Переплести судьбу (СИ) - Гусина Дарья

— Помню, — проворчал Ри-ши, косясь на меня. — Играла, плела.

— Это была не я. Другая девушка, — мой голос дрогнул.

— Другая, — согласился пикси. — Другая странница. Верю.

Как всегда непонятно, что ши имел в виду, до поры до времени.

— Здесь, — сказала я, входя в зал галереи. — Я видела здесь деревья. А кузнец говорил, тут Туманная Роща. Иногда местные приходят сюда пообщаться с предками. Некоторым везет.

— Да, — подтвердил Аманиэль, оглядываясь. — Это здесь. Когда из здешних лесов ушел Хранитель, наг-ши, люди осмелились захватить много земли. Им простилось. Однако вырубать Туманную Рощу и строить на ее месте дом… Хорошо, что вы не стали в нем селиться, Странница. Нужно…

— Снести его к гоблиновой матери, — пророкотал чей-то голос.

На пороге зала стоял бородатый цверг. Коротышка посмотрел на меня, усмехнулся и сказал:

— Как договаривались, Видящая.

— Ой, здравствуйте, — сказала я, растерявшись.

— И братья мои со мной. И поле работ уже… намечается, как видно, — бородач огляделся.

— Вообще-то… — начала я.

— Неон Хамптиевич, — ректор с готовностью протянул горному жителю руку. — Можно просто Неон.

— Ри-ши, — представился пикси с головы дриады.

Цверг церемонно пожал руку Кингзмана и лапку пикси.

— Жила, — скромно представился горный житель. — Зовут меня так.

— Неон Хамптиевич, — с упреком напомнил ректору Капалов, — вы ведь нынче принявший обет молчания жрец богини Чантры, забыли?

— А, — Кингзман махнул рукой, — здесь все свои. Иван Дмитриевич, голубчик, дайте командировкой насладиться, уж сколько лет я на полевой работе не бывал, все бумажки да студиозусы с их проблемами. А что касается цвергов, меня жена по их магии дипломную писала… лет надцать… эдак назад. Скрывать от цвергов что-либо бесполезно. Такой у них дар — видеть истинное. Они там все Видящие, поголовно.

— Иные вы, — кивнул бородач в подтверждение, — И она, Переплетающая, с вами, увы, не наша — свою мы так и не завели. Видно, худо совсем королевствам.

— Не переживайте, — прогудел Меркурий Родионович. — У вас тут скоро Король Королей народится, предсказание официальное, сначала ваше было, потом и наши подтвердили. Аманиэша, дружок, а кто у нас тут был наг-ши, не напомнишь? Не Тион ли, который нынче совсем змей?

— Тогда его звали Эдионэль, — прекрасное чело «Аманиэши» потемнело. — Он был одарен большой силой. И если он еще жив, то вернется в эти края. Кровь бестии помнит все, даже если альв-хранитель… погибает.

Я сжала пальцы в кулак. Страшно. Я прекрасно помню, зачем была нужна Тиону-человеку, он и в людском облике особым гуманизмом не отличался, а теперь как? Что если он знает, кто его одной ипостаси лишил?

— Уверены, что вам это нужно? — с сомнением произнес Аманиэль. — Баллариэль и при жизни был… сложным альвом, а уж после смерти… боюсь даже предположить.

— Я его помню, — глаза Кингзмана подернулись ностальгической дымкой. — Он был моим учителем в Школе Прикладной Магии, еще до Академии. Поскольку учился я в эпоху, когда легкие телесные наказания не запрещались, а, напротив, приветствовались… не буду пускаться в воспоминания. Ну-с, давайте попробуем, что ли, почтенные эры?

Маги и Повелитель выстроились посреди зала, а я отошла немного, чтобы не мешать священнодействию. И Танни с Неей поманила за собой. Цверг тоже отступил, прошелся по галерее, бормоча что-то под нос, пару раз топнул по полу, постучал по стенам, озабоченно нахмурился.

— Неплохая работа… хоть и людская. Драконья сера тут только справится, а магией нашей — никак, чары тут, плетенья правильного не создать. Заложить там… и снаружи в пяти точках…

— Взорвать? — ужаснулась я.

— Иначе никак. Туманные рощи — места сакральные, в камень их заточить — идея плохая.

— Эр Жила, — со смущением заговорила я, — дело в том, что я позвала вас для защиты, для заборов, стен, а не для…

— Понимаю, — цверг кивнул. — Однако всему свое время. Сначала надобно Рощу освободить.

— Боюсь, наш бюджет не потянет столько услуг.

