Я тоже её люблю (СИ) - "Леопард заманчивый"

Оля осторожно коснулась губами его напряжённого живота, медленно, но с готовностью прокладывая себе путь ниже влажными поцелуями. Как в бреду, Пчёла дрожащими пальцами нащупал сбоку сидения кнопку, откинул спинку и отодвинул его назад. Вцепился в край кресла чуть ли не до хруста — желанные губы наконец дошли до главного.

— Что ты… — с придыханием начал он, но озвучить свою мысль так и не успел.

— Я хочу так, — шёпотом сказала девушка, едва касаясь чувствительной кожи. — Скажи, так… Так правильно?

И этот вопрос, слегка обеспокоенный, но инициативный одновременно, вскружил голову, заставив забыть обо всём. Казалось, это не Витя вчера стоял в полушаге от смерти под градом пуль. Кого-то другого, не его, пару месяцев назад чуть не застрелили лучшие друзья. Потому что сейчас Пчёлкина волновала лишь неожиданная смелость любимой женщины и близость её горячего рта. Похоже, Саню таким ты, Оленька, и не баловала… Тёмные сладкие волны возбуждения сомкнулись над головой, ожидание стало почти болезненным.

— Так, — рвано выдохнув, парень коснулся Олиных волос. Не давил, не подгонял, лишь мягко подсказывал движение, без слов объяснял, как ему нравится. — Не спеши…

Еле заметно кивнув, Белова прикрыла глаза и вернулась к начатому. Тёплая ладонь поглаживала по голове, задавая приятный темп, удобный для обоих. Витя был с ней настолько осторожен и чуток, что девушка быстро расслабилась. Оказывается, это совсем не сложно… И так странно. Вот я склонённая перед ним, доставляю ему удовольствие, но чувствую при этом свою силу и власть. На смену волнению от этой мысли пришло жгучее желание.

Пипец просто, что ж это такое творится… Движения припухших губ Оли тем временем стали раскованнее и глубже, шальной жар и слабое дрожание её рта пронеслось шумной вибрацией снизу вверх и обратно, от томного сдавленного стона будто шаровая молния прошибла всё тело. Нет, Пчёла не хотел заканчивать так… Не хотел пачкать её — во всяком случае, точно не сегодня.

— Иди ко мне, — он потянул девушку вверх за предплечье, прерывая ласку, и посадил к себе на колени.

— А как?… — опьянённая своей маленькой победой, Белова с тенью сомнения посмотрела на Витю.

— В бардачке, — задыхающимся шёпотом откликнулся Пчёлкин и сам потянулся к заветному ящичку: только бы скорее… только бы на этот раз всё было правильно. Передал ей упаковку и, с трудом управляя своими движениями, расстёгивал тесные женские джинсы, безжалостно стаскивая их, выправлял и задирал как можно выше колючую ткань свитера.

Когда с одеждой было почти покончено, Оля подцепила острым краем ногтя тонкую обёртку, с шуршанием смяла в руке и не глядя отбросила её куда-то на пол. Сосредоточенным, выверенным движением подготовила Витю и, чуть приподнявшись впустила в себя. Это было самое необыкновенное чувство, подобное возвращению домой после долгого пути. Безграничное доверие и абсолютная наполненность, угадывание следующего движения навстречу, одно дыхание на двоих — такое горячее, что стёкла автомобиля давно покрылись густой серебристо-белой испариной.

Она смело принимала каждый толчок, волной приподнимаясь и снова опускаясь как можно глубже. Он гладил её волосы, каштановой паутиной струящиеся по плечам и спине, вёл ладонями по тяжело вздымающейся груди и сжимающим его бёдрам. Если Вите Пчёлкину и было суждено умереть этой зимой, то под этой девушкой, прижимая её к себе, ловя губами её стоны, слушая бессвязный шёпот и осыпая в ответ такими же бессмысленными признаниями. Умереть, чтобы возродиться в последнем крике, в отчаянной любовной судороге, настигшей их почти одновременно.

Возвращение в реальность произошло не сразу. Долгое время они пытались привести в порядок одежду, волосы и дыхание. Молчали, но, как ни странно, слова и не требовались.

— Оль, — Пчёла первым позвал её, когда мысли прояснились. — Уходи от него.

— Что? — всё ещё мутный от пережитого удовольствия взгляд стал острым и тёмным — она не верила.

