Дорога домой - Татьяна Лихачева

желаниями, не беспокоясь о здоровье принцессы, то я требую, чтобы Вы немедленно вернули принцессу во Вьендобор. Иначе, Вас ждут последствия.

Король Норберт.»

— Накорми и размести в лагере — Не глядя на гонца, Вилберн приказал своему слуге.

Вилберн забеспокоился, что, если Норберт прав? Ерлин действительно больна. Харви каждый раз так тяжело вздыхал, выходя после осмотра. И выглядела Ерлин сейчас не очень, слишком бледная. К тому же она должна была уже была закончить переодеваться, но принцесса до сих пор не вышла. Вилберн прислушался, в шатре было тихо.

— Ерлин — позвал король, она не отозвалась.

Вилберн позвал еще несколько раз, ответом была лишь тишина.

— Ерлин, все хорошо? Я захожу.

Вилберн увидев на кровати, под одеялом, полностью укрывшуюся Ерлин, он аккуратно убрал одеяло с головы. Принцесса лежала неподвижно. Дышит или нет? Напряжение и беспокойство от письма и ожидания теперь доходили до своего предела. На лбу Вилберна выступил холодный пот, перестало хватать воздуха, покалывало пальцы. Вилберн приложил ухо к ее груди и услышал ровный стук сердца. Ерлин спала. Платье и плащ лежали на полу, на принцессе была лишь камиза. С плеч, как будто, свалился груз, вместе с ним ушли силы. Вилберн поднял с пола одежду, повесил на стул. Затем сел рядом с Ерлин, расправил одеяло. Окончательно убедившись, что с принцессой все в порядке, король вышел на улицу, направился к костру и попросил слугу принести вина.

Глава 16

Ерлин проснулась утром, внимательно осмотрела шатер, так как при свете свечи здесь мало, что можно было рассмотреть. Кроме кровати, которая располагалась с левой стороны, был еще небольшой стол и стул. Справой стороны стояли два сундука. Скромно и практично, все как любит Вилберн. Ерлин потянулась, улыбаясь. Наконец-то свобода, которую она так жаждала. Пора было одеваться. Принцесса оценивающе посмотрела на свою одежду: грязная, влажная. Надевать ее неприятно, сохнуть будет долго при такой погоде, однако выбора нет. Выйдя из шатра, Ерлин удивилась тому, что его никто не охранял. Ощущение того, что она больше не пленница, солнце и легкий ветерок, делало прекрасным это утро. Сначала ей хотелось увидеть Вилберна, поговорить с ним, поблагодарить за то, что позволил поехать с ним. Вчера не удалось этого сделать. Она нашла Вилберна сидящего у тлеющего костра.

— Доброе утро!

Вилберн молчал.

— Ты вообще спал?

Он смотрел куда-то вдаль, казалось, не замечая Ерлин. В груди что-то сжалось, не желая смиряться с тем, что иллюзия прекрасного дня рассыпается на части в этот момент. Все начиналось слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Зачем ты приехала, если помолвлена с Норбертом?

— Кто тебе сказал эту чушь?

— Донал.

— Да, он собирался выдать меня за Норберта, но я уже отказала ему один раз. С тем пор, мое решение не изменилось. Я не выйду за Норберта замуж.

— Ослушаешься брата?

— В этом вопросе, да.

— «В этом вопросе» — невесело усмехнулся Вилберн.

— Понятно. Прежде чем я решу поедешь ты со мной или отправишься обратно, я хочу увидеть твою рану.

— Зачем? Ты ведь не лекарь, не разбираешься в этом. Да и к тому же, ты не видел какой она была прежде. Не думаю, что в этом есть смысл.

— Я не собираюсь с тобой спорить. Либо увижу, либо ты сейчас же отправишься во Вьендобор.

— Если тебе не нравится моя компания, скажи прямо, я не буду надоедать тебе и поеду одна.

— Нет. Ты можешь поехать или со мной, или во Вьендобор. Одну я тебя никуда не отпущу.

— Насильно повезешь меня обратно?

— Если придется, то да.

— Какая муха тебя укусила?

— Почему я должен снова повторять?

Жесткий, холодный взгляд, не терпящий возражений. Теперь Ерлин начала жалеть о приезде сюда, с другой стороны, осознавала, что одна, в таком состоянии она не смогла бы добраться до Ятриба.

— Надеюсь ты понимаешь, что оскорбляешь меня своей просьбой и переходишь все границы.

— Понимаю. Однако, я не принуждаю, я предложил тебе выбор, и ты в праве решать, как поступить.

— Это не выбор! Ты сам это прекрасно знаешь.

— Каков твой ответ? Я не могу долго ждать.

Если бы Ерлин смогла испепелить глазами, она бы сделала это. Ругая мысленно Вилберна всеми бранными словами, какие только знала, сквозь зубы в слух она решительно произнесла:

— Идем.

Ерлин аккуратно убрала свежую повязку с левого бока, и Вилберн увидел ярко-красный рубец. Только теперь он смог немного успокоится. Все действительно было не так уж и страшно. Вилберн хотел дотронутся до начинающей затягиваться раны, повинуясь мимолётному желанию.

— Не смей!

— Прости.

Ерлин была бледна, глаза наполнились слезами, а губы слегка дрожали. Чтобы не выдать свое состояние, принцесса ничего не говоря, указала рукой на выход.

— Вообще то это мой шатер, но ты конечно, можешь здесь располагаться, командовать… — иронично заметил король, тем не менее удалился.

После завтрака, Вилбрен бесцеремонно, вновь пришел в шатер. Несмотря на то, что Вилберн все еще ощущал за собой сильное чувство вины, он делал вид, будто ничего не произошло. Ерлин захлестнула волна негодования. Весь день Ерлин корила себя за то, что приехала. Вспоминая свой последний разговор с Норбертом, она поняла, что сейчас чувствует себя такой же униженной и уязвленной, как во Вьендоборе. А может даже сильнее. Определенно сильнее. Такой позор сложно пережить. «Ууу, гадкий Вилберн, я приехала к тебе, а ты… Как ты можешь так поступать со мной? Повезешь меня обратно? Да вот еще! Убегу и больше ты не найдешь меня никогда. Гадкий Вилберн». Принцесса поджала губы и отвернулась.

— Имеешь полное право обижаться, но сейчас мне нужно обсудить с тобой дела.

Король сел за стол.

— Во-первых, завтра мы продолжаем путь, к утру будь готова, во-вторых, нужно вернуть твою лошадь торговцу, вернее его лошадь, в-третьих, этим займутся гонцы, которые передали мне письма. Одно из них от Донала.

Король, через слугу, вручил письмо Ерлин и терпеливо подождав пока она прочтет, спросил.

— Что скажешь?

— Что я могу сказать? Он наследник этих земель, ему и решать, что делать с ними.

— Если ты против, я откажусь.

— Нет. Донал прав. Я не буду оспаривать его решение. Я хочу лишь еще раз взглянуть на Ятриб и буду благодарна, если ты позволишь на какое-то время мне остаться там.

На душе стало горько, но Ерлин этого не показала. Вилберн молчал. И Ерлин протянула ладонь, готовясь еще к неприятным новостям.

— Второе письмо.

— Второе для меня.

— От кого? — не задумываясь, бесцеремонно спросила Ерлин.

— От Норберта.

Ерлин не стала настаивать, хоть ей и было крайне любопытно. Вилберн позвал