Лабиринт №7 - Сергей Васильцев

что… – начал он, собираясь отлить. В это время в конце прохода раздалось мычание. Завозились.

– Эй, кто там! – с перепугу заорал Сергей, пытаясь справиться с ширинкой, и в тусклом освещении разобрал силуэты женщины и двух парней. «Куда тебя опять несет! – одернул он сам себя. – Драйва не хватает?!»

– Мужик, отойди, – вежливо порекомендовал голос из темноты. – Эта сволочь нам денег должна.

– Ты тоже сволочь, – просто сказал Сергей и получил в челюсть.

Били умело и слаженно. Он пытался встать, но каждый раз получал ногой под ребра и снова опрокидывался на заплеванный тротуар.

Он еще успел подумать о том, что и драться-то как следует не умеет, когда раздался хлопок. Один из парней сложился пополам и ткнулся башкой в асфальт.

– Вот падла! – успел заметить второй, когда хлопнуло второй раз. Он схватился за ребра и начал заваливаться на спину.

– Не волнуйся. Он травматический, – объяснила девица, поболтав в руке изящный пистолетик. – Полежат – остынут. И чего, спрашивается, полез?

Сергей наблюдал за ней как зачарованный. Покрутил головой, понял, что уже трезв. Сказал:

– А что нельзя?

– Сумасшедший! – хихикнула девушка.

– Угадала.

– Милый, милый, смешной дуралей! – она улыбнулась и потащила его к фонарю. Некоторое время разглядывала разбитое лицо. Ее широко расставленные глаза были слегка прищурены. На левой щеке небольшая родинка.

– Ну куда он, куда он гонится… – подхватил Сергей, пришепетывая и стараясь отчистить грязь с лица и одежды.

– Надо же! – усмехнулась она и взяла его под руку. – Оставь. Дома отмоешь.

– Вы так добры… – начал, было, Сергей.

– Брось! – одернула его девушка. – Терпеть не могу интеллигентных слюнтяев. Один их вид делает меня фригидной. – От нее веяло жаром как от печки, и Сергей с силой прикусил нижнюю губу.

– Я и есть интеллигентный слюнтяй.

– Значит, ты здорово замаскировался. Пойдем. Дальше нам через кладбище. Ты как? Можно в обход, но сквозь пролом значительно быстрее.

Не стоило идти с ней. После этого он рисковал лишиться всего, что еще оставалось, но податься все равно было некуда. Ему стало все равно сейчас с кем, зачем и почем. Лишь бы кто-то ковал да изображал понимание.

Они шли по дорожке вдоль стелл и оград, и проблески луны в летящих облаках придавали месту романтическую таинственность. Сергей огляделся. Памятник на одной из отдаленных могил показался прохожему увеличенной копией его амулета, и непонятное беспокойство прокатилось по всему телу.

«Может быть, просто освещение такое? – подумал он. – Завтра посмотрю», – и тут же забыл об этом.

Они миновали памятник Спасителю, прошли ряд обветшавших склепов и снова пролезли сквозь дыру в заборе.

– Добрались!

– И как тут живется?

– А ничего – мы же не лошади. К тому же у меня окна во двор.

При чем здесь лошади, Сергей не понял, но понимающе кивнул. Они поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Вошли в небольшую квартиру с красными обоями и темными шторами на окнах. Девушка скинула пальто и повернулась к гостю:

– Меня Мартина зовут.

– Максим, – соврал тот без особой надобности.

– Надо же так угваздаться! Раздевайся.

– Зачем?

– Вот дает! Одежду стирать буду.

– Отвернись!

– Зачем? – обалдела хозяйка.

– Я застенчивый, – брякнул Сергей и сам себе удивился. Стащил с себя плащ и брюки, из которых вывалилась и покатилась по полу емкость с антидотом.

– Что это? – поинтересовалась девушка.

– Да так – эликсир молодости.

– И ты с ним в драку полез?

– Может быть потому и полез.

– Так разобьют же!

– И точно! – испугался Сергей и пристроил пузырек на шкаф. Хозяйка собрала его вещи и исчезла в ванной.

То, что надвигалось далее, являло собой пьянящую скуку соития человеческих тел, секрет которой ныне утерян.

Мартина выпорхнула из ванной в халатике, слегка прикрывающим ягодицы.

– Уже сохнет! – сообщила она. – Умывайся и пойдем чай пить, тихоня, – и улыбнулась.

Сергей сидел на кухне в семейных трусах, тянул чай и ужасно конфузился. И еще. До сих пор не было ни разу, чтобы доступное женское тело не будило в нем ответного дрожания сердечной мышцы. А было именно так! То есть ничего не было.

Все что он чувствовал сейчас – это страх. Страх этой женщины. Страх, что он ничего не сможет. Страх позора. Страх собственного страха. И это не было ничем сверхъестественным. А просто говорило о его полной неспособности любить теперь. Или всегда?

И тем не менее он позволил увлечь себя в спальню и там с полчаса отчаянно пытался увлечься. В конце концов даже Мартине это надоело:

– Ты не любишь женщин?

– Я это не обсуждаю! – он попытался перевести беседу на милые банальности и не смог. Партнерша смотрела на него все тем же безоблачным взглядом.

– Попробуй тогда объяснить мне свое поведение? – поинтересовалась хозяйка.

– Буквально в двух словах?

– Не спеши. Помедленней.

– Мне нужно время. Меня не возбуждает желание женщины любить кого угодно и когда угодно, – он начал путаться, злиться и молоть всякую чушь

– Еще – как угодно.

– Правильно, еще как!

– Перевозбудился, миленький, – сказала женщина и нежно провела ладонью по его щеке. И от этого ему стало совсем тошно.

Сергей встал, подошел к окну и ощутил острую потребность кинуться вниз. Он от рождения был неврастеником. И нечего удивляться, что подобные желания время от времени смутно копошились в его мозгу.

«Низковато, – подумал. – Не разобьюсь». И отложил до следующего раза. Чуть не заплакал. Его уважение к себе было растоптано не той парой молодчиков, которым не было до него, в сущности, никакого дела, а именно сейчас – женщиной, попытавшейся разбудить его чувственность. Он даже не понял, кем был сейчас – голубым, импотентом, фантомом. Он заблудился.

Сеанс самокопания был прерван Мартиной.

– Шмотки, должно быть, уже высохли. Одевайся и вали!

Сергей только этого и ждал. Схватил вещи и начал судорожно натягивать их на себя. Запутался в брюках и чуть не упал. Подцепил ботинки.

– Ты был абсолютно прав, мальчик. – Мартина оскалилась от ярости. – Насчет интеллигентного слюнтяя.

Гость кивнул и выскочил за дверь. Остановился. Отдышался.

«Это же надо так! – подумал. – Может быть мне и вправду друга найти. Отдамся в хорошие руки. Срочно!»

Он отправился домой и там вначале пытался уснуть. Потом до утра изучал рефлексы собственного тела. Не понял ничего.

Задремал и видел сны, как все удалось, и он выбрался из этого мира. И оттого не хотел просыпаться.

Неудавшийся любовник зашел к Мартине на следующий день. Пришлось забрать забытый антидот. Постоял в дверях. Спросил:

– Пройдемся?

– Не стоит… – она устало прикрыла глаза.

– Да, действительно, – подтвердил он и подумал о том, что их кладбищенско-литературный роман