Легенды и мифы Древнего Востока - Анна Овчинникова

А кем же были остальные ассирийские боги?

Вы их отлично знаете, вот они стоят поодаль, скромно потупив глаза: Энлиль, Ану, Адад, Эйя, Иштар и Нинурта… Верные своим привычкам, ассирийцы не только уволокли из Вавилона золотую статую Мардука, но и позаимствовали заодно весь тамошний пантеон, водрузив на его вершине своего любимого Ашшура.

Чем больше силы набирала ассирийская держава, тем нахальнее становился ее верховный бог: вскоре он бесцеремонно присвоил эпитеты Энлиля и его жену Нинлиль, отобрал у Ана почетную должность вершителя судеб, позаимствовал судейские функции Уту-Шамаша и оттеснил на задний план бога войны Нинурту. С куда большей натугой ему удавалось играть роль мудреца, взятую напрокат у Эйи; что же касается Мардука, тот пострадал больше всех. Поленившись придумать биографию своему верховному богу, ассирийские жрецы ничтоже сумняшеся просто взяли и переписали вавилонскую поэму «Энума элиш», механически заменив в ней (да и то, по небрежности, не везде) Мардука на Ашшура. Таким образом, сия многогранная личность оказалась еще и победителем Тиамат, создателем людей и всего мира.

Как же выглядел этот божественный гений-универсал? Чаще всего он изображался в виде воина с луком или в виде человека, ниже бюста которого красовался голубиный хвост, заключенный в колесо. Встречаются также стилизованные рисунки Ашшура в виде колеса с голубиными крыльями или в виде круга с голубиным хвостом.

Надо сказать, что голубь издавна почитался в Ассирии священной птицей. И в этом нет ничего удивительного, если вспомнить мнение австрийского этнолога Конрада Лоренца, который считал голубей одними из самых жестоких представителей животного мира. Свое мнение Лоренц проиллюстрировал довольно жутким примером: однажды он запер в одной клетке горлиц двух разных видов, надеясь, что птицы составят любящую пару. Когда же через некоторое время он заглянул в клетку, его глазам предстало страшное зрелище: кроткая горлинка восседала на растерзанном теле своего неудавшегося супруга, с остервенением долбя его клювом всякий раз, стоило тому сделать слабую попытку пошевелиться…

Примерно так же обращались со своими поверженными врагами и почитатели Ашшура — бога из семейства голубиных.

Кроме него ассирийцы молились Ану, Нергалу, Иштар (причем последняя считалась у них то дочерью, то женой Ашшура, раздвоившись к тому же на Иштар Ниневийскую и Иштар Арбельскую), а еще Ададу. Плох был ассирийский царь, который не сравнивал свои деяния с разрушительными деяниями бога грозы! Шумерская традиция изображала Адада с кинжалом-молнией в руке, хеттская — с двойной секирой; впечатлительные ассирийцы переняли обе традиции.

Впечатлительность заставила их также перенять многие суеверия вавилонян. В ассирийских домах, как и в вавилонских, было полным-полно амулетов и фигурок богов для защиты от злых духов: над дверями и на террасах обычно вывешивалось изображение демона юго-восточного ветра, под порогом зарывалась статуэтка Нергала, у двери ставились на страже фигурки Эйи и Мардука. В уплату за охрану дважды в день богам выставляли в угол еду и чаши с напитками.

Не реже, чем вавилоняне, ассирийцы прибегали к гаданиям. Гадали по любому поводу и самыми разными способами: по полету птиц, по колебанию пламени светильника, по печени овцы; составляли астрологические гороскопы. Зато практическая медицина в Ассирии со временем совсем сошла на нет, даже при царском дворе болезни лечили только жрецы-заклинатели, используя шумерские тексты, восходящие едва ли не к допотопным временам.

Заимствованная религия, украденная космогония, списанная с шумеро-аккадско-вавилонских образцов литература, изготовленные в подражание финикийцам ремесленные изделия, заимствованная у хеттов архитектура — да было ли у ассирийцев что-нибудь свое?!

Еще как было! Кое в чем почитатели голубиного бога Ашшура воистину не знали себе равных, а именно — в военном деле.

Наука побеждать

Если верить официальным данным, в IX веке до н. э. численность ассирийской армии достигла немыслимой по тем временам цифры в 120 000 человек. Но даже если это, приводящее в оторопь число сильно завышено, нет сомнения, что Ассирия и впрямь располагала огромными людскими воинскими ресурсами, ведь в случае опасности в ополчение могли быть призваны все мужчины, способные держать копье. Однако секрет непобедимости сынов Ашшура заключался отнюдь не только в численности ратников. Нет, за три тысячелетия до рождения Суворова им уже хорошо была знакома наука побеждать, воюя не числом, а уменьем.

