Верни нам мертвых - Анна Инская

Я обрадовалась: если боги будут милостивы ко мне, мы дойдем в далекую Гавань Единорога не раньше, чем Мать-Земля сменит зеленый плащ на белый, не раньше, чем мой ребенок появится на свет. Пусть удержат Рейга его маленькие руки. Мы пошли дальше на юг, таясь в дюнах, чтобы нас не ограбили разбойники, которые вполне могли здесь промышлять.

Ведомо ли вам что в древние времена прародители зверей выбирали себе шкуры? Каждый зверь сшил себе одежду меховую или кожаную и оставил ее в наследство своим потомкам. А цвет из хитрости подобрал по цвету леса или луга, который избрал своим домом. Мой отец рассказывал мне даже о великих и ужасных зеленых зверях обитающих в илистых реках южных стран. Имя сему зверю крокодил. Такую затею прародители зверей придумали, чтобы мы их не видели. По цвету зверя можно догадаться, где водится его род. Даже если зверь волею судьбы забрел в чужие края, все равно его шкура выдает.

Рейг так роднился цветом с береговыми дюнами, что наверное его достославные предки некогда пришли из этих земель. Когда песок и сухую траву освещало ясное и холодное здешнее солнце, Рейг делался почти незаметным, будто зверь, в этих местах родившийся. Что означает, что его племя — это те, кто некогда властвовал над прибрежными песчаными холмами. Сказывают, будто в древности из океана лезли морские чудовища. А прибрежные лучники встали в ряд и перебили всех. Во всяком случае, пока мы шли, я ни одного чудища не увидела. Наверное, Рейг из этого народа. Да в отсутствие чудовищ не знал чем себя занять и чем прославиться. Так и жил во мраке безрадостном, пока не проведал про Гранса, повелителя страны мертвых.

Места там были дикие и безлюдные. А колдовства там никакого нет. Ведь чудовища из чащобы боялись лезть на берег, опасались чудищ океанских. А океанских чудищ лучники перестреляли.

Как Рейг всего лишился, но от замыслов своих не отказался

В этом диком краю не было деревень, ведь земля там бесплодна, а прибрежные воды опасны и непригодны для мореплавания. Мы слышали лишь глухой рев океана, тревожный крик чаек и шелест серой береговой травы, намертво иссушенной ветром. Рейг неотрывно вглядывался в океанскую даль, надеялся повстречать рыбу говорящую, о которых сказывают рыбаки. Хотел спросить ее, есть ли в океане остров мертвых и Драконий остров. Мои же глаза смотрели больше влево, в сторону лесную, мне родную. Там на древних камнях зеленеет мох, и облака похожи на белых нестриженых овец, а не рваные, как над океаном. И о моем будущем ребенке я думала все больше и больше, и не знала, как отговорить Рейга от его замысла.

Так шли мы много дней, и вот уже светлые дюны остались далеко на севере. Берег оскалился острыми скалами, гордо вознесся над океаном, видно хотел показать ему могущество свое. Тропа пошла вверх, мы шли, будто поднимаясь к серому небу, и если бы рыбы и захотели говорить с нами, все равно они бы до нас не докричались.

Потом и обрывы остался позади. Земля снова спустилась к океану, трава стала выше и зеленее, и бесчисленные цветы сияли в ней как звезды. Но соленый ветер и ревущие волны терзали берег так яростно, что поневоле начинаешь думать об океане неодобрительно. Земля же оставалась к нам дружественна. Прибрежный лес дарил нам дичь, пресную воду и алые неведомые мне ягоды. Но в один из дней видно мы и Мать-землю чем-то прогневили. Не знаю, чем мы, тихие люди, ей не угодили. Ибо путь нам преградила узкая, но студеная река. Рейг сказал в задумчивости:

— Нашла ты речка место разливаться, чтоб тебя за это кабан выпил! Знаком я с тобой, знаю я, что выше по течению есть мост через тебя. Но там где мост, там и люди… К тому же на мосту нас легко будет заметить. Однако перебираться через холодную реку тебе, моя ведьма, здоровья не прибавит. Костер для просушки и согрева тут тоже не разведешь, чтобы свое присутствие не выдать. Еще совсем расхвораешься и станешь потом мне говорить, что беременна четырьмя близнецами. Ладно, пойдем к мосту. За этим лесом опасности разбойников уже не будет. Возле города дорогу охраняет стража. Торговцы ее нанимают, чтобы люди с деньгами и товарами для обмена не боялись идти к ним в город. Там и сторожевые башни есть, чтобы видеть окрестности. Я сам когда-то в этой страже на жизнь зарабатывал. Отсюда знаю все про корабли, здешние берега и морские обычаи. А тут охраны еще нет. Место опасное. Но куда нам деваться. Доверимся судьбе.

Мы пошли вверх по берегу реки и дошли до моста из сосновых бревен. Мост висел на толстых и крепких канатах. Рейг тревожно прошептал:

— Нам надо бежать по мосту так быстро, чтобы даже наши отражения в реке не угнались за нами.

Видно было, что ему страшно. В тот день я поняла, что Рейг никогда не боится зря. Мы успели добежать лишь до середины моста, когда из леса нам навстречу вышли двое. Оба одетые в медвежьи шкуры и вооруженные: один топором, другой — секирой. Ясно было, что не для того они идут чтобы нас в гости позвать. Брели они неспешно, ступали тяжело. Мы оглянулись и увидели, что спешить им было некуда. От леса с другой стороны шли еще четверо в медвежьих шкурах. Хозяева здешние. Рейг схватился за топор, но один из четверых сказал ему:

— Иди себе своей дорогой. А женщину оставь нам для жертвоприношения. Не уйдешь — обрубим ноги и руки и сбросим с моста.

Мне стало холодно. Холоднее чем если бы мы пошли вброд через реку. И тошно было смотреть на них. А Рейг так и стоял неподвижно, будто его Гранс взором заворожил. А потом он вдруг очнулся и закричал:

— Смотрите! Богатство!

Он положил топор, выхватил из своей сумки горсть цветных камней и монет и пересыпал их из руки в руку, так чтобы они заблестели на солнце. И снова закричал:

— А ну ловите кто быстрее!

Он подошел к краю моста и швырнул цветные камни и монеты в траву. Враги бросились собирать сокровища. Мы тем временем перебежали через мост. Рейг проворно перерубил один из канатов, что его поддерживали. Мы побежали прочь от реки, туда, где лес был выше и гуще. Быстро влезли на дерево и спрятались в ветвях. Теперь мы все сверху видели, а нас видно не было. Промелькнули среди стволов плащи из медвежьих шкур, блеснули секиры. Но Рейг стал стрелять из лука и отогнал их. Потом убрал колчан и пнул с обиды ствол дерева:

— Вот и закончилась история про Рейга-мореплавателя. Сидим как две белки на суку. Повезло нам, что у них не было вожака, чтобы запретить им драться из-за моих драгоценностей. Ого, я только сейчас, когда на дерево лез, заметил: у меня рука задеревенела, та, в которой топор был. Знало мое сердце, шептал мне Гном-Который-Живет-Внутри, что из-за тебя я за море уплыть не смогу. Оттого-то я всю дорогу заранее злился на тебя. Так и вышло по моему предчувствию, только ты оказалась не виновата. Они тебя хотели захватить в плен, чтобы продать морякам. Те, чтобы обезопасить себя, приносят красивых женщин в жертву морским чудовищам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});