Афганистан. Подлинная история страны-легенды - Мария Вячеславовна Кича

Амануллы. Первым делом король отправил женщин по домам и послал мухтасибов (шариатскую «полицию нравов») патрулировать улицы, как в эпоху Абдур-Рахмана.

Тем не менее Надир и его родственники были модернистами, и их планы мало чем отличалось от планов Амануллы. Братья Мусахибан просто имели другое представление о том, как реформировать страну. Бешеному скачку из Средневековья в современность они предпочитали осторожные, медленные и контролируемые перемены, которые словно «придут сами». Семья Мусахибан извлекла ценный урок из судьбы Амануллы – она поняла, что тысячи традиционных лидеров по-прежнему обладали ключевым влиянием в Афганистане. Деревня диктовала свою волю городам, включая столицу. Поэтому династия Мусахибан делала вид, что относится к старейшинам как к партнерам, параллельно проводя собственную политику.

Постепенно Надир снова открыл светские школы (хотя формально они подчинялись мусульманским цензорам). В 1932 г. падишах при содействии французов основал медицинский колледж, из которого спустя 14 лет – после появления новых факультетов – вырос Кабульский университет. Завершилось строительство дороги из Кабула на север через Шибарский перевал, было возведено несколько дамб, а северные болота осушили и засадили хлопком. Ведущие коммерсанты помогали властям улучшить экономическое планирование и стабилизировать финансы. В Афганистане возник первый инвестиционный банк (1931) – он был создан на базе фирмы «Ashami», принадлежавшей богатому торговцу и финансисту Абдулу Маджиду Забули (1896–1998). Спустя год его переименовали в «Bank-e-Mili Afghan» (Афганский национальный банк). Правительство Надира продолжило линию Амануллы по привлечению зарубежных стран к торговле и инвестициям. Афганский хлопок, фрукты и каракуль стали важными предметами экспорта. Доходы от налогов на торговлю позволили снизить внутренние налоги.

Во внешней политике Надир балансировал между СССР и Туманным Альбионом. Он отклонял кандидатуры многих советских и британских специалистов для работы в Афганистане, однако в 1930 г. афганская армия вытеснила из страны отряды Ибрагим-бека – знаменитого басмаческого предводителя, – нападавшие на советские территории. Братья падишаха были назначены послами в Москву и Лондон. Антибританская риторика, раздававшаяся из Кабула при Аманулле, исчезла при Надире – равно как и прекратилась денежная помощь, которую Кабул раньше оказывал буйным пуштунским племенам на английской стороне «линии Дюранда». По мнению оппозиции, король являлся британской марионеткой – ведь фаранги позволили ему вернуться в Афганистан через подвластный им Пешавар, а также презентовали Надиру 10 тыс. винтовок, боеприпасы и 175 тыс. фунтов стерлингов – очень ценный подарок, ибо казна пустовала.

Мухаммед Надир-шах правил всего четыре года (1929–1933). Большую часть этого времени он посвятил укреплению своих позиций. Поклонники Амануллы ненавидели братьев Мусахибан, считая их узурпаторами и ставленниками фарангов. Главную угрозу новой власти представляла авторитетная семья Чархи, которая была особенно близка с опальным монархом, – поэтому Надир уничтожил ее с жестокостью, присущей Абдур-Рахману. Он приказал арестовать и немедленно казнить патриархов Чархи по обвинению в разжигании мятежа. Генерала Гуляма Наби Чархи, сражавшегося за Амануллу, в 1932 г. забили камнями на глазах падишаха.

Ответ врагов Надира не заставил себя ждать. Летом 1933 г. афганский студент застрелил в Берлине Мухаммеда Азиз-хана – брата короля, исполнявшего обязанности посла Афганистана в Германии. Затем произошло покушение на британского посла в Кабуле.

Преступники были выпускниками кабульского лицея «Неджат» – рассадника антибританских и националистических настроений. В дальнейшем революционные кружки возникали в школах столицы и других городов. Их создавали члены влиятельных кланов, сочувствующих Аманулле. По распоряжению Надира эти кланы не были допущены в правительство и иные государственные органы, но – в силу знатного происхождения и образования – не смогли проникнуть в ряды мулл, вождей племен и прочих представителей традиционной элиты. Не сумев занять достойное место в предельно стратифицированном афганском обществе, они усердно расшатывали монархию Мусахибан изнутри – и стали предтечей радикальных движений 1950-х – 1960-х гг. Многие из этих движений сложились в Кабульском университете, а идеологические взгляды их участников варьировались от марксистских до исламистских.

8 ноября 1933 г. Надир приехал в «Неджат» на церемонию награждения отличников. Накануне один из юношей – 19-летний Абдул Халик Хазар, отпрыск семьи Чархи – играл с друзьями в футбол и похвастался, что скоро нанесет удар, который войдет в историю. Все решили, что речь идет о футболе и ударах по воротам. Но на следующий день, когда в лицее началась торжественная церемония, Абдул Халик вышел из строя и застрелил падишаха.

Молодого человека четвертовали по приговору суда. Всех мужчин Чархи повесили, а женщин и детей бросили в тюрьму. Братья Мусахибан не щадили никого – впрочем, в 1929 г. их самих было пятеро, а в 1933 г. осталось трое. Спустя год межклановая борьба завершилась, и Афганистан погрузился в зловещую тишину, которую кабульская пресса окрестила «стабильностью».

Глава 11

Власть семьи

Семья как дерево, которое не ломается, а только гнется.

Афганская пословица

После убийства Надир-шаха случилось нечто беспрецедентное, а именно – ничего не произошло. Родственники покойного не учинили междоусобицу и не разорвали страну на куски. Пуштунские племена не восстали. Непуштунские регионы не попытались отделиться. На корону претендовали два брата Надира, старшие в династии Мусахибан – премьер-министр Мухаммед Хашим-хан (1884–1953) и военный министр Шах Махмуд (1888–1959). Вместо того чтобы, по традиции, сцепиться в кровавой схватке, они усадили на престол сына Надира – 19-летнего Мухаммеда Захир-шаха. Юноша был коронован в день убийства отца, и все члены семьи присягнули ему на верность.

Мухаммед Хашим-хан и Шах Махмуд остались на своих постах, как и третий брат, Шах Вали-хан (1888–1977), возглавлявший министерство иностранных дел. Другие родственники и ближайшие соратники Мусахибан получили иные государственные должности. Таким образом, настоящим правителем Афганистана на протяжении следующих 44 лет был не конкретный человек, а семья, которая действовала слаженно, как сплоченный коллектив. Время от времени кто-то уходил в отставку и его место занимал другой член правящего клана; закулисные распри тоже имели место – но этого никто не видел. Семья принимала решения на закрытых совещаниях и всегда выступала единым нерушимым фронтом.

При наличии авторитетных дядьев Захир-шах являлся номинальным главой государства – и жизненно важной фигурой для господства Семьи. Подданные видели, что ими правит грациозный красавец благородных кровей. Власть на Востоке сопряжена с убийствами, заговорами и пытками. Эпоха Мусахибан не стала исключением – однако общественность не связывала эти ужасы с очаровательным юношей, который превратился во всеобщего любимца. Он получил блестящее образование во Франции, где учился в знаменитом парижском лицее Жансон-де-Сайи. Он носил звучное и гордое тронное имя «Мутаваккил Аллах Райрави Дини Матини Ислам», что в переводе означает «наместник Аллаха, поборник истинной веры ислама». Он показывался на публике в элегантном костюме или безупречно скроенной военной форме. Его