— Так а кто тут о деньгах толкует? — удивился бородач. — Платы мы с братьями не потребуем. Нам услугу, будь добра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Какую?

— Замуж за меня пойдешь?

Нея прыснула.

— Не могу, — я сокрушенно вздохнула. — Я как бы… уже.

— Уже да не уже, — возразил цверг.

И правда, ничего от них не скроешь.

— Так я… обещана. И обещала. Другого люблю.

— Ну коли так… — цверг огорченно пожевал губами, — а то смотри, со мной не пропадешь. Раз замуж взять тебя не получится, как Акадэмию построят, обещай обучать магии наших деток, тех, кто одаренные. В обычные школы магические их не берут, а необученные они хуже драконьего пороха — что не разнесут в младенчестве, по незнанию, потом в отрочестве добьют, по баловству…

— Перед девчонками красуясь? — засмеялась я. Проблемы воспитания юных дарований были мне близки и понятны.

— Ага, иль наоборот. Женщины у нас в магии посильнее мужчин. Кабы не кухня, дети да Храм, на которые их энергия магическая расходуется, не знали бы, что делать. А так ничего, справляемся.

Ну и это понятно: кирхе, кюхе, киндер.

— Тише, — шикнул на нас Танни. — Началось.

Баллариэль был таким же, каким я видела его в Рощи Лесов Коэд, только на носу прибавились очки-пенсне. Он как-то сразу понял, зачем все мы тут собрались: оглядел присутствующих внимательным взглядом и поманил меня к себе туманным пальцем. Требовательно ткнул им в подол моего платья.

— Руны? Я помню их, могу нарисовать.

Баллариэль милостиво кивнул. Я взяла палку и принялась по памяти чертить знаки в слое пыли на плитах.

— Я же говорил, духи предков не говорят… — поучающим тоном начал Аманиэль.

— Помолчите, невежда, — призрак поморщился. — Что вы вообще о нас знаете, молодой человек? Не говорят и не хотят говорить — разные вещи. Будь вы моим студентом…

Повелитель поперхнулся удивлением и замолчал. Меркурий Родионович издавал странные звуки, поднеся ко рту кулак. Неон Хамптиевич смотрел на Баллариэля со смесью обожания и опаски.

— Совсем как живой, — промолвил ректор. — Я думал, посмертия такого уровня…

— Столько лет учения насмарку, — Баллариэль поморщился, — студиозус Кингзман, вы как были неучем, так и остались. Вы ничего не можете знать о посмертиях МОЕГО уровня. Эта грань магии в вашем мире пока не изучена.

Кингзман громко и скорбно вздохнул, явно соглашаясь с бывшим преподавателем. Обожание в его взгляде приобрело какую-то гротескную форму.

— Но, быть может, вы дадите нам шанс… учитель? Изучить, поэкспериментировать с…

— Может, и дам, — призрачный альв с напряжением следил за моими каракулями. — Вот! Вот ошибка в расчетах! Вы уверены, что правильно начертили последовательность?

— Да, — отозвалась я твердо. — Так было в книге!

— В книге, написанной неучем! Где Жезл?! Где мой Жезл?!

Нея рассыпалась песком и через несколько секунд соткалась на том же месте. В руках ее был артефакт.

— Я так и думал! — завопил Баллариэль, глядя на артефакт. — Они его распилили! Порезали его на кусочки! Бездари, вы все! Как вы могли позволить?! Он был величиной с мою руку, — дух хлопнул себя ребром ладони по сгибу локтя. Жест получился крайне неприличный, но очень подходящий к ситуации, — а теперь это жалкий огрызок! Если бы не ошибка в последовательности, они бы уничтожили весь мой Жезл! Редкий случай, когда неучи спасли хоть что-то!

Могучие Кингзман и Клязмин втянули головы в плечи, Капалов деликатно маячил за их спинами.

— Что они сделали?! Что эта нечисть, называемая себя магами королевств, сделала с моим Жезлом?! — бушевал дух. — Не зря, не зря я эмигрировал, еще когда они полезли в мой мир, эти исчадия магического ада! Эх, не стоило поддаваться сентиментальности и возвращаться! Что им было нужно?! Отвечайте!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Они распилили его на амулеты, скрывающие сущность фантомов, — заговорил ректор. — Мы не знаем верхушку заговора, нам известно лишь, что какое-то время заговорщикам покровительствовал Тион. Дальше всех продвинулся маг Филеас, ныне покойный. Он же первым испытал на себе действие медальона из древесины Жезла, несколько лет поддерживая свое мертвое тело. Сейчас руководит всем его сын Герард. Цель заговора — создание бессмертной армии… и личное бессмертие, разумеется.