Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Ваксберг Аркадий Иосифович

В конце концов, дежурный все понял и сказал, что посылает оперативную группу.

3

Оперативная группа прибыла минут через десять. Но в единственном числе, в лице оперуполномоченного уголовного розыска лейтенанта милиции Василенко Геннадия Георгиевича. Правда, еще был водитель милицейского УАЗика. Но тот никогда не покидал своего друга — такова инструкция…

Василенко был ровесником Паромову, но считался уже опытным сыщиком, так как работал после окончания Калининградской школы милиции больше года и имел на своем счету несколько десятков раскрытых преступлений.

Последним громким делом было его непосредственное участие в задержании Лунева Аркашки по прозвищу Райкин или «потрашитель сейфов». Так проходил он по оперативным делам уголовного розыска. Лунев-Райкин сколотил преступную группу, специализирующуюся на хищениях сейфов с ценностями из различных предприятий и учреждений, и разыскивался всей курской милицией.

Сотрудники уголовного розыска располагали оперативными данными о том, что «Райкин» был вооружен пистолетом «ТТ», который постоянно носил при себе. Следовательно, мог оказать вооруженное сопротивление при задержании.

Чтобы произвести задержание, руководством уголовного розыска была разработана специальная операция. Василенко был переодет в форму сотрудника ГАИ, и, под предлогом проверки документов, остановил такси, на котором ехал Райкин. Он же и произвел силовое задержание преступника. Один. И удерживал его до прибытия подкрепления.

Василенко был невысокого роста, но кряжистый. Русоволосый. Голубоглазый и улыбчивый. И как большинство оперативников той поры — острый на язык и скорый на действия. Про таких говорят: «И жнец, и швец и на дуде игрец».

— Ну, рассказывайте, — бросив фуражку на стол — оперативники, несмотря на свой статус, дежурили в форменной одежде — и улыбаясь одними глазами, сказал он. — Почему драпали, словно немцы под Москвой? Только быстро и саму суть… Время не ждет… Надо задерживать голубчиков. А то расползутся, как тараканы, и ищи их тогда по всем щелям.

— Не драпали, а ретировались, — невесело отшутился Паромов. — Военный тактический прием…

И в нескольких словах описал случившееся.

— Поехали. На месте и разберемся, — вынимая пистолет из кобуры и перекладывая его в карман шинели, уже серьезно сказал Василенко. — Обнаглели, гады! На участкового — с бритвой и ножом!.. Надо отучить… Раз — и навсегда!

Вновь, но уже на дежурном милицейском автомобиле, прибыли к дому Озерова.

— Стоять! Не двигаться! — ворвался первым в квартиру Василенко с пистолетом в руке. — Застрелю первого, кто пошевелится!

В комнате почти ничего не изменилось. Все также стоял стол и та же толпа вокруг. Только Барона оттащили в угол, чтобы не мешался под ногами. Да опорожненных бутылок стало больше.

«Сволота, даже не разбежались после случившегося, — отметил Паромов, бегло оглядывая «поле недавней битвы». — Совсем от пьянки мозги отшибло».

Однако вид человека в милицейской форме и с пистолетом подействовал на всех отрезвляюще. Появилась какая-то осмысленность в глазах.

— Руки в «гору», чтобы я их видел. И не дергаться. Пристрелю! — командовал между тем Василенко.

Подчинились. Подняли руки.

— Досмотреть — и в машину, — держал темп сыщик.

Никто не протестовал, не возмущался, не противился. Безропотно подчинялись проводимому Терещенко досмотру и молча шли в дальний угол комнаты, указанный им же, и там садились на пол один возле другого.

— Порядочек! — удовлетворенный проделанной работой сказал Терещенко. — Они уже поняли, что пришла милиция! Больше буянить не будут. Верно говорю?..

Ответа не последовало, да его никто и не ждал. При-тонщики сидели хмурые и нахохлившиеся, но это Терещенко не смутило.

— Молчание — знак согласия, — констатировал он самодовольно и торжествующе.

