Кровавый плен 2 (СИ) - Фудживара Алиса

– Ты вроде не перевариваешь всю эту царскую суету.

Лорд угрожающе покосился в сторону директора.

– Ладно, дерзи, пока еще можешь, – Изар уселся на мраморный бортик фонтана, задумчиво изучая лицо мужчины перед собой. – Ты не вызываешь у меня неприязни. Как и Белоснежка. Но я не собираюсь ставить любого из вас выше своих интересов, как бы хорошо к вам не относился. Надеюсь, ты это понимаешь. Ничего личного.

– Отпусти Молару, она тебе не нужна.

– Не нужна, – согласился лорд. – Но она сама нарвалась на мой гнев и теперь пожинает плоды. Месть не даст ей спокойно спать по ночам. Ванчер использует любую возможность убить принцессу, поэтому я еще не решил, что с ней делать.

– Я поговорю с ней.

– Как в прошлый раз? – прыснул Изар, закидывая ногу на ногу. – Когда я чуть не лишился своего единственного билета в загробный мир?

– Не драматизируй. У тебя все было под контролем.

– Я о том, Лэйрьен, что любые твои аргументы она пропустит мимо ушей, если в них не содержится план мести. Кроме, разве что, весомых доказательств… невиновности Белоснежки.

Упоминание животрепещущей темы пробудило в директоре едва теплящуюся надежду на собственную правоту о подозрениях организованного заговора.

– По непонятной мне причине принцесса настолько одержима твоей ненаглядной Марией, что не хочет ждать возвращения утраченных воспоминаний, – Изар достал из пачки сигарету и тут же принялся прикуривать ее. Колесико зажигалки вращалось, но под шквальными порывами ветра пламя из искр извлекаться не торопилось. – Желает докопаться до истины немедленно. И я разрешил ей поиграть в детектива. В обмен на то, что она не станет сопротивляться моим… нуждам. Я не сказал ей, каким образом возвращается дар. Надеюсь, ты будешь благоразумен и так же умолчишь об этом. Лишние трагедии мне ни к чему.

Наконец совладав с капризным огоньком, юноша выпустил облачко дыма, которое тут же улетело в сторону и растаяло.

– Можешь примкнуть к нашей следственной группе. Поможешь выяснить обстоятельства смерти своей невесты. Это и в твоих интересах, – бессмертный качнул сигарету в зубах и нахмурился. – И я даже не буду препятствовать вашему с Белоснежкой... общению. Но не забывай, что вне зависимости от результатов расследования, ты все равно умрешь.

***

Слуга свернул на обочину, примостившись в тени придорожного кафе с потертой, выжженной солнцем, вывеской, на которой все еще безошибочно угадывался бокал с маргаритой.

– Мадс, в чем дело? – Вилейн оторвала глаза от книги и окинула светловолосого водителя настороженным взглядом.

Жара стояла страшная. Казалось, плавится даже широкая трасса, по которой они продвигались к дальнему частному курорту. Асфальт расплывался волнами подрагивающего марева. Редкие засушенные пальмы на обочине грустно поникли, сиротливо кренясь друг к другу. От адского котла спасал только кондиционер, переставший работать сразу же, как только двигатель заглох.

– Небольшая неисправность. Не стоит вашего беспокойства, госпожа Вельфор, – широкие скулы молодого человека дрогнули, когда машина не завелась ни со второго, ни с третьего раза.

Пока хозяйка не заметила на его лице замешательства, слуга с уверенным видом отстегнулся и отправился взглянуть под капот. Даже в такую душную погоду молодой человек был одет в плотный костюм прислуги, как и няня, строившая с хозяйской дочерью башню из кубиков на заднем сидении.

Вилейн оглянулась назад убедиться, что внимание девочки все еще захвачено игрой и она не собирается хныкать, потому как сама уже закипала возмущением и добавлять к своим шатким нервам детский плач явно не планировала.

Между тем салон стал стремительно нагреваться. Заползающую в него духоту не могла сдержать даже тень от выцветшего грязно-оранжевого заведения. Слуга все не возвращался, пытаясь разобраться, что послужило причиной остановки.

