Суд времени. Выпуски № 12-22 - Сергей Кургинян

Но, правда, возникает вопрос: а может действительно за этим кто-то стоит? Так было и в 72-м, и в 73-м, и в другие годы.

Я попрошу сейчас Георгия Ильича Мирского, д.и.н., одного из самых выдающихся востоковедов, знатока арабского мира, ответить на этот вопрос, как он был поставлен: кому было нужно «11 сентября», этот страшный теракт в Нью-Йорке?

Георгий Ильич Мирский — д.и.н., главный научный сотрудник ИМЭМО РАН.

Мирский: Эта загадка, которая на самом деле никакой загадкой не является, очень просто решается. для этого нужно прежде всего понять, чего хочет эта организация во главе с бен Ладеном. Он, конечно, «террорист № 1» и никакая не пешка. Но не значит, что он сидит там у себя в пещере и рассылает факсы, СМС-ки, тут взорвать, там взорвать. Конечно, нет.

Его собственные слова сейчас приведу почти дословно: «Советский Союз вторгся в Афганистан и что мы сейчас видим? С помощью Аллаха мы сбросили советское знамя в мусорную яму и ничего не осталось от Советского Союза. Мы покончили с мифом о сверхдержавах. Мы возьмемся за вторую сверхдержаву».

Вот они взялись. Что они хотели этим терактом? Я не знаю, хотят ли они создать всемирный халифат, во всем мире исламское государство создать. Я в это не верю. Я думаю, что они хотели придти к власти в таких ключевых странах, как Пакистан, Саудовская Аравия, Египет, а также Иордания, поскольку она граничит с Палестиной.

Что для этого нужно было? Для этого нужно было, чтобы в этих странах произошли мощные народные движения, а может даже и революции.

И вот тут трехходовка такая: Аль-Каида взрывает башню, совершенно ясно, что американцы отвечают. Ни один американский президент не мог бы поступить иначе, ни один. Вот если бы Гор был избран вместо Буша, он бы не начал войну в Ираке, я уверен, но в Афганистане, да, обязательно.

Представляете, если бы кто-то у нас взорвал Кремль или там храм Христа Спасителя и было известно, что неподалеку есть страна, откуда пришли террористы, разве мог бы какой российский президент воздержаться от удара? Конечно, нет.

Бен Ладен прекрасно это рассчитал. Буш посылает войска туда, они начинают войну в Афганистане.

В чем он просчитался, бен Ладен? Он думал, что эта война затянется на несколько месяцев и каждый день по телевизору будут показывать окровавленные трупы убитых мусульманских женщин и детей. И тогда поднимется общественное мнение во всех мусульманских странах, тогда они поднимутся против своих руководителей.

Знаете, чего он не учел? Он не учел один фактор — Владимира Владимировича Путина, который дал понять руководителям среднеазиатских республик, что им лучше бы предоставить свои аэродромы американцам. И американцы покончили с талибами и Аль-Каидой за три недели. Мусульманский мир не сумел раскачаться, раскочегариться, понимаете?

В этом смысле бен Ладен проиграл. Вот в чем был смысл: спровоцировать американцев на удар, чтобы это спровоцировало весь мусульманский мир на восстание против своих, как он говорит, нечестивых правителей. Вот.

Сванидзе: Спасибо. Прошу Вас, Сергей Ервандович. Ваш вопрос к свидетелю обвинения.

Кургинян: Скажите, пожалуйста, ну, подумаешь, убили там футболистов, ну, там захватили, угнали самолет, ну и так далее.

Но вся эта серия терактов, когда убивали, угоняли самолеты и так далее, прав ли я, что она кончалась тем, что убийц находили или не находили, но мировой процесс не менялся?

Мирский: Как Вы понимаете слова «менялся мировой процесс»?

Кургинян: Весь климат, мировой процесс…

Мирский: Вот Вы считаете, что после 11 сентября мир изменился или нет?

Кургинян: А Вы считаете нет?

Мирский: Во многом изменился.

Кургинян: А когда угнали самолет, мир изменился?

Мирский: Да, когда совершили теракт 11 сентября…

Кургинян: Нет, нет, когда там угоняли отдельные самолеты?

Мирский: Нет, это ещё нет. Бывает какая-то качественная разница, бывает барьер. Вот тут уже перемена, потому что все увидели, что существует впервые в истории человечества глобальная террористическая сеть. Вот тут уже говорили, что это никакая не единая организация со штабом в виде Коминтерна, ничего подобного, это сеть.

Кургинян: Я это всё понимаю, я хочу спросить только одно. Вот есть класс явлений — терактов и всего прочего, которые не меняют мир. И есть теракт, который изменил мир, правильно?

