Верни нам мертвых - Анна Инская

С этими словами Рейг повернулся ко мне спиной и пошел быстрее. Мне хотелось дернуть его за одну из его четырех кос, с обиды, что он меня не слушает. А заодно и себя отодрать за косы — за то, что вовремя за осину не ухватилась в миг, когда увидела этого бродягу в золотом тумане.

Вот ведь бывают женщины! Вроде хитрых пауков! Такие ловкие, будто у них восемь лап сразу. Мигом сеть совьют. Опутают мужчину быстрее, чем выльется брага из разбитого кувшина. Оплетут по рукам и ногам, а он еще и рад. Называет свою паучиху волшебницей, медочком и цветочком. А мне бы хоть суметь опутать длинные ноги этого Рейга, чтобы он остановился и выслушал меня.

А потом я вспомнила, какие бывают пауки и хитрые женщины — и все поняла. Паук ткет паутину — молча! Вот и я буду молчать и кротко улыбаться, и у меня все получится. Пусть Рейг верит во все колдовские леса, поля и рощи. Пусть принимает все меры предосторожности. Пусть идет как можно медленнее. Того- то мне и надо. Пока дойдем до океанского берега, мой ребенок уже родится. И возразить Рейгу будет нечего. А то, глядишь, вдруг и спящая совесть проснется. Так что пока я буду молчать и этак кротко улыбаться! Не стану говорить ему, что я думаю. А думаю я вот что. Может быть, живут тут не чудовища, а люди, которые желают, чтобы чужаки не ходили по их землям. Они и рассказывают страхи про Лес Враждебных Теней. А может быть, это разбойники придумали сказки про то, что ждет путников на тайных лесных тропах. Чтобы люди боялись сходить с широких дорог, чтобы шли прямо грабителям в лапы. Только Рейгу я этого не скажу. Пусть себе теряет время.

— Что притихла, черная эльфийка, горная людоедка? Разжалобить меня задумала? — грозно спросил Рейг.

Хотелось мне сказать ему, что сам он людоед, который сам себе голову отгрыз! Но я вспомнила, как ловит мух паук, и ласково ответила, что я в печали… Ведь он, всеразумнейший возлюбленный мой, гневается на меня ни за что ни про что… В ответ на мою кроткую речь Рейг зарычал в ярости:

— Я злюсь, ибо не могу разобрать, что ты за зверь такой и доверять тебе или нет. Ты не такая чтобы тебе верить, и не такая, чтобы тебе не верить. Я не люблю того, что не могу понять. А теперь ты еще и стала тиха, как голубка, а уж это со стороны женщины самое недоброе предвестье.

Вот и будь после этого безмолвным пауком…

Одежда с образом лосося

Осторожный Рейг все-таки не забывал, что ему надо дойти до океана раньше, чем море еще взъяриться осенними бурями. Стал уже меньше остерегаться, шел прямой дорогой, а не в обход. В одно утро, когда я еще спала, он уже влез на дерево и крикнул мне, что видит впереди березовый лес. Рейг сразу догадался, что этот лес находился за пределами Обитаемого Мира. Ни одной тропы, ни срубленного дерева не увидел он в этом лесу. Олени бродили так близко и безбоязненно, будто никогда не пугал их свист охотничьей стрелы. Не костры горели на полянах, там играли огненные лисы. Медведица вывела медвежат из леса на цветущий луг, и не знало страха ее материнское сердце.

— Если никакое племя не выбрало этот лес чтобы жить в нем, если охотники обходят его стороной — такое может предвещать опасность, — сказала я.

— Но может и не предвещать, — ответил Рейг.

И вот мы пошли вперед, к белым березам. Это было звериное царство. Нигде мы не увидели ни углей от костра, ни следа ноги на мягкой лесной земле. Зайцы не разбегались при нашем приближении, и даже рыжие белки не робели. Солнечные поляны заросли земляникой, но мы боялись срывать ее, ведь безлюдный лес казался нам заколдованным. А может быть и не было этого леса, может быть он лишь привиделся нам. Ведь если верить преданиям, в тайной глубине Страны Враждебных Теней есть страшное место, Ведьмина Пустошь. Днем ее колдовской туман встает в облике белых берез, завлекая людей. Но если не уйдешь с Ведьминой Пустоши до захода солнца — сам станешь тенью, навеки.

Мы шли, как могли быстро, но лес лишь набирал силу, деревья становились выше, стояли теснее. Уже не верилось нам, будто есть на западе океан, и казалось нам, что до края земли — лишь белые березы. Наконец вечерняя заря осветила облака, и это было страшным предзнаменованием. Но там, где горел закат, мы увидели в небе диких уток, и Рейг сказал с радостью:

— Благодарение богам, впереди река или озеро. Речная и озерная вода добра и чиста. Ведь вода нерушимо верна небу, она отражает его синеву и его серебряные облака. Даже когда земля уже погрузилась в вечерний мрак, озерная вода еще светла, она хранит свет уходящего солнца. Тени не живут в небе — они не живут и в воде. Вода отражает все кроме теней. Враждебные Тени побоятся идти за нами к озерному берегу.

Я спросила его: а океан верен небу? Ведь он брат озер и рек.

Рейг ответил, почти шепотом:

— Непокорный океан давно взбунтовался против того, кто выше его. Вот что говорят о нем:

Моряки океану дали

Имя: Ломающий Небо,

Ибо ломает волна

Надвое образ небесный,

Один ее скат высокий

Сияет солнечным блеском,

Другой же иссине-темен

Темен, как небо ночное.

Я сказала ему: Рейг, если океан ломает даже образ неба, берегись его. Останься, пожалей себя.

Но я забыла, что из всех тайн мира загадочнее всего сердце мужское. Когда женщина говорит: любимый, будь осторожен — именно тогда он боятся и перестает. Рейг приободрился, поправил топор на поясе и гордо ответил:

— Страх хороший советчик только зайцу. Я же тебе давно говорил: ищи себе трусливого мужика. А если уж выбрала меня, то хватит меня океаном запугивать! Лучше иди быстрее, место тут опасное.

Почти бегом мы добрались до опушки леса и увидели заброшенное поле, заросшее высокой травой. От вечерней росы трава казалась не зеленой, а серой. Обернувшись, я увидела, что вершина неба уже темна, и лес будто обратился в огромную грозную тень. Но впереди чернел высокий острый тростник, а за ним сиял бледным золотом отраженный в воде свет вечерней зари. Дикие утки не обманули нас! Там было озеро, волшебная защита от призраков леса!

Мы думали, что никто кроме нас не заходил так далеко в эти заколдованные земли. Но на пустынном озерном берегу стояли двое. Они обняли друг друга за плечи. Наверное, супруги или влюбленные. Росистая луговая трава не хранила следа их ног, будто они не пришли сюда ступая по земле, а родились из вечернего тумана или поднялись наваждением из озерных вод. Эти двое были высоки, стройны и исполнены достоинства. Они не спешили найти место для ночлега, как если бы собирались исчезнуть вместе с заходящим солнцем. Спокойно и недвижно стояли они над лесным озером. Раз они были так неподвижны, значит, комары не трогали их. А это верный признак могущественного волшебника! Рейг рассудил, что это наверное Пим и Эдд-Лиин. Я удивилась его словам:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});