревогой спросил он тихо, открывая глаза. — Прости. Я не смог сдержаться, я так долго ждал.

— Глупенький, — проговорила я, вдыхая запах мужа и чувствуя, как внутри меня вновь зарождается желание. — Это я была слишком нетерпелива.

Алан тихонько хмыкнул. Спальня носила следы нашего нетерпеливого «сражения» за губы друг друга и с отдельными предметами туалета. На моем свадебном платье, том самом, с вышивкой в виде лебединых перьев, оказалось слишком много завязок и крючков, и Алан их просто порвал. Надеюсь, его починят швеи, ведь впереди у нас с мужем еще много Праздников Укрепления Полотна.

В приоткрытое окно врывались звуки музыки и смех пирующих. Пристройка к замку оказалась слишком тесной, чтобы принять столько гостей, поэтому столы были накрыты на лужайке. Вокруг навесов горели жаровни с настоящим огнем, маги высушили большой участок сырого луга, многие гости по местной традиции принесли с собой снятые с петель двери и отплясывали на них что-то, похожее на ирландский степ. Угощения было вдоволь: трактирщик с Перевала все еще был у меня в долгу, да и принято здесь так — приносить что-то со своей кухни к столу юбиляров.

Делегация сидов чинно сидела за отдельным столом. Я весь вечер на них злилась. Именно они долго не давали мне добраться до тела моего мужа после того, как были произнесены все необходимые пожелания и наполовину опустели бочки с экрейским.

— Что? — я встрепенулась в объятьях Алана. — Что вы решили? На чем сошлись с сидами?

— Орима станет хозяйкой Нового Холма. Время в нем будет течь по людским законам, до совершеннолетия малыша. Далее Диниэль сменит своего отца на троне, а Орима будет окончательно признана сидиэн-монад. Их сын будет обучаться как наследник престола с самого детства.

— Что это значит? — встревожилась я.

— Сидиэн-монад — полукровка, достойная магии Холмов. Орима получит долгожительство, власть над подданными, одним словом, все права королевы, кроме одного — права вернуть то, что ей будет даровано.

— Мне тревожно.

— Мне тоже. Сиды горазды выплетать из своих сладких слов целые полотна, а на деле они могут оказаться иллюзией. Одно хорошо — приняв клятву, они никогда ее не нарушат и условия не изменят. Я пообещал, что покуда жив, ни на секунду не отведу взгляда от своей дочери, а если что-то мне не понравится… что ж, пусть пеняют на себя — у меня жена Переплетающая.

— И они приняли это к сведению?

— Еще как! Обещали защиту в случае опасности для жителей домена, а я… — Алан вздохнул, — дал клятву снести замок и возродить Рощу. Цверги согласились помочь, вот только непонятно мне, на чем ты с ними сговорилась.

— Давай оставим это на потом, — я сделала невинное лицо. — Не хочется говорить о делах в такую ночь.

— И то верно. К сожалению, эта часть земли, по понятным причинам, отойдет к Лесу. Хорошо, что не скоро — маги должна изгнать из Аркадуна всю плохое, иначе замок не даст себя снести.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что ж, чем-то придется и пожертвовать.

— Земли к северо-западу, почти четыреста акров, теперь наши. Там отличная трава. Как раз для пастбищ твоих будущих коровок.

— А ледники? — заволновалась я. — Ты спросил их про ледники? Скоро зима, самое время…

Алан засмеялся и сгреб меня в объятья:

— Кто тут только что решил отложить дела на потом? Будут тебе ледники. Все будет. Я свободен, а ты моя жена…