Афганистан. Подлинная история страны-легенды - Мария Вячеславовна Кича

разочаровав миллионы афганцев. Монарху следовало по-прежнему играть роль красивой витрины и заниматься привычными делами – охотиться, блистать на светских приемах, элегантно позировать для фотографий и махать ликующей толпе из «роллс-ройса». Все это вполне соответствовало его темпераменту.

«Дубинку власти» унаследовали двоюродные братья падишаха – Мухаммед Дауд-хан (1909–1978) и Мухаммед Наим-хан (1911–1978), сыновья Азиз-хана, убитого в Берлине в 1933 г. Молодые люди получили образование во Франции, и Хашим-хан принялся готовить племянников к госслужбе, как только они вернулись домой. Наим прошел своеобразную инициацию через ряд дипломатических и экономических должностей, а Дауд – через серию военных и политических назначений. В 1953 г. они разделили между собой полномочия по управлению страно й.

Наим был долговязым мужчиной с длинным лицом и орлиным носом. Он хорошо смотрелся в западной одежде и мог часами рассуждать об изысканной европейской кухне, классической музыке и великой поэзии Востока и Запада. Впрочем, под маской коммуникабельного эрудита скрывался умный, хитрый и жесткий политик. Будучи дипломатом, Наим привык контактировать с представителями держав, которые веками нависали над Афганистаном, – и стал министром иностранных дел. Его брат, коренастый и лысый силовик Дауд, занял сразу три должности – министра внутренних дел, министра обороны и премьер-министра.

Дауд и Наим сразу же «закрутили гайки» и с корнем вырвали последние ростки «афганской весны». По их приказу солдаты и полицейские разгоняли студенческие демонстрации и арестовывали инакомыслящих, а судьи – приговаривали либералов к тюремному заключению. Профессор истории Кабульского университета, Мир Гулям Мухаммед Губар – автор книги «Афганистан на пути истории», где рассказывалось о репрессиях клана Мусахибан – принудительно отправился на юго-запад страны, в крошечный городок на краю пустыни, под надзор местного губернатора. Такова была афганская версия «ссылки в Сибирь». Для друзей и близких Губар просто исчез – что вызвало к жизни призрак самых мрачных дней эпохи «железного эмира» Абдур-Рахмана.

Триумвират Дауда, Наима и Захир-шаха жаждал перемен. Младшее поколение Мусахибан училось в Европе и знало, как живут люди за пределами Афганистана. Абсолютная власть не удовлетворяла братьев – ибо это была власть над безликой массой крестьян, кочевников-скотоводов и так называемых «мусульманских ученых» – ортодоксальных религиозных деятелей, зачастую не умевших читать. Возмужавшие отпрыски королевской семьи правили нацией, которая ничего не производила и не экспортировала, кроме примитивной сельхозпродукции да овечьих шкур, – но они мечтали руководить богатым и цивилизованным государством.

Даже авторитарный Дауд слыл модернистом – и в 1950-х – 1960-х гг. «развивающиеся страны» изобиловали его единомышленниками, «просвещенными диктаторами» вроде иранского шаха Мохаммеда Резы Пехлеви (сына опального Резы Пехлеви) и египетского президента Гамаля Абделя Насера. Ранее Дауд был связан с «Пробужденной молодежью», чья идеология представляла собой смесь националистических и патриотических лозунгов: «Прогресс – это хорошо!», «Даешь образование!», «Долой устаревшие обычаи!», «Свободу женщинам Востока!», «Афганистан для афганцев!», «Поддержи отечественного производителя!» и все в таком духе. Неудивительно, что, обретя реальную силу, Дауд нацелился на грандиозные реформы – но афганские земледельцы и пастухи никогда не обеспечили бы его деньгами, без которых о прогрессе можно было даже не думать. Источники финансирования лежали в иной плоскости – за пределами страны, вокруг которой уже сгущались тучи очередного конфликта. Афганистан снова превращался в арену глобального противостояния – «холодной войны», охватившей мир в середине XX века.

Глава 12

Жаркие дни «холодной войны»

Мир – это не идеи; мир – не место для мечтателей и их мечтаний; мир – это вещи. Вещи и те, кто их делает, управляют миром.

Салман Рушди. Дети полуночи

Предпосылки «холодной войны» берут начало в последние годы «войны горячей» – то есть Второй мировой, когда союзники поняли, что они почти наверняка победили, и стали планировать новое мироустройство, удобное им самим. Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Виссарионович Сталин, президент США Франклин Рузвельт и премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль – лидеры стран-участниц антигитлеровской коалиции – встретились в Тегеране (1943) и Ялте (1945), чтобы выработать ключевые стратегические принципы послевоенной эпохи. Американские и британские силы наступали на Германию с запада, советские – с востока. После взятия Берлина Сталин контролировал Восточную Европу. Здесь территория социалистических государств Восточного блока простиралась от Болгарии до Балтийского моря – и Запад опасался, что Сталин сделает то, чего не сумел Гитлер: покорит мир.

Тревога Запада усилилась в 1949 г., когда коммунисты пришли к власти в Китае, – ибо их предводитель Мао Цзэдун (1893–1976) считался послушным фактотумом Кремля. Однако капиталистические государства не могли сражаться с СССР, потому что у обеих сторон было ядерное оружие и его использование уничтожило бы человечество. Гарри Трумэн – первый президент послевоенной Америки – сформулировал «политику сдерживания» в ответ на резкое расширение советской сферы влияния. Штаты и их союзники хотели изолировать СССР и его сателлитов, окружив их цепью государств, враждебных коммунизму и дружественных Западу. С этой целью американские дипломаты создали ряд военно-политических альянсов. На западе в 1949 г. возникла Организация Североатлантического договора (НАТО), на востоке в 1954 г. – Организация Договора Юго-Восточной Азии (СЕАТО). Между ними располагались государства Багдадского пакта (1955), более известного как Организация Центрального договора (СЕНТО), – изначально туда входили Ирак и Турция, но позже к союзу официально примкнули Великобритания, Иран и Пакистан. НАТО, СЕАТО, СЕНТО и азиатские союзники США – например Япония – образовали геополитический «забор» вокруг коммунистического блока.

Впрочем, не все страны входили в капиталистический или социалистический лагерь. В 1947 г. Индия обрела суверенитет – и не желала присоединяться ни к одной из сторон. По мнению индийского премьер-министра Джавахарлала Неру, нейтральные государства могли образовать третий блок – и вскоре его идея переросла в Движение неприсоединения (1961). Параллельно в мире рушилась колониальная система, и лидеры новых независимых государств – Шри-Ланки, Индонезии и пр. – считали, что формальный нейтралитет позволяет им влиять на всех участников конфликта.

Безусловно, у «холодной войны» были горячие точки. Ожесточенная борьба коммунистов и антикоммунистов в Корее, Вьетнаме и других странах третьего мира представляла собой так называемые «опосредованные войны» между СССР и США. Но «холодная война» характеризовалась и бескровным противостоянием обоих лагерей за влияние в «неприсоединившихся» странах. Эти страны превратились в арену шпионских интриг, тайных заговоров, различных торговых сделок, пропаганды и «дуэльной» помощи, когда коммунисты и капиталисты пытались перещеголять друг друга, спонсируя нейтральное государство, дабы заручиться его поддержкой. Нигде эта конкуренция не бушевала сильнее, чем в Афганистане, который опять очутился в эпицентре схватки.

Афганистан мог попасть в советский лагерь, перейти в стан капиталистов либо сохранить нейтралитет. Выбор Кабула имел важнейшее значение для СССР и США по причине географического положения Афганистана.