Первая Пуническая война - Михаил Борисович Елисеев

И когда лазутчики доложили Гасдрубалу о том, что Гай Фурий с половиной легионов вернулся в Италию, пуниец понял, что пришел его час. Карфагенская армия выступила в поход к Панорму, где в это время находился Луций Цецилий Метелл. Приближалось время сбора урожая, и консул решил защитить регион, чтобы спасти его от возможных вторжений пунийцев. Нумидийская конница могла вытоптать засеянные пшеницей поля и тем самым создать определенные проблемы со снабжением для римлян и их союзников в Панорме. Но Гасдрубалу не было никакого дела до продовольственных проблем противника, для него главной целью были легионы Метелла. Пунийская армия остановилась на границе земель Панорма, разбила лагерь, и лазутчики Гасдрубала отправились в город выяснять обстановку. Сам же карфагенский военачальник был уверен в победе. Под его командованием было 30 000 всадников и пехотинцев, плюс 130 боевых слонов (Oros. IV, 9, 14), на которых Гасдрубал возлагал главные надежды. Он прекрасно понимал, что такой ударной мощи римляне ничего противопоставить не могут. Но это знал и Цецилий Метелл.

Консул и его штаб решили свести к минимуму превосходство карфагенян в ударных войсках и разработали очень искусный план предстоящей операции. В этой многоходовой комбинации предусматривалось буквально все, в том числе и самоуверенность пунийского полководца. Скрепя сердце Метелл решил пожертвовать урожаем, надеясь, что в случае победы его легионы легко добудут продовольствие на территориях, подвластных Карфагену. По приказу консула вокруг Панорма был выкопан широкий и глубокий ров, после чего римляне засели в городе. Метелл сознательно отдавал врагу инициативу, поскольку хотел увидеть карфагенскую армию под стенами Панорма.

Но Гасдрубал не заметил подвоха. Свято уверовав в то, что консул его боится, он повел войска прямо на город, по пути опустошая поля, вырубая сады и разоряя деревни. Но Луций Цецилий был верен себе и по-прежнему держал легионы в Панорме. Безнаказанность словно подстегнула карфагенского полководца, и он, забыв про всякую осторожность, перевел армию через реку, протекающую недалеко от городских стен. Метелл этого ждал и, как только пунийцы закончили переправу, отправил в атаку отряд легковооруженных воинов.

Велиты забросали карфагенян дротиками, затем быстро отступили, но через некоторое время вернулись и вновь напали на вражеское войско. Атаки повторялись с завидной регулярностью, Гасдрубал не выдержал и приказал армии разворачиваться в боевые порядки. Луций Цецилий наблюдал за разворачивающимися у реки стычками с крепостной башни, оттуда маневры вражеского военачальника были хорошо видны. Метелл спешно собрал командиров и объяснил план предстоящей битвы, после чего отдал приказ войскам занять позиции у рва, а на помощь велитам отправил несколько отрядов легковооруженных воинов. С крепостных стен спускали на веревках связки копий и дротиков, к бойницам подносили стрелы и камни. У ворот замерли принципы и триарии, а гастаты вышли за линию городских укреплений и построились в несколько рядов. Теперь их отделял от пунийцев только широкий ров.

Сражение разгоралось, атаки легковооруженной римской пехоты становились все яростнее. Гасдрубал проехал вдоль строя ливийских копейщиков, переговорил с военачальниками, после чего направил коня в сторону Панорма. Карфагенский командующий до рези в глазах разглядывал городские стены и башни, однако, кроме незначительного количества дозорных, ничего подозрительного не увидел. Недалеко от подножия стен замер плотный строй легионеров, но численность отряда была невелика, и Гасдрубал решил уничтожить его одним могучим ударом. Изучив обстановку, военачальник вернулся к войскам и приказал выдвинуть вперед элефантерию.

Погонщики слонов решили выслужиться перед Гасдрубалом и сразу же погнали животных в атаку. От их топота задрожала земля, от трубного рева гигантов заложило уши. Увидев, что на них надвигается лавина разъяренных слонов, велиты не стали вступать в безнадежный бой, а сразу же обратились в бегство. Увидев, что противник стремительно отступает, Гасдрубал приказал перейти в наступление всей армии, и карфагеняне дружно пошли вперед. К этому моменту велиты успели добежать до рва и спрыгнуть в него, а гастаты приготовились к отражению атаки и изготовили копья к броску.

Слоны приближались. Когда до римских рядов оставалось совсем недалеко, на башне Панорма пропела труба, и пустые стены города внезапно ожили, явив изумленному Гасдрубалу множество воинов. Легковооруженные пехотинцы, укрывшиеся за парапетом и зубцами, поднялись во весь рост, и воздух загудел от сотен дротиков, пущенных умелыми руками. За первым броском последовал второй, третий… Эхо от рева раненых животных прокатилось по улицам Панорма, отразившись от стен домов и храмов. В это время элефантерия приблизилась к гастатам, и только теперь погонщики заметили, что дальнейший путь им преграждает ров. Возникла заминка, которой римляне и воспользовались. Послышались команды центурионов, и легионеры метнули пилумы, целя в слонов и погонщиков. Вновь раздалась команда, и гастаты сделали новый бросок. По приказу Метелла у подножия стен было сложено множество копий, поэтому римляне безнаказанно поражали противника, сами оставаясь для него недосягаемыми. Метательные снаряды градом сыпались со стен на элефантерию, сея сумятицу и панику в ее рядах. Мало того, укрывшиеся во рву велиты метали дротики в столпившихся на краю широкой траншеи животных и многих из них поранили.

Большинство слонов были ранены, многие погонщики погибли. Истекающие кровью звери пришли в исступление, перестали слушать команды и бросились прочь, подальше от стен и рва. Бегущие слоны врезались в ряды наступающей карфагенской армии и произвели там страшное опустошение. Передние ряды ливийских копейщиков были растоптаны, их строй прорван в нескольких местах, обезумевшие животные давили людей десятками, круша и сметая все на своем пути. Пехотинцы побросали оружие и обратились в бегство, спасаясь от разъяренных исполинов. Карфагенские всадники, увидев разразившуюся катастрофу, запаниковали, развернули коней и стали уходить с поля боя.

За всеми этими событиями Метелл по-прежнему следил с башни. Когда слоны побежали и смяли центр карфагенских позиций, консул резво сбежал вниз по каменным ступенькам и приказал открывать ворота. Взревели римские боевые трубы, тяжелые створы со скрипом распахнулись, и консул лично повел в атаку принципов и триариев. Из соседних ворот выплеснулась в поле римская кавалерия, она быстро перешла ров по заранее перекинутым деревянным мосткам и устремилась в бой. Десяток слонов погонщики сумели развернуть и направить на римлян, но легионеры окружили их со всех сторон и забросали копьями, уничтожив животных вместе с вожаками. Бегство карфагенян стало всеобщим, боевой клич легионеров заглушал рев слонов и истошные крики разбегающихся в разные стороны пунийцев. Римляне убивали врагов сотнями, многих захватили в плен. Пленников вязали веревками и гнали к городским воротам, длинные вереницы карфагенских солдат со скрученными за спиной руками понуро брели в сторону Панорма. Множество слонов, оставшись без погонщиков, бродили по полям, римские всадники брали их в кольцо и сгоняли в одно место.