До первого снега - Алиса Гордеева

поверь, уже завтра никто не вспомнит о том снимке.

— Я с тобой, — шепчу в ответ, отложив в дальний ящик своё недоверие. Сейчас главное — уберечь себя и Мику от гнусных сплетен. И если Дани знает, как это сделать, я готова идти за ним.

Толедо едва заметно кивает, ладонями обхватывает моё лицо, точь-в-точь как Вик на проклятой крыше, а затем жадно целует. Мне впервые неприятно. Хочется вырваться. Убежать. Но разве у меня есть выбор? Стараюсь не думать о происходящем, крепко сжимаю веки и мысленно слежу за слезинками, что неспешно вырисовывают солёные узоры на моих щеках. Так надо! За всё приходится платить!

— Вчера с одним, сегодня с другим? — грубый голос Тео со стороны лестницы совершенно внезапно разрезает тишину и вынуждает Толедо меня отпустить. — Никак не можешь определиться, Рита?

Недоверие Тео ранит больнее неугодного поцелуя, а его грубые слова пробираются под кожу. Помятый, взъерошенный, с разбитым носом и распухшим глазом, парень с отвращением смотрит в мою сторону.

— Попридержи свой язык, Тео! — рявкает Толедо, рукавом толстовки вытирая рот. — Рита моя девушка!

— О! Ты уверен? А Сальваторе всё ещё твой друг? Или уже нет? Или ты просто не в курсе, что…

— Повторяю, Тео, заткнись! А не веришь словам сестры — прислушайся к моим! — Толедо закрывает меня своей широкой спиной и продолжает заступаться. — Вчера на крыше мы были втроём: Рита, Вик и я! Поверь, фото на плакате чистой воды монтаж. Ничего между ними не было! Я все видел своими глазами! А теперь живо извинись перед сестрой!

Глава 19. Выпускной

Ближе к вечеру солнце не на шутку разыгралось, балуя своим теплом, таким редким в этих краях, и вынуждая все вокруг играть яркими красками. Пение птиц, шум ветра, редкие прохожие навстречу… Этот вечер по праву можно назвать чудесным. Жаль, что внутри у меня всё с точностью до наоборот.

В абсолютной тишине, по привычке держась за руки, мы с Дани идём к школе. Сколько бы слёз я ни выплакала за день, отработку никто не отменял. В голове полнейший сумбур из оправданий Толедо, просьб Анхеля, побитого вида Тео и моих страхов. А ещё так много вопросов…

— Зачем ты соврал Тео? — это, пожалуй, главный.

Дани шаркает ногами по асфальту и смотрит в пустоту.

— Я не соврал ему, Рита, — голос холодный, отчуждённый. — Я просто поверил тебе!

— Объясни, я не понимаю!

— Что именно, Рита? — Дани отпускает мою руку и пальцами зацепляется за шлёвки брюк.

— Ничего не понимаю, — отвечаю честно. — Зачем ты выдумал, что был на крыше?

— Чтобы остальные не выдумывали невесть что про тебя и Сальваторе. Хотел защитить тебя! Мне казалось, что это очевидно. Или тебе нравится, что все вокруг поливают тебя грязью?

— Я привыкла!

— А я нет! — шипит Толедо. — Слыть рогоносцем — такое себе удовольствие! Да и по здоровью Мики эти слухи могут ударить. Неужели не понимаешь?

— Откуда ты вообще узнал про крышу? — я всё понимаю, но пазл в моей голове никак не складывается. Так бывает. Вроде общая картина давно понятна и очевидна, но всего одна пропущенная деталь портит всё.

— Анхелю позвонили из школы, когда я только к вам пришёл, — Толедо мельком смотрит на меня, проверяет: верю или нет. — Это обычная практика — тебя не было на занятиях. Что не так?

— Всё так, — киваю, но не могу представить, чтобы сеньор Гомес в таких деталях описывал деду произошедшее. Уверена, директор и вовсе понятия не имел, почему я сбежала с уроков.

— Тогда чего так смотришь, Рита, не веришь?

— Верю, — вру. Какой смысл выискивать правду и ссориться? Мы с Дани обречены. Фундамент любых отношений — это доверие. Наше иссякло. Но в одном Толедо прав: пока я с ним, мне не грозят пересуды, да и за Мику можно не волноваться. — Как думаешь, с кем Тео поцапался?

Из головы не выходит побитое лицо брата. Как пить дать отстаивал честь сестры… Увы, другой сестры, не меня… Даже после лживого признания Дани Тео не смог посмотреть на меня, как прежде. Просто ушёл к себе. Его разочарование во мне и недоверие сводят с ума.

— Не знаю. Может, он Сальваторе пытался наказать, — ухмыляется Дани. Вижу, что ему нестерпимо жарко. Я давно стянула толстовку и повязала ту вокруг талии, Толедо же до сих пор медлит.

— Тебе смешно?

— А что ещё остаётся? — слегка закатывает рукава. — Лезть с кулаками на Вика с его стороны глупо.

— Странная логика, — пожимаю плечами.

— Нет, Тео, конечно, поступил по совести, не спорю, но неразумно, Рита! Силы изначально неравны, понимаешь?

— То есть если дорогого тебе человека обижает кто-то более сильный, то заступаться не стоит? Это ты хочешь сказать?

— Нет, Рита, не это! — мои вопросы в лоб выводят Толедо из себя ничуть не меньше припекающего солнца. — Но порой нужно сначала думать, а потом подключать кулаки! Даже у самого сильного противника есть своё слабое место. Его нужно найти, а потом бить не жалея! Тео просто поспешил, вот и схлопотал!

— И какое самое слабое место у Сальваторе?

— Пришли! — вместо ответа цедит Толедо и останавливается возле школы, а мой вопрос так и остаётся висеть в воздухе. — Я помогу с уборкой.

— Не стоит. Это не твоя забота, — в смятении замираю возле дверей. Чтобы там Толедо не говорил, как бы не убеждал окружающих в фальшивости сплетен, сам он до сих пор во мне, в нас с Виком сомневается. А потому, сталкивать Дани с Сальваторе, не хочу.

— Уверен, Вик сегодня не придёт, — хмыкает парень, а сам открывает дверь, пропуская меня вперёд.

— Куда он денется! — ворчу под нос, не решаясь зайти. — Это приказ директора.

— Ты плохо знаешь Сальваторе! — небрежно бросает, жестом поторапливая меня. — Вик трус! Ну, чего ты встала, как вкопанная. Заходи!

— Он не трус, — мотаю головой, зачем-то выгораживая парня. Глупая, он-то за меня не заступился утром!

— Я же не со зла! Просто у Вика вечно реакция