Мирский: Правильно, согласен.

Кургинян: Скажите, пожалуйста, он его изменил в какую сторону?

Мирский: В сторону, которая была заметна уже в первый же день, когда президент Путин немедленно позвонил президенту Бушу и сказал: «Мы — с вами». Почему он это сделал? Ведь многие его помощники, многие люди вокруг него, вся эта элита, они, конечно, были против. Я думаю, они были шокированы тем, что Путин так позвонил. Почему? Потому что он-то понял, что мир изменяется.

Кургинян: Изменился — куда? Ну, Путин позвонил и т. д. — это такой бытовой язык в политике. А на понятийном?

Мирский: Мир изменился в ту сторону, что людям многим, далеко не всем… Не тем, что думают, что американцы сами взорвали или какая-то сила, нет. А тем людям, которые осознали, что сейчас может быть одна из величайших опасностей для человечества — это не войны между государствами, эти времена в основном прошли, по крайней мере в Европе, а войны, которые будут вести не правительственные, не государственные организации — стихийные, анархические. Вот это главное, что дело, повторяю, не в исламе. Всегда делаю разницу между исламом и исламизмом. Исламисты составляют сотую часть от мусульман, которые живут в мире. Так что не в этом дело.

Но то, что они могут совершать, и то, что особенно после Афганистана и тем более после Ирака их ряды пополнились невероятно. Массы людей ринулись в эти ячейки, массы людей согласны были стать шахидами, пойти взрывать себя.

Вот в этом смысле изменился мир, что появилось такое явление как «suicidebombing» — взрывы самоубийц.

Кургинян: «Suicidebombing» появился не после 11 сентября.

Мирский: В основном — после этого.

Сванидзе: Спасибо. Т. е. мир стал непредсказуемее и опаснее. Я правильно понимаю, Георгий Ильич?

Мирский: Гораздо сложнее.

Сванидзе: Я прошу Вас, Сергей Ервандович, Ваш тезис, Ваш свидетель.

Кургинян: На протяжении долгого времени нас учил жить господин Фукуяма. Френсис Фукуяма, был такой теоретик, который написал статью «Конец истории» и т. д., и т. п. Это была идеологема глобализации. Всюду будет как на Западе, все будут жить по законам потребления и т. д.

Как только произошли эти взрывы, выдвинулся на первую роль Самуэль Хантингтон с его идеей конфликта цивилизаций. Я не могу вам даже выразить, но, поверьте, я это знаю, насколько вдруг оказался востребован этот тихий, пожилой профессор!

Все стали говорить только о конфликте цивилизаций. Вполне правомочная гипотеза, что тот, кто нанес удар, — и хотел, чтобы мир изменился в сторону конфликта цивилизаций. Это только гипотеза, её невозможно доказать, что раз мир изменился туда, то те, кто это сделали, этого хотели. Гипотеза такая вполне правомочна. Причинно-следственная связь.

Я просто хотел спросить Леонида Григорьевича Ивашова. Леонид Григорьевич, скажите, пожалуйста, имеет ли право на жизнь эта гипотеза? Или не имеет и это такая надутая конспирология?

Ивашов Леонид Григорьевич — президент Академии геополитических проблем, генерал-полковник.

Ивашов: Нет, безусловно конфликт цивилизаций присутствует давно, не сегодня возник. Это ещё наш Николай Яковлевич Данилевский в конце XIX столетия писал. Но другое дело, в какие формы этот конфликт, это противоборство, конкуренция, наконец, проявляется.

И вот то, что мы сегодня видим, да, конфликт цивилизаций налицо. Мы видели, что происходило с сербами, т. е. конфликт был направлен именно против православной цивилизации.

Кургинян: А бен Ладен и Изетбегович — Вы эту тему не прокомментировали бы?

Ивашов: Вы знаете: и там, и там — это ставленники Запада.

Кургинян: А их прямые контакты?

Ивашов: Ну, нет таких свидетельств, что у них были прямые контакты. А представители Аль-Каиды были и в Косово, и в Боснии.

Кургинян: А можете прокомментировать доказательство № 12?

Материалы по делу.

Из книги Збигнева Бжезинского «Великая шахматная доска: превосходство Америки и её геостратегические интересы»: «Американцы с их демократическими инстинктами не допустят человеческих жертв и повышения военных расходов, необходимых для мобилизации империи. Однако это препятствие можно преодолеть, если возникает серьезная и широко осознаваемая прямая внешняя угроза, подобная шоковому эффекту от удара Японии по Перл-Харбору».