Завтра будет лучше - Бетти Смит

30

Марджи давно хотела зайти на свою бывшую работу, чтобы повидаться с девушками, как обещала. Но по разным причинам визит все время откладывался. Однажды она получила письмо в конверте с шапкой «Томсона-Джонсона». Над названием фирмы стояло имя Уэйна Прентисса. Внутри Марджи обнаружила номер фирменной газеты. Одна из статей называлась: «Что стало с __________» (на месте имени стоял прочерк). В шуточно переиначенном тексте песни «Что стало с Сэлли»[42] имя тоже было пропущено. Нескладные строки посвящались бывшим сотрудницам:

Была у нас Джини,

Была у нас Рини.

Без них в нашей фирме все загрустили,

Хоть говорят, они деток родили.

А что стало с _________, скажите вы мне?

На месте всех прочерков мистер Прентисс вписал «Марджи». Марджи восприняла это как персональное приглашение. Ей было приятно, что о ней помнят, и на следующий день она решила наконец-то отправиться в контору.

Для того чтобы показаться старым друзьям, было самое время. Никогда еще она не чувствовала себя и не выглядела лучше, чем теперь. Для нее наступила пора спокойного ожидания. Природа заговорщицки помогала ей. Приступы тошноты давно прекратились, теперь Марджи все время ощущала аппетит. Самая простая пища казалась необыкновенно вкусной. Сон стал глубоким, сновидения исчезли. Светлая кожа засияла, волосы приобрели более насыщенный оттенок и заблестели. Не стало впадинок под скулами, на левой щеке при улыбке теперь появлялась ямочка. А еще Марджи очень гордилась тем, как налились ее груди (до сих пор они были маленькими, как у подростка).

Контора выглядела чуть меньше и чуть обшарпаннее, чем Марджи запомнила. Первым делом она зашла поздороваться с мистером Прентиссом. Он выглядел более усталым, чем запомнился ей. Очков на нем не было. Когда Марджи вошла, он встал и взял ее руки в свои.

От его прикосновения по ней пробежала дрожь от ладоней и до самых плеч. Прикосновения Фрэнки такого ощущения не вызывали.

– Марджи! Наконец-то вы вспомнили дорогу к нам!

– Да.

– Как вас встретила ваша новая жизнь?

– Замечательно.

– Все хорошо?

– Кажется, да.

– Как ваш муж?

– С ним все в порядке.

– А с вами?

– Со мной тоже.

Разговор получился не слишком содержательным. Входя в кабинет мистера Прентисса, Марджи чувствовала себя спокойно и уверенно, но сейчас к ней вернулся прежний комплекс неполноценности.

«Зачем, – подумала она, – я все время о нем думаю? Зачем вру себе, будто хочу повидать девчонок, если на самом деле иду сюда, чтобы увидеть его? Мне уже не к лицу так влюбляться, ведь я не школьница, а замужняя женщина… Тем более что он на меня и не посмотрит. Он намного выше меня: образованный человек, юрист. Занимает начальственную должность, живет в собственном доме. Правда, его мать… Раньше я восхищалась тем, что у него на любой повод припасено какое-нибудь крылатое выражение. А теперь это раздражает меня. Почему? Я что? Резко поумнела за несколько месяцев замужней жизни? Наверное, говорить избитыми фразами, но все-таки говорить, лучше, чем все время молчать, как Фрэнки. Нет, вы только меня послушайте! Все с Фрэнки нормально. Мы с ним по крайней мере ровня друг другу».

А мистер Прентисс подумал: «Она еще так молода и так мало знает, но окунулась в жизнь с головой и ухватилась за нее обеими руками. Не то что я, трус. Я принимал на работу многих девушек, и все это были возможности. Но именно эта почему-то осталась в памяти. Почему? Она не красавица, как некоторые. Ни разу не сказала ничего запоминающегося. Почему же она не исчезает из моих мыслей? Наверное, это какая-то химическая реакция. У нее есть смелость, которой мне не хватает, у меня – те возможности, которые кажутся важными ей. Мы дополняем друг друга. Я думаю о ней с тех пор, как она решилась от своего имени ответить тому фермеру. Это чуть не стоило бедняжке ее работенки. Она не подумала, что только идиоту придет в голову заказывать жену в магазине. Движимая своим скудным жизненным опытом и невостребованным даром понимания, она захотела растолковать ему что к чему. А я напустился на нее за это! Конечно, дисциплина необходима, иначе никто не будет работать. Нет, в этой девушке нет ничего особенного, кроме того, что такому жалкому слабаку, как я, она кажется воплощением самой жизни. Мать бы сказала, она не моего класса. Мать! А что это вообще такое – класс? Я был преданным сыном, мама. Ты все свои силы положила на то, чтобы сделать меня таким. Но больше я не могу быть преданным сыном, потому что матери у меня уже нет. Теперь я ничто».

Мистер Прентисс вздохнул.

– Что ж, Марджи, вы, наверное, хотите повидаться с подругами?

– Да.

– В таком случае не буду вас задерживать. – Он посмотрел на часы: – Сейчас четверть двенадцатого. Если к двенадцати вы вернетесь, мы с вами могли бы вместе перекусить.

Он произнес последние слова как бы невзначай, но ее сердце взволнованно подпрыгнуло.

– Это было бы замечательно, – промолвила она церемонно.

Засвидетельствовав почтение мисс Барник, которая почти не изменилась, только выглядела еще более уставшей, Марджи прошлась по залу: все девушки, кроме Рини, Рути и Мэри, были на месте и казались, с одной стороны, прежними, а с другой – какими-то другими. Все сидели в новой одежде, многие сменили прически. Одна девушка немножко пополнела, другая сильно похудела, некоторые из тех, кто постарше, выглядели, как мисс Барник, чуть более усталыми. Марджи удивилась тому, как все эти перемены могли произойти меньше чем за год.

Приятельницы посудачили: вспомнили старые сплетни, поделились с бывшей сослуживицей новыми. Оказалось, в контору приняли девочку, которая как Рини – ну прямо как Рини, модная и все такое. Зовут Рути, только на ту Рути не похожа. Приветствуя Марджи, все девушки говорили почти одно и то же, а она почти одно и то же отвечала.

– Ну как тебе замужняя жизнь?

– Отлично!

– Оно и видно. Ты похорошела.

– Спасибо.

Без пяти двенадцать Марджи зашла в уборную, чтобы освежить помаду. Там было довольно людно: всем хотелось привести себя в порядок перед обеденным перерывом. Марджи и сама не заметила, как оказалась у стенки с кучей сумочек в руках. Пока девушки прихорашивались и болтали, она смотрела поверх их голов в зеркала. «Ну вот, – подумала она, – теперь я одна из старших. Из тех, кто уступает место молодежи».

– А где Мэри? – спросила Марджи.

– Ты разве не знаешь? – хором сказали все.

– Она вышла замуж за копа-новобранца, – объяснила