Ужасное сияние - Мэй Платт

её «демоновой порослью» называют. Сейчас это пригодилось: они ползли только что не на корточках, прячась в зарослях, которые не шуршали, не пригибались и вообще почти не реагировали на их присутствие.

— Хрен его… о, смотри.

Леони толкнула его вниз, Нейт пригнулся и попытался присмотреться. Ночь выдалась тёмной, безлунной — с тем же успехом он мог сунуть голову в улей мурапчёл и пытаться что-то разглядывать внутри. Но Нейт всё же заметил желтоватые блики фонарика, который высветил две фигуры-тени. Одну — очень высокую, широкоплечую, с коротко стриженными белыми волосами — не узнать было невозможно.

— Дрейк!

— Тихо ты, — буркнула Леони.

Второго типа Нейт никогда не видел, зато фонарь висел на его поясе и помог определить, что одет тип в какое-то тряпьё. И положил на землю типичный рейдерский арбалет.

— Рейдер, — похвастался знаниями Нейт. — К нам такие приходили. Этого мужика не помню, но…

— Заткнись.

Нейт хмыкнул. И некстати вспомнил, что его всё равно выкинут взашей с базы, отправят в Ирай — город-пограничье, где обучение гораздо суровей, чем на базах; его вернут к рапторам, но спустя несколько лет, он больше никогда не встретится ни с Леони, ни с Дрейком. В носу гадостно защипало. Нейт старался не ковыряться в незаживших ранах — получалось как-то само по себе, но сейчас быстро отвлёкся на «Что там происходит», вслед за Леони пополз, прижимаясь животом к земле, в зарослях аладовой травы. Поближе к Дрейку и незнакомому типу, который был одет, как рейдер.

Их разделяло теперь метров пятьдесят. Пару раз оба оглянулись, Леони ныряла в заросли и замирала неподвижно. Нейт копировал.

Двое разговаривали о чём-то, но подходить ближе значило бы обнаружить себя. Рейдер потыкал плоским камнем в сложенное кострище, заставив его разгореться заново. Нейт едва не похвастался своими познаниями — мол, это он угли, «каменное топливо» оживляет, я так тоже умею, — но хватило ума промолчать. Человек был высоким, худощавым, с тёмными длинными волосами. Дрейк сидел и курил тенелист, похоже, молчал и смотрел перед собой или в землю. Рейдер разговаривал активнее, жестикулировал, взмахивал руками. Пару раз топнул ногой. Как назло, ветер относил звуки в противоположную сторону, и можно было разобрать только малопонятные отрывки — что-то про лаборатории, эксперименты, рапторов.

«Ну и чего?» — Нейт тронул Леони за лодыжку. Та свирепо обернулась к нему. Нейт пожал плечами — мол, ничего ж не понятно. Леони скривилась, это было заметно даже в темноте из-за её яркой краски на волосах и протезе.

Нейт обернулся и показал в сторону раптора — мол, ну вот, Дрейка мы нашли, тот чего-то затеял, но мы всё равно не узнаем, а меня так или иначе отправляют в Ирай. Леони мотнула головой.

«Ну и ладно», — Нейт повернулся в нетронутой и неизменной траве. Пусть она остаётся. Пусть они тут делают что угодно. Вдвоём, втроём — его-то какое дело.

Краем глаза он заметил голубоватый диск — в точности такой же, как тот, что перенёс его из родной деревни неизвестно куда. Телепорт вздрогнул живым страдающим существом, гладь изогнулась, словно в предсмертной судороге. Надулся массивный пузырь.

— Там! Что-то! — не выдержал и заорал Нейт.

Дрейк хорошо помнил битву с «трёшками». Шона, который «выманил» аладов за собой, твари как будто послушались. Ну, или «намагнитились». Это дало время поставить двух рапторов двумя вершинами треугольника, заманить аладов в середину, а потом Шон бежал со всех ног, чтобы безмозглые сгустки света с характерной разросшейся паутинной «аурой» двойников не среагировали, не сдвинулись места. Они ударили сдвоенными лучами. Этого хватило — правда, один из «трёшек» успел рвануть в пароксизме голода; будто воздух и земля лопнули откуда-то изнутри. Механизмы очутились на краю обрыва. Раптор Дрейка опасно кренился, и тогда Шон выбросил стальной трос из «хвоста», помогая вытянуть механизм на относительно безопасную территорию.

«Он меня тогда спас», — об этом Дрейк не забывал, когда приказали ловить «Монстра».

В глубине души, похоже, он никогда не верил, что Шон стал убийцей и… предателем? Это вообще бессмысленно, кого предавать, на чью сторону перебегать? Аладов, что ли? С тем же успехом можно пытаться возглавить мурапчёлий улей — прямо вот маткой, яйца откладывать.

«Оказывается, мы не на одной стороне», — Дрейк бывал в Интакте всего пару раз, ему не понравился летучий город с его вытянутыми конструктами, цветными огнями, чудилось, что антигравы вибрируют и сбоят, того гляди — рухнет. Умом понимал — невозможно, скорее луна на землю упадёт, но всё равно не мог отделаться от неприятного ощущения. И всё же он доверял всем этим учёным, врачам, они приходили помочь — и помогали, программа добровольцев ничем не отличалась от других разработок, от искусственной руки, которую они поставили Леони.

Шон говорил. Дрейк слушал.

— Значит, ты всё-таки убил тех людей?

— Не специально, — тот отвёл взгляд. — Нескольких, да. Пока убегали. Вроде кто-то из лаборантов, может, охрана. Но там было такое… бум, дзынь. Куча стекла, железа, всё переплавилось, воняет гарью и искрит проводка.

— Тебе кто-то помог сбежать.

— Да, — нетерпеливо откликнулся Шон. — И я уже сказал, что не назову этого… человека. В смысле, неважно. Ты её… его всё равно не знаешь.

«Её».

Девушка. Дрейк мог бы догадаться. Эта история понравилась бы Леони, почему-то мелькнула мысль, она любит вот такое: с романтикой, тайными возлюбленными, неодолимыми преградами. Но имя кого-то из лаборатории Интакта действительно не имело никакого значения.

— Почему ты считаешь, что тебе надо в Лакос?

«Они предупредили нас об этом. Сказали: ты пойдёшь туда», — Дрейк неуютно поёжился и сжал окурок самокрутки. Раздавил его о влажноватую песчаную почву, рука утонула в аладовой траве — не щекотно даже.

— Ну потому… — Шон осёкся. — Слушай, это чёрт знает, как объяснить. Вернее, я-то бы мог, но ты решишь, будто я всё-таки двинулся. Честно, я сам так немного думаю. Вкратце: то, что со мной творили, не прошло даром. Проще показать.

Он вытянул перед собой ладонь, и Дрейк инстинктивно схватился за лежавший на расстоянии вытянутой руки нож-дизруптор.

Шон светился зеленоватым светом аладов; ни с чем его не спутать — этот оттенок. Словно лопнула кожа, а из-под неё пыталось выбраться безмозглое чудовище, способное откусить кусок от мира и оставить воронку. Свечение было ярким, Дрейк разглядывал обломанные короткие ногти с чёрной каймой, жилистые пальцы с волосами на фалангах и какими-то застарелыми ссадинами; обычная рука человека, который живёт теперь «дикарём». Аладов свет перемешивал реальность и подделку. Хотелось закрыть глаза и отвернуться.

Дрейк облизнул губы и кивнул.

— Я понял. Ты это контролируешь?