Дом Цепей - Стивен Эриксон

— Всего одного. Это было произведение искусства.

Карса понял теперь, почему так зудит кожа. Поднял руку, желая понять, какой рисунок оказался у него на лице, и принялся ощупывать чуть вздувшиеся, сырые линии. Он не смог понять, что изображает татуировка.

— Разбитое, — сказал второй пленник, подходя к двери. — Клеймо сделало твое лицо разбитым.

Двое охранников вывели его наружу, тогда как остальные ждали их возвращения, нервно глядя на Карсу. Один — тот, у которого на лбу были светло-коричневатые, напоминающие чаячий помет пятна — прислонился спиной к стене и сказал: — Ну, не знаю — думаю, Ползун сделал ее слишком большой. Он и так был уродлив, а сейчас просто жуть наводит.

— И что? — буркнул второй. — В мире полно дикарей, выползающих из кустов с размалеванными рожами. Всё чтобы пугать слабаков — новобранцев вроде тебя, Чайчайка. Баргасты, семкийцы и хундрилы. Но все они спасовали перед малазанскими легионами.

— А разве теперь не распоясались снова?

— Только потому что Кулак прячется в крепости и желает, чтобы мы относили его в кроватку на руках. Благородный в офицерах — чего ты ждал?

— Может, все изменится, когда прибудут подкрепления? — предположил Чайчайка. — Ашокский полк знает эти…

— Вот в том и проблема. — возразил первый. — Если действительно случится мятеж, кто скажет, что они не изменят? Мы можем заулыбаться гортанями прямо в казармах. Одни Алые Клинки, что таскаются по улицам, чего стоят…

Стражники вернулись.

— Эй, Фенн. Твоя очередь. Не зли нас, и тебе самому зла не будет. Иди. Медленно. Не так близко! Поверь мне, рудники не так уж плохи, если подумать об альтернативах. Давай, вперед.

Карса не видел смысла доставлять им неприятности.

Они вышли на освещенный солнцем двор. Толстые и высокие стены окружали плац-парад. К трем стенам были пристроены приземистые здания; вдоль четвертой приковали длинной цепью узников. Около крепких ворот стояли клетки, но заняты были только две. Силгар и Дамиск. На правом запястье рабовладельца виднелся браслет цвета ржавчины.

Они не подняли голов, и Карса уже подумывал крикнуть, чтобы привлечь их внимание, но потом решил просто полюбоваться падением врагов. Когда эскорт подвел его к ряду скованных узников, Карса поглядел на солдата по имени Джиб и спросил по-малазански: — Какая участь ждет рабовладельца?

Солдат удивленно вздернул голову: — Еще не решено. Он говорит, что на Генабакисе он богач.

Карса оскалился: — Значит, выкупит путь наружу.

— Не от имперского закона… конечно, если преступление серьезное. Может, его просто оштрафуют. Он может торговать плотью, но он все же торговец. Лучше всего их доить — вот самое болезненное наказание.

— Хватит болтать, Джиб, — рявкнул другой стражник.

Его подвели к концу цепи, где виднелись огромные кандалы. Карса снова оказался в железах, хотя эти не причиняли ему боли. Теблор заметил, что синеглазый человек оказался рядом.

Взвод еще раз проверил запоры и ушел.

Тени не было, но вдоль строя поставили корчаги с колодезной водой. Карса некоторое время стоял, потом сел, как и большинство узников. Разговоров было мало. День тянулся медленно. После полудня тень нашла их, но облегчение оказалось кратким: прилетели тучи кусачих насекомых.

Когда небо начало темнеть, синеглазый зашевелился. — Великан, у меня есть предложение.

Карса хмыкнул: — Ну?

— Говорят, в лагерях рудников царит коррупция. Значит, можно стать любимчиком и облегчить себе жизнь. В таком месте полезно иметь кого-то, кто защитит твою спину. Предлагаю партнерство.

Касра обдумал сказанное и кивнул: — Согласен. Но если попробуешь меня предать — убью.

— Не вижу иного ответа на предательство, — согласился синеглазый.

— Хватит разговоров.

— Согласен.

Он подумал, что надо спросить имя человека, но ведь времени будет еще много. А сейчас он доволен, что наступила тишина, что можно погрузиться в думы. Кажется, Уругал всё же желает привести его в отатараловые шахты. Карса предпочел бы более простое и прямое путешествие, то, которое пытались устроить малазане. «Слишком много омытых кровью отклонений от курса, Уругал. Хватит!»

Наступила ночь. Двое солдат внесли фонари и обошли строй заключенных, вновь проверяя кандалы, а потом ушли в казармы. Уставший сидеть Карса видел у ворот еще горсточку солдат, а по стенам ходили дозорные. Еще двое стражников стояли у входа в главное здание.

Теблор прислонил затылок к стене и снова закрыл глаза.

Затем открыл снова. Он успел поспать. Небо затянули тучи, по двору ползали тени. Что-то его разбудило… Он начал вставать, но рука остановила его. Он огляделся и заметил, что синеглазый скорчился, как бы объятый глубоким сном. Удержавшая Теблора рука отдернулась.

Карса нахмурился, сел прямее. И увидел.

Стража у ворот исчезла, как и дозорные у штаба. На стенах никого.

Потом… движение около ближайшего здания — фигура тихо скользит в тени, за ней вторая — движется с куда меньшей осторожностью, машет рукой в перчатке, словно ободряя себя.

Двое направлялись прямиком к Карсе.

Первый человек, в черных одеждах, встал у стены. Второй прошел мимо него и поднял руку, сдергивая капюшон…

Торвальд Ном.

Окровавленные бинты обернули шею, лицо смертельно бледное и потное. Однако дарудж улыбается.

Он подошел к Карсе. — Пора бежать, друг, — прошептал он, показывая нечто весьма похожее на ключи от кандалов.

— Кто с тобой? — прошипел в ответ Карса.

— Ох, самое пестрое сборище. Грали сделали грязную работу, потом агенты их торговых партнеров в Эрлитане… — Глаза его блестели. — Дом Ном, не иначе. Ох, да, кровная связь между ними и мною тоньше девичьего волоска, но тем не менее ее почитают. Даже с восторгом. Ладно, хватит слов — как ты сказал бы. Мы не возьмем никого другого…

— Слишком поздно, — пробормотал человек, что был с Карсой.

Гралиец шагнул вперед, но остановился, увидев, как узник делает серию странных жестов.

Торвальд хмыкнул: — Проклятый тайный язык.

— Все решено, — сказал узник. — Иду с вами.

— А если нет, ты поднимешь тревогу.

Мужчина промолчал.

Торвальд, чуть помедлив, пожал плечами: — Да будет так. Столько разговоров, а остальные даже не проснулись…

— Они не проснутся, потому что мертвы. — Узник медленно встал. — Никто не любит преступников. Гралийцы, кажется, питают к ним особую ненависть.

К ним подошел второй кочевник. В руке его был липкий от крови кинжал. Еще жесты… воин спрятал оружие.

Тихо выругавшись, Торвальд наклонился к Карсе, отмыкая кандалы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});