— Ты не поняла… Насовсем уходи, — уже увереннее повторил Витя и сам поразился: оказывается, всё было так просто, а он и не догадывался. Может, это только сейчас так, пока за окнами мира не видно? Пока город не проснулся? Подобные решения не принимаются на эмоциях после бурного секса, Пчёлкин. Ты же не пацан…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но вот же Сурикова сидела рядом с ним, самая близкая на свете. Вот судьба, повернувшаяся сначала спиной, обогрела его, превратив в счастливого мальчишку. Того, кем он был в девятнадцать в её объятиях.

— Ты что, шутишь, Вить? — Оля прищурилась и закусила губы.

— Нет, — парень положил руку на её колено и, огладив круговым движением, настойчиво сжал. — Я больше не буду врать Сане. И ныкаться по посёлкам тоже не хочу — боюсь нарваться на твою бабулю, а она в гневе покруче собровцев выйдет, Оль, правда.

Невинная шутка разрядила обстановку, вызвала слабую улыбку и полный надежды взгляд.

— У меня есть время подумать?

Девять лет думали… Теперь нам и правда нечего терять. Пчёлкин тяжело вздохнул и вернул ей улыбку:

— Я буду тебя ждать, — ответил спокойно. — И сына тоже… Обдумай всё и собирай вещи.

Впервые они вместе строили планы на будущее. Впервые тихо целовались в тёплом салоне автомобиля, не боясь завтрашнего дня. И не знали, что через тонированное стекло припаркованной поодаль «Лады» за ними наблюдает пара светлых глаз.

Комментарий к Глава 29. Окончательно и бесповоротно

Кто ждал нцы Вити и Оли пять лет? Вот она, перед вами!)

По традиции, ждём ваших отзывов. И не забудьте оставить комплимент нашей Китти за чуткие описания - ей будет приятно!❤️

========== Глава 30. Кровавый донос ==========

Комментарий к Глава 30. Кровавый донос

За реализацию этой главы на бумаге всё также благодарим товарища-соавтора!❤️

Я больше не играю со своей душой

Какая есть, кому-нибудь сгодится

Но медь – не золото, и твой герой

Последний, кем бы ты могла гордиться…

Цепочка «компромат-наказание» не была в теории слишком сложной, но тучи над зданием «Курс-Инвеста» в то пасмурное февральское утро отчего-то сгущались неумолимо.

— Ну не томи уже, Макса. Выкладывай, чё там.

Повелительный тон босса должен был подстегнуть Карельского к дальнейшему действию, но от Сашиного холода его словно парализовало. Мужчина замер на месте: втянутая глубоко в плечи голова, стеклянный взгляд водянистых глаз, сжатые в тонкую линию бледно-розовые губы. Ты серьёзно, Карельский? Кандагар прошёл, своими глазами видел, как с товарища живьём сдирали шкуру… А теперь боишься заложить начальнику измену его жены? На самом деле, страшна была совсем не биография Оли, поместившаяся в двадцать минут записи, — такие истории случаются на каждом шагу. Настоящий ужас внушал гнев её супруга, который уже разминал руки, не спуская глаз со своего охранника.

— В общем, так, — Максим замялся, как будто вся ситуация казалась ему до абсурдного неловкой, но таки положил на стол небольшое устройство. — Я всё сделал, как ты мне вчера велел, Сань. Вот это, — кивок на металлический прибор, — положил в машину Вите и установил наружку за домом. На рассвете он выехал с Вересаева. Не заметил даже, что его вели всю дорогу. Ну и жучок не запалил, понятное дело. В общем, как ты и думал, у них была назначена встреча с Ольгой в посёлке.

— Дальше, — сквозь зубы приказал Белов, явно намереваясь в случае молчания хлопнуть по столу ладонью.

— Потом они в сторону леса выдвинулись — под домом говорить не хотели. — Дальше сам слушай… я тебе ничего больше не смогу рассказать.

Руки бандита дрожали от недоброго предчувствия и закипающей злости, но он отменно владел собой: точным движением нажал на круглую кнопку миниприёмника, склонился поближе, готовясь слушать. Так воно чего, сука… Саша свёл челюсти и, с громким натужным скрипом откинувшись на спинку кресла, зажал приёмник в руке. В лесу они уединились, сука! Вот тебе и хорошая жена Оля, вот тебе и Пчёлкин, рыцарь недоделанный, что нос свой поганый суёт в чужую семью… Чего, милая, раны будешь ему зализывать, да?