На всех, имевших несчастье лицезреть ассирийское войско вблизи, производила огромное впечатление его небывалая по тем временам организация: тяжелая пехота, превосходно обученная и столь же превосходно вооруженная, сражалась в тесном взаимодействии с легкой пехотой и конницей. Наряду с боевыми колесницами в IX веке до н. э. впервые стали применяться отряды кавалеристов, сидящих на неоседланных лошадях (седло и стремя появились позже). Специальные саперно-инженерные части умело наводили переправы, обеспечивая молниеносное продвижение войска вперед; при необходимости воины переправлялись через реки на надутых бурдюках. Ассирийцы отлично умели как строить собственные крепости, так и разрушать укрепления противника, и нигде так широко, как в армии Ассирии, не применялось железное оружие. Дисциплина в войсках тоже была железной.

И эта отлично отрегулированная военная машина попала в хорошие руки, когда в 883 году до н. э. на престол вступил Ашшурнасирапал II.

За 25 лет своего царствования Ашшурнасирапал II совершил девять походов и уже в первых из них показал, на что он способен. Его армия прошлась по цветущим землям Месопотамии и Сирии, как саранча, неся с собой запустение и смерть. Над побежденными ассирийцы учиняли самые дикие расправы: сжигали людей живьем, сдирали с них кожу, выкалывали глаза, сажали на кол, громоздили пирамиды из связанных пленников, обрекая их тем самым на медленную мучительную смерть.

Где бы ни появлялся Ашшурнасирапал II, повсюду он наводил такой террор, что в его последнем, девятом походе все царьки северного сирийского союза поспешили сдаться ему без боя, купив себе жизнь богатыми дарами. Тир, Сидон, Библ, Арвад, Каркемиш пали ниц перед свирепым ассирийским владыкой, или, как тогда говорили, «расплющили перед ним нос».

Следуя старой фамильной традиции, Ашшурнасирапал повелел высечь свое изображение у реки Субнат рядом с изображениями Тиглатпаласара I и Тукульти-Нинурты II, а по окончании последнего похода почтил себя, любимого, стелой у реки Нахр-эль-Кельб рядом с рельефами египетского фараона. На стеле красовалась хвастливая надпись с длинным перечнем награбленного царем добра: серебра, золота, меди, свинца, древесины — и с перечислением покорившихся ему городов: Тира, Сидона, Библа, Махаллата, Маиса, Амурри, Кайца, Арада…

Однако Дамаск в надписи не упоминается. Этот сильный и независимый город не «расплющил нос» перед завоевателями, больше того, он посмел организовать сопротивление ассирийской агрессии и попортил немало крови Салмансару III — достойному наследнику своего кровожадного отца.

Дамасские перипетии Салмансара III

За 34 года царствования Салмансар III совершил 34 военных похода. Он был бы и рад совершить больше, но ассирийцы традиционно отправлялись на войну только раз в году — чтобы успеть вернуться домой перед открытием нового военного сезона.

Салмансар III успешно сражался, грабил, пытал и казнил по всей Сирии, но почему-то его самоотверженные усилия по наведению террора не дали ожидаемых результатов. Наоборот: чем сильнее лютовали ассирийцы, тем сильнее их ненавидели покоренные народы. Вместо того, чтобы раз и навсегда покорно лечь под ноги непобедимым завоевателям, люди вновь и вновь осмеливались бунтовать, и ассирийским владыкам то и дело приходилось отвлекаться от захвата новых территорий, чтобы удерживать в повиновении старые. Конечно, восставших ждали самые зверские пытки и казни, но это почему-то не удерживало других от мятежей. Больше того! Перед лицом ассирийской угрозы бывшие соперники становились союзниками, старинные враги забывали все прежние распри и объединялись для борьбы с общим страшным врагом.

Сопротивление возглавил Дамаск; кроме него в южный сирийский союз вошли десять государств Сирии, Палестины, Финикии и Киликии; их поддержали арабы и даже египтяне, понимавшие, что рано или поздно жадные руки ассирийцев дотянутся и до них.

В 853 г. до н. э. в битве у Каркара сошлись войска Салмансара III и объединенные силы разномастных союзников. Что там произошло — есть тайна, покрытая мраком. В надписи на монолите в Тушхане на верхнем Тигре ассирийский владыка безудержно хвастает своей великой победой: