Дом Цепей - Стивен Эриксон

Было ясно также, что Блистига не волнуют ежедневные доклады кулака Адъюнкту. Он скорее надеется, что его тирады будут доведены до сведения Таворы во всех оскорбительных деталях. Но комендант оказался вдвойне везучим: Гамет так и не передал ей ни слова, будучи крайне кратким и всячески ограничивая личные комментарии.

Когда речь Блистига увяла, Гамет только вздохнул и пошел к повозке. Поглядел на пьяницу, лежавшего на днище. Солдаты сделали шаг назад, словно кулак был разносчиком заразы. — Значит, — протянул Гамет, — это Косой. Человек, убивший Колтейна…

— Из милосердия, — бросил один из солдат. — Но Косой так не думает…

Гамет не отвечал. Блистиг подошел ближе. — Ладно, — сказал он взводу, — берите его. Почистить — и под замок.

— Да, сэр.

Вскоре телега заскрипела, удаляясь. Гамет снова поглядел на Блистига. — Ваш глупый план, по которому вас должны лишить чина, заковать в кандалы и отправить обратно в Анту — не удастся, комендант. Ни Адъюнкту, ни мне не интересны ваши душевные терзания. Мы готовимся к войне, и вы еще понадобитесь. Вы и каждый из ваших кислолицых солдат.

— Лучше бы мы умерли вместе с…

— Вы не умерли. У нас три легиона рекрутов, комендант. Юных, лупоглазых — но готовых пролить семиградскую кровь. Вопрос в том, что вы и ваши солдаты можете им показать?

Блистиг блеснул глазами: — Адъюнкт сделала Кулаком капитана стражи своего имения, но я не обязан…

— Четвертая Армия, — рявкнул Гамет. — В Первой роте с самого ее создания. Виканские войны. Двадцать три года службы, комендант. Я знал Колтейна, когда вы еще матушке головой за коленку задевали. Я получил копье в грудь, но оказался слишком упрямым, чтобы умереть. Командир был достаточно любезен, дал мне отставку. Служба в Анте казалась спокойным местом. Да, капитан стражи имения Паранов. Но, черт дери, я это заслужил!

Долгое мгновение спустя лицо Блистига искривилось улыбкой. — Значит, вы тут так же счастливы, как и я.

Гамет поморщился. Затем оба малазанских командира сели на лошадей.

Повернувшись в седле, Гамет сказал: — Мы ожидаем последний транспорт с острова Малаз сегодня днем. Адъюнкт ждет всех офицеров в комнате для совещаний. Восьмой звон.

— Для чего? — спросил Блистиг.

«Будь моя воля — для твоей порки и казни». — Не пропустите, комендант.

* * *

Широкое устье реки Меникх несло в Аренский залив бурую мутную воду; неспешные водовороты можно было различить за половину лиги от берега. Опершись о поручень правого борта около носовой надстройки, Смычок поглядел на бурлящую воду, потом перевел взор на город, раскинувшийся вдоль северного берега реки.

Почесал заросшую челюсть. Рыжеватая в молодости борода стала седой… и это хорошо, насколько он мог судить.

Город Арен мало изменился с последнего раза, когда он его видел. Разве что кораблей в гавани маловато. А так — все та же пелена дыма, те же вонючие стоки, уносящиеся к Пучине Искателя, которую пересек наконец ленивый широкопузый транспорт.

Новая кожаная шапка защищала его затылок; у него чуть сердце не разорвалось, когда пришлось бросить старую шапку, и потрепанную кожаную кирасу, и оружейный пояс, отобранный у телохранителя фалах» да, к тому времени уже не нуждавшегося в охране. У него осталась лишь одна памятка о прежней жизни, тщательно упрятанная в вещевом мешке, что лежит в трюме (он не желал, чтобы ее увидели посторонние).

Кто-то встал рядом, небрежно опершись о борт и глядя на приближавшийся город.

Смычок не стал его приветствовать. Лейтенант Ранал воплощал в себе худшие черты малазанского офицерства. Из благородных, чин куплен в квонском городе, наглый, спесивый, но не спешащий выхватывать меч в моменты ссор. Ходячий смертный приговор для своих солдат. Какое счастье, что Смычок ему не подчинен!

Лейтенант высок; чистота квонской крови видна во всем: белая кожа, светлые волосы, выступающие скулы, длинный прямой нос над полными губами. Смычок возненавидел его с первого взгляда.

— Принято приветствовать старших по званию, — сказал Ранал с подчеркнутым спокойствием.

— Отдавать честь офицерам — указывать на них врагу, сэр.

— Даже на транспортном судне?

— В привычку вошло, — сказал Смычок.

— Мне было ясно с самого начала, что ты уже бывал в солдатах. — Ранал помолчал, изучая гладкие черные костяшки обтянутых перчатками рук. — Видит Худ, ты достаточно стар, чтобы оказаться отцом большинства сидящих на той палубе морпехов. Офицер — вербовщица послала тебя прямиком сюда, без проверки и обучения. От меня ждут, что я возьму тебя в свою команду.

Смычок промолчал.

— Вербовщица, — продолжал Ранал, еще помолчав (голубые глаза его не отрываясь смотрели на город), — сказала, что ты наверняка попытаешься спрятаться. Но, как ни странно, она сочла это — то есть тебя — ценным ресурсом. Знаешь, почему я полагаю это странным?

— Нет, сэр. Уверен, вы мне объясните.

— Потому что я считаю тебя дезертиром.

Смычок склонился над бортом и сплюнул в воду. — Я встречал немало дезертиров, и у каждого была своя причина. Но было между ними и нечто общее.

— Что же?

— Ни один не записался еще раз, лейтенант. Любуйтесь видами, сэр. — Он отвернулся и пошел на главную палубу, где сгрудилась морская пехота. Почти все успели оправиться от морской болезни, но желание сойти на берег было написано на лицах. Смычок сел, вытянув ноги.

— Лейтенант желает твою голову на блюде, — пробормотал кто-то.

Смычок вздохнул и закрыл глаза, подставляя лицо полуденному солнцу. — Лейтенант не всегда получает чего желает, Корик.

— Что он точно получит, это кучу неумех, — сказал полукровка — сетиец, разминая широкие плечи. Плоское его лицо было почти скрыто прядями густых черных волос.

— Есть практика смешивать новичков с ветеранами, — отозвался Смычок. — Что бы вы ни слышали, в городе остались выжившие в Собачьей Упряжке. Мне рассказывали, что туда пробился целый корабль с ранеными морпехами и виканами. Есть еще Аренская Гвардия, Алые Клинки. Там стоят суда береговой охраны. Наконец, флот адмирала Нока… хотя я думаю, он собирается оставить свои силы в неприкосновенности.

— Но зачем? — спросил другой рекрут. — Разве мы не идем воевать в пустыню?

Смычок глянул на говорившего. Ужасающе юный солдат напомнил о молодой женщине, с которой он недавно путешествовал. Смычок чуть заметно вздрогнул. — Адъюнкт будет дурой, если ослабит флот. Нок готовится отвоевывать города побережья. Мог бы начать уже давно. Империи нужны безопасные порты. Без этого мы потеряем континент.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});