Девочка наконец заметила, что авто не движется, и пошатываясь встала на ноги на сидении, вглядываясь в поблескивающее за окном море и бурлящую в воде и на берегу жизнь. Свободно болтающийся на ней льняной сарафан слегка помялся, пестря заломами на спине и подоле. Заплетенные в косу по периметру головы волосы подрастрепались, неприятно щекоча лоб и виски, поэтому ребенок все время морщился и пытался смахнуть их рукой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Песок буквально кипел под ногами, но сумасшедшие камикадзе, посчитавшие температуру под сорок градусов Цельсия легкой помехой, жадно ловили волны на досках и запекались на пляже до хрустящей корочки.

Из недр оранжевой забегаловки выплыл грузный мужчина в распахнутой джинсовой жилетке и, прислонившись к опорным балкам террасы, принялся смачно заливать в себя гигантскую кружку пива, с интересом разглядывая припаркованный лиственно зеленый внедорожник.

Вилейн с видом, будто ее сейчас стошнит, отвернулась и с отвращением отшвырнула книгу на торпеду.

– Водичка, – промямлила девочка и повернулась к няне, изъявляя однозначное желание оказаться там, куда показывает.

Улыбчивая, с коротко остриженными шоколадными волосами, девушка придержала качнувшегося ребенка и украдкой покосилась на хозяйку.

– Госпожа Вельфор, возможно, нам стоит выйти на улицу? Еще немного и здесь невозможно будет находиться. У воды должно быть прохладнее.

Вилейн молчала, размышляя над ситуацией и недовольно косясь в сторону настойчиво наблюдающего за ней поклонника.

Мужчина с томным видом помахал предмету своего интереса пальцами, для удобства прислонив уже полупустую кружку к круглому, как барабан, животу.

Женщина опустила широкополую шляпу ниже, закрывая лицо от настырного наблюдателя и вымученно выдохнула.

– Водичка, – повторила девочка, снова прилипая к окну.

– Своди Каранель на пляж, Лайда, – наконец, разрешила Вилейн. – А Мадсу скажи: если через десять минут мы не двинемся дальше – он останется здесь, подрабатывать барменом в… – женщина прищурилась, пытаясь разобрать полустертую надпись, – в «Сладкой Маргарите».

Надев на девочку шляпку и взяв ее на руки, няня выбралась из машины и, прихватив с собой бежевый кружевной зонт от солнца, двинулась к суетящемуся у капота водителю. Проходя мимо него, девушка нацепила натянутую улыбку, намекая, что ситуация принимает критический оборот.

– Хозяйка злитсяяя, – едва слышно протянула она.

– Не пойму, что с этой проклятой тачкой не так! – слуга нервничал и уже чуть ли не грыз ногти на руках.

– Вызывай эвакуатор и машину на замену. Срочнооо, – девушка говорила, почти не размыкая губ, продолжая при этом улыбаться, как будто все в порядке.

– Да, да, точно, – молодой человек стал шарить по карманам в поисках телефона, прячась за открытым капотом, как за щитом.

Бережно раскрыв зонтик, няня поспешила отнести ребенка к воде, пока обе они не засохли в узкой пустыне, всего на каких-то сто метров отделяющей их от живительной влаги.

Вилейн не выдержала и вышла из машины стоять у водителя над душой. Натянув длинные белоснежные перчатки и укрывшись под зонтом, она всем своим видом демонстрировала неприязнь к месту, в котором оказалась, и гнев по отношению к бестолковому слуге.

Ветер у берега дул ощутимее, но все равно был сухим и знойным. Шелест прибоя немного расслаблял, сглаживая невыносимо палящее солнце.

Няня посадила девочку в скудной тени одинокой пальмы на берегу и, пока хозяйка не видит, расстегнула верхние пуговицы своей белой рубашки, безрезультатно пытаясь увеличить приток воздуха.

Придерживая над ребенком зонт, девушка присела на корточки и принялась помогать строить крепость из песка, попутно поглядывая за окружающими людьми. Плавящиеся на солнце тела никак не реагировали на вновь прибывших, как и те, что плескались в воде. Однако ее несколько беспокоили нетрезвые отдыхающие, шумящие неподалеку. Громкая музыка, коктейли в руках и вульгарный смех совершенно точно довел бы хозяйку до ручки, будь она рядом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лайда обернулась, вглядываясь в две фигуры у машины. Бедняга Мадс, красный как рак больше от стресса, чем от жары, договаривался по телефону о другой машине для них, а Вилейн раздраженно ходила кругами, отчитывая молодого человека все яростней. Подол ее струящегося платья на тонких бретелях качался в такт нервных шагов, поднимая волну пыли под ногами.