Вразумление, самосотворение и биография - Валерий Николаевич Горелов

– Белорусского вокзала. Опять же, вместе со всеми, пошла во внутреннее помещение, сверилась с табло-расписанием. Ее поезд 029 «Москва – Калининград» будет отправляться с 9 платформы. Лена нашла автоматическую ячейку камеры хранения и запечатала туда сумку. На больших станционных часах прозвонило 15 часов московского времени, а поезд отходил в 17:20. Оставалось время погулять и перекусить где-нибудь недалеко. Она вступила в поток московских пешеходов и двинулась в путь, не теряя из виду башенок вокзала. По улице тут и там встречались кафе и закусочные, но вывески на них были очень уж цивильные: из золота и перламутра, а потому страшили ее возможными ценами. Она выбрала самое бюджетное заведение, где не было сидячих мест, немногие посетители стояли за высокими круглыми столиками. Лена хотела есть и взяла себе те самые знаменитые московские сосиски, одно вареное яйцо, знаменитый же беляш, да стакан апельсинового сока, очень уж аппетитно тот желтел на витрине. Было вкусно и совсем недорого. После обеда захотелось куда-нибудь привалиться и поспать. Она побродила еще с полчаса и пошла назад к вокзалу. На тех же вокзальных часах теперь было 16:20. Она купила бутылку Пепси в газетном киоске и устроилась на жестком, но широком вокзальном кресле. Лена, конечно, не увидела Москвы, но была в полной уверенности, что вскорости сюда вернется уже с другими планами и намерениями. Она теперь будет жить от нее за какие-то 1245 км, что лишь чуть больше, чем от ее поселка до областного центра. По тем масштабам, откуда она прилетела, это совсем не расстояние, чтобы не встречаться. Красиво перекручивались на табло слова и цифры прибытия и отбытия поездов. Постоянно что-то неразборчиво объявляли, а рядом с входом, положив футляр от инструмента на пол, маленький мальчик играл на скрипке полонез «Прощание с Родиной».

***

Вагоны, как и мундиры вагоновожатых, что у каждой двери встречали пассажиров, были янтарного цвета. И ее плацкартный вагон был насквозь янтарный. Внутри было свежо и красиво, как в какой-то совсем неизвестной сказке-рассказке о доброй фее. 20 часов пути ожидались комфортными и приятными. Когда поезд тронулся, заполненность плацкартов была далеко не полная, что Лену никак не огорчало. Устала она с ночи от плотно заселенного салона самолета, ну и, хоть и небольшой, но толчеи во время дневной прогулки.

Вагон двинулся очень медленно, совсем не разгоняясь. Он лишь постукивал на стыках железнодорожного полотна. Проплыла за окнами большая Москва. Янтарный поезд, набирая скорость, поехал в соответствии с графиком. А маршрут был таков: Смоленск – Орша – Минск. Тут было уже задремавшую Лену и разбудили пограничники, правда, совсем на минутку. У официантки-разносчицы она купила «Байкал», пачку ананасовых вафель и, главное, шоколадку, где на темном фоне порхала балерина в лучах софитов Большого театра, а плитка сама была собрана из сладких палочек, и все это называлось «Вдохновение». Было вкусно, очень как-то по-новому, по-западному, по-европейски. По времени, в пути она была уже семь часов; привалившись головой на скатанный матрас, она то резко засыпала, то резко просыпалась. Попросить белье и лечь она стеснялась, ей как-то в открытом пространстве было некомфортно лечь спать по-настоящему, а тут она уснула в позе эмбриона, а очнулась лишь тогда, когда двое пограничников включили весь свет в ее плацкарте. Двое мужчин стояли над ней и разговаривали на неизвестном языке, потом попросили паспорт, что-то долго рассматривали, потом попросили багаж показать. Они ушли дальше по вагону, а Лена так и осталась сидеть разбуженная и возбужденная. Это была станция Кибартай, стоянка здесь один час. Захотелось крепкого чая, она выпила Пепси с кусочком шоколада, слегка причесалась и села, упершись своей прямой спиной в спинку дивана.

В конце вагона все еще было слышно пограничников, когда все пространство в ее плацкарте занял мужчина, наверное, в два раза старше ее, высокий, стройный, по цвету волос больше блондин. Одет он был совсем для нее непривычно: в белый длинный плащ, в белые штиблеты под белый костюм, и черный галстук под белую рубашку. Мужчина тут же принялся ей рассказывать, что именно начиная с этой станции, везде огромная проблема с купейными местами, поэтому ему пришлось ехать таким вот образом. Он пообещал, что не доставит неудобств за оставшиеся четыре часа пути до Калининграда. Он говорил, четко проговаривая слова, но с явным акцентом, называя ее новым для нее словом – пани. Присев, он первым представился, его имя было Болеслав. Она тоже назвалась Леной. Но он поднял палец, который украшало кольцо с большим красным камнем, и попросил разрешения называть ее пани Елена. Она согласилась. Он трижды извинился, что не может пригласить пани в местный ресторан, и только лишь по причине, что он в это время на лопате. При этих словах он рассмеялся, видимо, приобрел такой речевой оборот из общения с русскими. Он открыл свой чемоданчик и достал оттуда полупрозрачную коробочку с яркой наклейкой, это оказался песочный тортик с черничным сиропом. Слово черника для Лены было очень близко, потому и тортик стал интересным.

Когда пограничники угомонились и поезд тронулся, мужчина сходил за чаем, вернулся, совсем быстро после этого проводница принесла два стакана кипятка, да уже не просто так, а в шикарных серебряных подстаканниках с вензелями. Тортик на самом деле оказался вкусный и даже с черничным запахом. Но самое интересное общение началось, когда он увидел коробку от шоколада «Вдохновение». Он так много и горячо стал рассказывать о балете, что Лена потерялась. Он называл балерин и танцоров, их имена и театральные прозвища, рассказывая истории из их жизни, называл даты премьер и зарубежных гастролей. Лена что-то вставляла из прочитанных книг, и разговор у них тек прямо в лучших традициях приятной и интересной беседы. Когда его напор в балетной теме малость остыл, она уже доверительно рассказала, что едет на постоянное место жительства, а там у нее нет пока ни друзей, ни работы. Болеслав искренне огорчился, что по прибытии не сможет доставить ее по адресу, сославшись на то, что у него прямо на вокзале деловые переговоры. Но он ей дал свою визитку с телефоном и убедительно просил позвонить. Ее удивление он сразу же предвидел и сказал, что у них принято девушке звонить первой. Он обещал принять участие в ее делах. Поезд подходил к станции Калининград-Южный.

***

В городе было так мало героина, что начальник УВД не мог до конца продумать и осуществить ни одной серьезной операции с подкидкой наркотика. Героин был главным аргументом в суде,