— Отлично, — не забывал руководить операцией Василенко. — Первую партию в машину — и в опорный пункт. Паромов останется там с ними, а ты, Виктор, сюда за остальными, я их покараулю, чтобы не разбежались, как клопы вонючие по углам… У меня не побалуют. Сразу уложу! — Потряс он пистолетом перед носом у двух ближайших к нему мужчин.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Всех за два захода (за один раз в УАЗике не поместились) доставили в опорный пункт, в том числе и Барона, приведенного в чувство с помощью нашатыря и нескольких оплеух.

«Жив, скотина! — приободрился Паромов. — Теперь другим расскажет, как прыгать на участкового с бритвой. Надеюсь, урок не пойдет впрок».

В опорном пункте Василенко, без лишних церемоний, стал разглядывать доставленных.

— А вот и ты, Пармен! Давненько не виделись… — с нескрываемым удовлетворением похлопал он по плечу низкорослого, вертлявого мужичонку, руки которого были густо «расписаны» татуировкой.

И Паромову тихонько:

— В розыске за разбой… Уже неплохой улов…

— Отлично. Компенсация за мои волнения…

— А где же твоя сестра Пармениха? — вновь обращаясь к Пармену, весело и ласково проворковал опер.

Пармен предпочел промолчать.

— Да вот же она, красавица писаная! — смеется опер и жестом руки указывает в сторону полноватой, неопрятно одетой женщины. — Что молчишь? Может не рада свиданьицу?!!

Женщина, несмотря на то, что была пьяна, хорошо понимала, что речь идет о ней. Радости это ей не прибавило. Она низко опустила голову.

— Вижу: не рада. А я рад. Еще как рад, — балагурил опер. — Месяц бегал за вами, ноги бил — и все впустую. А сегодня — раз, и оба… Отбегались, голубчики, отграбились, милые… Теперь — к хозяину на нары, и вместо борматухи и иной сивухи — баланда казенная…

Это, мент, доказать надо, — пьяно икнула Пармениха. — На понт не возьмешь…

Василенко торопился в отдел и от дальнейшей «дискуссии» воздержался.

Жаль, время поджимает. Надо в отдел. А то бы остался побеседовать со старыми знакомыми… — посетовал он. — И с незнакомыми — тоже. Пармена с сестрой забираю. В отделе их ждут, не дождутся! Ты тут справишься? — проявил он беспокойство.

— Справлюсь. Теперь справлюсь… Спасибо за помощь.

— Спасибо в карман не положишь и на зубок не попробуешь. Надо что-нибудь посущественнее, — пошутил опер.

— Пиво за мной!

— Тогда — пока!

Василенко уехал, а Паромов стал «знакомиться» с доставленными, проверяя названные ими данные о личности через КАБ. Барону вызвал скорую помощь.

— Фамилия, имя, отчество, год рождения, адрес, род занятий, прозвище…

И снова: фамилия, имя, отчество…

Злость и ожесточение прошли, даже по отношению и к Барону. «Материал» был ценный. Все — судимые. По разным статьям и к разным срокам. Почти никто из доставленных не работал.

«Есть с кем и над чем поработать, — размышлял Паромов, составляя очередной протокол. — Не плохая компания у Речного. И Речной не так прост, как его представил Терещенко. Вон сколько друзей в один раз собралось… и со всего города».

Пришел Подушкин.

— Это что за столпотворение Вавилонское? Николай, ты что, весь поселок решил в опорный собрать?

— Не-е-е! Только из квартиры Куко, — ответил за Паромова Терещенко.

И стал рассказывать о перипетиях, произошедших в квартире Озерова.

— Ну вы даете… — покачал головой «штаб». — Поаккуратнее надо.

— Да кто же знал…

— Так думать надо…

— Задним умом мы все крепки.

Не успел Терещенко окончить повествование о своих с участковым приключениях, как подъехала автомашина «скорой помощи».

— Ничего серьезного, — осмотрев Барона, сказал врач. — В госпитализации не нуждается. Ему нужны не врач и больница, а медицинский вытрезвитель. Зря сами беспокоились и нас беспокоили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Извините и спасибо, — пожал Паромов врачу руку, расставаясь.

— Не за что.

— Как не за что»… За удовлетворительный результат. Переживал все-таки…

— Еще раз повторяю: зря. Больше сами не тревожьтесь и нас не тревожьте. До свидания.

— Счастливого дежурства, — от чистого сердца пожелал ему Паромов.