Прячься - Джейсон Пинтер

за собой, это… бремя. В конце концов оно тебя раздавит.

— Порой я хочу бремени, Лесли. Когда я его чувствую, оно помогает мне помнить. — Серрано повернулся к ней. — Порой… мне трудно представить его лицо. Требуется добрая минута, чтобы припомнить. Разве не ужасно?

— Нет. Память ненадежна. То, что ты чувствуешь, здесь, — постучала себя Талли по груди. — Этого ты никогда не забудешь.

— Когда нас только поставили в пару, тебе хоть раз приходило в голову, что ты станешь моим мозгоправом на полставки? — улыбнулся Серрано.

— Дьявол, если я и дальше буду этим заниматься, лучше и плати мне, как мозгоправу. Поехали-ка обратно в Эшби. Разгадка уже рядом, носом чую.

Выехав со стоянки «Джей энд Джей», Талли влилась в движение на I-84. Но не успели они далеко отъехать, как сотовый телефон Серрано снова зазвонил.

— Серрано.

— Детектив, это начальник смены Коннелли.

— Привет, Пэт, в чем дело?

— Только что получено анонимное сообщение, что Нестор Агийяр и Стефани Стайнман пасли гостиницу, где остановилась Рейчел Марин. И что могут предпринять покушение на семью Марин.

— Боже! Откуда они узнали, куда мы ее поместили?

— Не знаю, детектив, но, к счастью, и за этой парочкой кто-то приглядывал. Осведомитель сказал, что они покинули гостиницу и направились на юг.

— Где они сейчас? — Выслушав ответ, Серрано широко распахнул глаза, и лицо его исказилось от ужаса.

— Где они? — не вытерпела Талли. — Джон!

Он повернулся к напарнице всем телом:

— Агийяр и Стайнман собираются убить Меган Марин. Жми!

Глава 22

На углу у Беннингтонской начальной школы стоял серебристый «Додж Авенджер» 2014 года с работающим двигателем. Позади него пристроился синий «Мерседес-Бенц» E-класса, универсал. Впереди — красный «Вольво V90». Квартал был буквально запружен универсалами. Родители толпились на улице, ожидая детей, чтобы забрать их по домам. Никто не обращал внимания на «Додж Авенджер» в хорошем состоянии с двумя людьми внутри, потому что, честно говоря, и причины-то не было. После уроков машины приезжают и отъезжают постоянно. На улице мороз, и все озабочены только тем, чтобы побыстрее сграбастать детей и рвануть домой. Никто на них толком и не смотрел.

Приятная неожиданность.

На Стефани была черная куртка с меховой оторочкой и синяя шерстяная шапочка, чтобы скрыть зеленые волосы. Уж волосы люди заметят. Нестор надел серую флиску. Мало того что оделся недостаточно тепло, еще и забыл взять рукавицы. Одежда роли не играет — все равно придется сжечь, когда дело будет сделано. Оба взяли по паре нераспечатанных перчаток, чтобы избавиться от них сразу после использования.

«Додж Авенджер» больше никто никогда не увидит. Номера умыкнули с «Субару» в отстойнике возле Гриссом-Паркуэй. А сам автомобиль зарегистрирован на мистера Дональда Ковача. Мистер Ковач дико разозлится, когда после выхода из туалета застанет свое парковочное место пустым.

И авто, и номера сгорят синим пламенем в брошенной каменоломне к юго-западу от Пеории. А завтра к этому часу Стефани и Нестор будут в пути на Бермуды ради трех недель отдыха и восстановления сил на курорте Элбоу-Бич благодаря любезности Изабель Драммонд. Изабель пообещала, что завтра утром их будут ждать пятьдесят штук на счету банка на Каймановых островах. Потом последуют еще два платежа с интервалом в шесть месяцев.

На самом деле в тот момент Стефани тревожило только то, что она не знала, достаточно ли захватила с собой чтива. Надо же чем-то занять себя у бассейна, пока Нестор будет пересматривать эпизоды «Крошева»[47].

Нестор выглядел взвинченным. Нервным. Закусил нижнюю губу настолько сильно, что того и гляди прокусит до крови. А если будет неосторожен и прольет хоть каплю на деле, плакали их Бермуды.

Протянув руку, Стефани накрыла его ладонь своей. Дрожь тут же утихла. Кожа у Нестора огрубевшая, ладони все в мозолях. Она знала, что в тюрьме огрубела только его кожа, а сердце размякло. Он был трудным подростком. С тех самых пор, когда Стефани с ним только познакомилась, — на вечеринке дома у Изабель, подумать только. Это еще когда Изабель была Роблс, а ее родители живы. Они были унылыми говнюками, оставили Криса без гроша, но вечеринки закатывать умели.

Нестор пришел с Крисом. Парни сидели в одиночестве, попивая ром с колой и куря сигареты с ментолом. Но едва взгляды Стефани и Нестора встретились… тут-то все и случилось.

Она ждала его, пока он сидел. Даже не помышляла о других мужчинах. И заставила его присягнуть на Библии — в буквальном смысле, — что он другую женщину и пальцем не тронет. Нестор принес присягу без малейших колебаний. А она — скорее, в шутку — разрешила ему убить в тюрьме любого, кто попытается его опустить.

Она вспомнила выражение его лица. Полуулыбка — потому что он знал, что это шутка, отчасти ужас, потому что он понял, что может оказаться вынужден пойти ради нее на убийство. И пойдет. Она знала это. И она пойдет на это ради него. И они оба пойдут на это ради Криса.

Потому-то они и сидят в «Додже», спрятав «Дезерт Игл» и «Ругер» в походный баул на заднем сиденье вкупе с банкой отбеливателя, бутылкой бензина для зажигалок и несколькими коробками непромокаемых спичек.

Стефани посмотрела на Нестора. Продолжает жевать губу. Взгляд его метался туда-сюда, наблюдая, как ничего не подозревающие родители треплются и смеются. Потянувшись к нему, Стефани ласково положила ладонь ему на затылок. Его коротко подстриженные черные волосы покалывали ладонь. Она всегда любила это ощущение. Особенно когда его голова у нее между ног. Оно электризовало ее. Даже заставила Нестора