Хасидские предания - Мартин Бубер

собрался и пришел.

"Помнишь ли ты того сторожа в синагоге, - спросил его

равви, - который повесился в Доме Молитвы на люстре?"

- "Конечно, я помню его, - ответил старик, весьма удивившись

такому вопросу. - Но откуда ты знаешь об этом? Ведь это было

почти семьдесят лет тому назад, еще до того, как ты появился на

свет!"

"Расскажи нам об этом случае", - сказал равви Леви Ицхак.

Старик поведал следующее: "Человек он был простой и очень

верующий. И все делал по-своему. Каждую неделю в среду он

начинал чистить большую люстру, висевшую в синагоге, и закан-

чивал к субботе, и, делая это, он постоянно говорил: "Я делаю

это ради Бога". Но однажды в пятницу вечером, когда люди

пришли в Дом Молитвы, они увидели, что он повесился на этой

люстре в петле из собственного пояса".

Равви Леви Ицхак тогда сказал: "В тот день, накануне суб-

боты, когда все было начищено и отполировано и не оставалось

ничего, что можно было бы еще сделать, простоватый сторож

стал спрашивать себя: "Что еще я могу сделать во славу Божию?

Что еще я могу сделать во славу Его?" Его слабый болезненный

рассудок совсем от этого помутился, и поскольку из всех великих

в мире вещей величайшей для него всегда была люстра, он

повесился на ней ради славы Божией. Теперь, когда после того

случая прошло семьдесят лет, равви Либер явился мне во сне

и просил сделать все возможное, чтобы искупить душу того

простеца. Поэтому-то я восстановил эту священную баню и по-

грузился в нее. Теперь скажите мне: пришел ли час искупить душу

того сторожа?"

"Да, да!" - сказали все в один голос.

"Тогда и я говорю: да! - произнес равви. - Ступай с ми-

ром". Когда он выходил из ямы, вода вдруг стала убывать

и вновь ее осталось не выше лодыжек.

Восстановив старую баню, равви Леви Ицхак выкопал для

себя рядом новую и воздвиг над обеими одно здание. Но когда

он готовился к какому-либо трудному делу, он всегда ходил

в баню равви Либера. До сих пор в старой части города, рядом

с "Клаусом", сохранился этот дом с двумя банями, одну из

которых люди до сих пор называют "баней равви Либера",

а другую - "баней равви Леви Ицхака".

В НОЧЬ СЕДЕРА

Вскоре после того, как равви Леви Ицхак стал равом Бер-

дичевской общины, он в первый вечер праздника Пасхи молился

с великим рвением и так затянул службу, что люди устали ждать

и, завершив свои молитвы, отправились по домам устраивать

Седер. В синагоге не осталось никого, кроме нищего странника.

Странников, по обычаю, приглашали на Седер. Нищему перед

началом службы сказали, что он приглашен на трапезу к равви,

читающему молитву, и должен подождать, пока тот закончит.

Но странник так утомился в дороге, что лег на лавку и уснул. Тем

временем равви Леви Ицхак закончил молитву благословений

("Шмоне-Эсре"). Увидев, что вся община разошлась по домам,

он воскликнул: "О ангелы, ангелы небесные! Придите в этот

святой день восславить Господа, Благословен Он". От этого

возгласа странник проснулся и, не успев после сна прийти в себя,

услышал шум ангелов, слетевшихся в синагогу, и испугался до

глубины души. Равви же распевал песнопения в великой радости.

Затем он заметил бедного странника и спросил, отчего это он

остался здесь один. Бедняга, придя в себя, рассказал обо всем,

что с ним случилось, и равви тут же позвал его к себе на Седер.

Но странник стал отказываться, страшась равви. "Успокойся,

- сказал ему Леви Ицхак, - у меня за столом блюда не хуже,

чем у всех прочих". Бедняк согласился и пошел с ним.

СОМНЕВАЮЩИЙСЯ ТРАКТИРЩИК

Владелец одного трактира в Бердичеве, где готовили хороший

мед, был противником хасидского образа жизни, однако любил

слушать рассказы хасидим о деяниях своих наставников. Однаж-

ды он услышал историю о том, как молится равви Леви Ицхак.

Во время субботней службы, рассказывали хасидим, когда равви

дошел до слов "Свят, свят, свят", при произнесении которых

силы небесные объединяются с людьми, с Небес спустились

ангелы, чтобы послушать, как эти слова исходят из уст равви.

"И вы в самом деле считаете, что так оно и было?" - спросил

трактирщик. "Да, так и было", - отвечали хасидим. "А что

делали ангелы, сойдя на землю? - не унимался трактирщик.

