Одиннадцать камней (СИ) - Кэтрин Бат

в ту сторону, откуда пришла.

— Над бездной есть остров, а там — проход в наш мир.

— Я думала, что это только слухи, — сказала Нера. — Видела, как некоторые безумцы пытались добраться до острова, но таяли, едва касаясь ногами той земли.

— Откуда ты знаешь, Айрин? — прищурился Эшер с недоверием. — За такое время узнать правду…

— Мне попалась дочь жрицы Титании. Долгая история, — выдохнула я. — Она мне все рассказала, вот только…

Я неуверенно посмотрела на Неру, потом на Эшера. А затем от виска к виску прошел резкий импульс боли, от которого я не смогла удержаться, и вскрикнула.

— Тогда не будем терять времени, — Эшер решительно взял мою руку. — Пойдем, пока не поздно.

Мы втроем быстро шли вперед, и вскоре оказались перед бездной, которая выглядела как пасть голодного хищника, выжидающая свою жертву. Эшер прищурился, вглядываясь в остров, а Нера решительно смотрела вперед. Я же смогла совладать со словами и промолвила:

— Чтобы добраться до острова, нужна жертва…

Мне не пришлось объяснять, оба и так поняли мою мысль. Эшер и Нера переглянулись, и в их взгляде уже как будто состоялся молчаливый диалог. Я не могла читать их эмоции по лицам, голова взрывалась от боли, в которой вспышки происходили все чаще, и все нестерпимее.

— Я помогу вам, — сказала Нера решительно, и, чувствуя, что я попытаюсь отрицать, она добавила. — Я тебе говорила, Айрин, что меня ждет. Это мое проклятье, но я не хочу этого. Зато я могу помочь вам с Эшером. Вы должны остановить Аквилегию, должны жить, в конце концов. А я уже мертва… К тому же, став духом, освобожусь от проклятья.

— Но… — прошептала я, стараясь прорваться через вакуум, который царил в моей голове.

— Айрин, — Нералида взяла мои руки в свои и пристально посмотрела в мои глаза, а я постаралась запечатать ее взгляд в памяти. Решительный и такой родной, — это мое слово, не спорь со мной. Бери Эшера, за которым ты пришла, и живи. Живи, слышишь?!

Я сглотнула, и больше не удерживала слез. Теперь мы прощались точно. Навсегда.

— Ты была лучшей наставницей, — сквозь слезы, говорила я, не желая отпускать ее руку. — Ты была моей лучшей подругой. Я никогда тебя не забуду…

— Я знаю, — улыбнулась Нера, а затем освободила одну из рук и взяла за руку Эшера. Она пристально посмотрела в его глаза. — Позаботься о ней на той стороне.

Женщина оттолкнулась ногами от земли, и мы втроем взмыли вверх. Бездна под нашими ногами с готовностью разинула пасть, и, казалось, вот-вот хищно облизнется. Я же крепко держалась за руку Неры, ни о чем не могла думать. Ни о мире живых, ни о мире мертвых. Я думала только о наставнице, которую знала с детства. Она была моим вторым родителем, воспитателем, человеком, на которого я всегда могла положиться.

Я посмотрела на ее лицо, а потом заметила, как оно рассыпается, как песок. Это произошло в тот миг, как мои ноги коснулись земли небольшого островка над бездной.

— Нет! — закричала я, чувствуя, что боль в голове уступает боли в груди. Опять, как на той поляне, окрашенной кровью, но теперь было еще больнее, ведь тоска вернулась в два раза сильнее.

Эшер поспешил обнять меня, чтобы успокоить, и отвести подальше от края этого острова. Но я уже не чувствовала боли, которая охватывала меня с ног до головы. Мир начал меркнуть, и я вцепилась в руку Эшера, взглядом давая понять, что еще немного, то буду следующей, и уйду вслед за Нерой.

Эшер с тревогой смотрел на меня, положил на землю, так как я уже не могла стоять, и поддерживал мою голову. Его взгляд беспокойно бегал вокруг, а потом он увидел что-то, от чего глаза загорелись надеждой.

— Смотри, Айрин! Камни!

Я устало посмотрела в ту сторону, и на миг в моей голове что-то шевельнулось. Два огромных валуна, как из той пещеры в Лойране. Неужели…

— Точь-в-точь, что я нашел! — с радостью воскликнул Эшер. Затем он взял меня на руки, прижал к груди и с надеждой добавил: — Это наш путь отсюда, так?

Я повела плечом, и это последнее, что я сделала, теряя сознание. Если это выход, то хорошо, но у меня не было сил радоваться. А если нет… то какая теперь разница?

Эшер стремительно побежал вперед, встал между камнями, не выпуская меня из рук. А затем все вокруг загорелось ярким светом и меня обдало теплом. Но что было дальше, я уже не видела. Не было сил хвататься за реальность. Тем более была ли она, эта реальность, или все мне просто приснилось?

Раньше это был бальный зал, в котором кружили женщины и мужчины в богатых и ярких нарядах. Просторный, с высокими стенами. Мраморный пол с незамысловатыми узорами, большие окна вдоль северной стены. На потолке несколько люстр, покрытых позолотой. Сейчас, в бальном зале никакого праздника не намечалось, если судить по строгому взгляду королевы. Аквилегия смотрела, как устанавливают два огромных валуна посреди зала. Вокруг лежало еще шесть небольших камней.

— Они точно лежат в правильном порядке? — сухо осведомилась она, обращаясь к Джайлсу. Тот, с помощью линейки, замерял каждый сантиметр между камнями, но это все равно было бесполезно. Не хватает еще двух средних камней, и одного маленького. И нужно было придумать, как достать их. Без них все это будет лишней потерей времени, и мысль об этом вводила королеву в ярость.

— Да, ваше величество, но я могу еще раз перепроверить, — с беспокойством твердил Джайлс, ползая на полу перед ней на коленях со своей линейкой.

— Довольно, перестань уже маячить! — оборвала его королева, а затем подняла руку, призывая к себе слугу. Тот мигом преподнёс ей кубок с ароматным напитком. Сделав два глотка, Аквилегия почувствовала, как несколько успокаивается. Нектар с использованием лепестков Канны. Напиток, придуманный ее предком, и чуть модернизированный верноподданными. Но долго этот напиток от ярости удерживать ее не сможет. И кто знает, что она натворит в порыве гнева. Уж лучше сдерживаться для своего же блага, вот только когда сдерживаешь гнев, потом он выплескивается с двойной силой.

Когда-то в молодости в ней не было столько злости, а сейчас она выплескивалась через край, и женщина думала, от чего с ней это случилось? Возраст? Бесполезный брак? Неисполненные амбиции?

— Ваше величество, — рядом оказался еще одно лицо из нескончаемого потока слуг. — Уже темнеет, и король желал бы видеть вас сегодня в своих покоях.

Аквилегия поморщилась. Мало ей того, что слуги-недотепы достают ее своей не