- Они парили в воздухе?" - "Нет, - ответили хасидим. - Они

спустились на землю и стали вокруг равви". - "А что вы делали

в тот момент?" - "Когда равви начал что было сил петь

и танцевать по всему дому, для нас там просто не осталось

места". - "Ну, меня бы он ни за что не сдвинул с места, ни при

каких обстоятельствах", - сказал трактирщик.

Во время празднования новолуния, когда равви Леви Ицхак

впал в экстаз, трактирщик подошел к нему сзади и встал рядом.

Равви - в своем неимоверном порыве - обернулся, схватил

трактирщика за одежды и стал его трясти и подбрасывать. Так,

тряся и подбрасывая, он катал его по всему дому, из одного

конца в другой. Трактирщик с трудом соображал, что проис-

ходит, и даже чуть не тронулся рассудком. В ушах у него гудело,

словно во время урагана. Собрав остатки сил, трактирщик вы-

рвался из рук цадика и смог убежать. После этого он поверил,

что равви помимо земных подвластны и иные силы.

для ИЗРАИЛЯ

Как-то на Новый год, перед молитвой благословений, Бер-

дичевский равви запел: "Обитатели Небес и обитатели преиспод-

ней - все они трепещут в страхе перед Твоим Именем; обитатели

бездн и обитатели гробниц - все они дрожат в страхе перед

Твоим Именем. И обитатели райских кущей славят и воспевают

Имя Твое. Вот почему я, Леви Ицхак бен-Сара, подступаю к Тебе

с мольбами и молитвами. Ибо что для Тебя Израиль? Кому Ты

говоришь? Детям Израиля! Кому Ты даешь заповеди? Детям

Израиля! Кто обязан произносить в Твою честь благословения?

Дети Израиля! Поэтому я спрашиваю Тебя: что для Тебя Изра-

иль? Разве не существует множеств халдеев, мидян и персов?

И они, должно быть, дороги Тебе. Но дети Израиля названы

детьми Бога. Поэтому благословен Ты, Господь наш Бог, Влады-

ка мира!"

истинный ЦАРЬ

Другой раз на Новый год равви Леви Ицхак предварил служ-

бу благословения Бога такими словами: "Фони* говорит, что он

царь". Затем он перечислил множество правителей из других

стран, именующих себя так же. Наконец он встряхнул головой,

засмеялся и воскликнул: "Но я говорю: "Да будет славно и благо-

словенно Его великое Имя!"

СДЕЛКА

Как-то среди молитвы равви Леви Ицхак произнес: "Владыка

всего мира! Было время, когда Ты бродил повсюду со Своей

Торой и стремился выгодно продать ее, подобно яблокам, чтобы

они не испортились, но никто не захотел купить ее у Тебя. Никто

даже не захотел взглянуть на Тебя! И тогда мы взяли Твою Тору!

Поэтому я хочу предложить Тебе сделку. Мы богаты грехами

и проступками, а Ты - полон милости и прощения. Так давай

поменяемся! Но, возможно, Ты скажешь: "Менять можно только

равное на равное". Я же отвечу: "Если бы не было у нас грехов,

что бы Ты делал со своей милостью? Так что Тебе для равной

сделки еще следует давать нам жизнь, детей и пищу!"*

ПЕРЕРЫВ

Утром на Йом-Кипур, когда Бердичевский равви дошел до

того места в Храмовой Службе, когда первосвященник кропит

каплями искупительной крови и должен был произнести: "И так

он считал: один; один и один; один и два; один и три..." - его так

переполнило чувство восторга, что когда он сказал во второй раз

"один", то упал на пол, словно мертвый. Тщетно стоявшие рядом

пытались привести его в чувство. Равви подняли с пола, отнесли

в его комнату и положили на кровать. Затем хасидим, хорошо

знавшие, что это было свойственное ему порой состояние души,

а не болезнь тела, продолжили свои молитвы. Вечером, когда

уже началась завершающая молитва*, в синагогу внезапно во-

рвался равви. Вбежав на кафедру, он произнес: "... и один!" Затем

он совершил все молитвы по порядку.

БОРЬБА

Как-то на Йом-Кипур молился Бердичевский равви в синагоге

Львова. Посреди дополнительной молитвы он внезапно остано-

вился, и люди услышали, как он произнес по-польски грозным

голосом: "Я тебе покажу..."

За вечерней трапезой сын Львовского равви сказал Бердичев-

скому равви: "Я не берусь порицать твою манеру молиться, но

скажи мне: как мог ты прервать свою молитву, да еще польскими

словами?"

Бердичевский равви ответил: "Я стремился молитвой обра-

тить вспять своих врагов, а польские слова были единственным

способом, чтобы одержать верх над принцем-демоном Польши".

ЖЕЛАНИЕ