Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа - Наталья Литтера

даме сердца.

– Форс-мажор, – еще шире улыбнулся Ваня. – Ой, что это у вас с монитором?! Дымится, что ли?

Пустяковая шутка, но девушка на нее купилась. Нет, точно пекинес. И пока блондинка обеспокоенно разглядывала свое рабочее место, Иван в три шага левого квадрата оказался у нее за спиной и нажал на дверную ручку.

Царица была на месте. Очень занятая Дуня Лопухина за очень большим столом, очень заваленным документами, репродукциями картин и образцами орнаментов. Она сосредоточенно смотрела в монитор. На распахнувшуюся дверь отреагировала сначала недовольным и нахмуренным взглядом. И только потом откинулась в кресле, сложив руки на груди. На ней было то самое платье. Серое. И снова алый на пальцах.

За спиной возмущенно засопели.

– Евдокия Романовна, я говорила, что вы заняты, но он сам…

– Все в порядке, Оля. Его нельзя остановить, поверь.

Сказано было самым серьезным голосом с самым серьезным лицом. Где же притаилась улыбка? Она определенно где-то была. В глазах, быть может?

– Моя репутация идет впереди меня, – Иван непринужденно опустил рюкзак на стул. – Оленька, нам два кофе, пожалуйста.

Мне черный, Ду… Евдокии Романовне – со сливками. И потом не беспокоить.

Тобольцева удостоили еще одним внимательным взглядом.

– Что, жарко на конкурсе красоты?

Что, нравится тебе, Дульсинея? Или не нравится? Неважно. Главное, заметила и смотришь.

– Не то слово, как жарко, – не дожидаясь приглашения, Иван устроился за столом. – В Москве наступает лето, если вы не заметили, Евдокия Романовна. Это вы зимой и летом одним цветом – серым, – кивком головы обозначил, что имеет в виду. – Но платье тебе идет, поэтому понять можно. Я принес тебе флешку с фото. Меня угостят кофе? С тортом могу подождать.

– В Москве до лета еще неделя. Информирую на тот случай, если вы не смотрите в календарь, Иван Иванович, – Евдокия перевела взгляд на переминающуюся с ноги на ногу секретаршу и кивнула головой. – Он без кофе точно не уйдет, так что принеси.

Неодобрительно стрельнув в сторону Тобольцева глазами, Оля вышла из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Дуня, календарь – это скучно! – Ваню привычно понесло. – Не смотри в календарь, смотри в окно. Там солнце!

Поскольку на это Дульсинея ничего не ответила, Иван стянул с соседнего стула рюкзак и стал нашаривать в нем карман, в котором лежала флешка.

То ли дело было в том, что с Тобольцева не сводили внимательного взгляда, то ли еще в чем, но рюкзак как-то нелепо стал выпадать из рук. Поймать-то его Иван поймал. Но папка с распечатанными снимками с автостопного проекта выскользнула из недр рюкзака. Какая-то секунда – и фотографии высокохудожественно разлетелись по всему кабинету. Тобольцеву оставалось только вздохнуть. Да что с ним такое? Ведь все в порядке с координацией, более чем.

– Блин. Ну, ты же уже в курсе, что я на диво координирован. Держи флешку, сейчас я все соберу. Не впервой.

Дуня протянутую руку проигнорировала, а вместо этого, встав со своего места и обогнув стол, присела около одного из упавших снимков.

– Это… твое?

Иван едва разобрал вопрос – так тихо он прозвучал.

– Уже можно сказать, что нет, – он подошел и опустился на колени рядом. – Продал в одно издание, типа «Нэшнл географик». Сегодня встречаюсь с ними, взял немного – они затребовали. – Усмехнулся, разглядывая фото в ее руках. – Меня даже попросили текст к ним написать. Так что начну, видимо, осваивать журналистские азы.

– Это океан, да? – Дуня, не отрываясь, смотрела на фото – много-много воды, рассветная дымка и едва угадываемый диск солнца. Непонятно, слышала она ответ Ивана или нет.

– Тихий, – наклонился над ее плечом. Нос защекотал запах ее духов. Непривычный. Свежий. Странно – раньше он не чувствовал. Может, потому что не был раньше так близко к ней? Или был? Черт. Не помнит. – Только не Тихон. Если точнее, то это бухта Зеркальная.

– А это? Это где? – ее голос звучал теперь требовательно, а в руках оказалась сепия: придорожное кафе, «копейка» и «мерседес» бок о бок.

– Федеральная трасса «Байкал». Где-то в районе Иркутска. Обрати внимание на название кафе. Придорожное кафе «Описторх» – романтика, правда? Наверное, хозяин думал, что это какой-то древнегреческий философ.

– Боже, – она рассмеялась. – Лучшей рекламы для кафе и придумать невозможно. Бедные клиенты. А это? – снова вернулась к снимкам. Теперь ее внимание привлек портрет мужчины. Черно-белый – темный фон, высветлено только лицо, на котором глубокие морщины на лбу и усталые глаза.

Иван протянул руку, и Дуня с неохотой выпустила фотографию. Тобольцев потер лоб. Где же это? Столько снимков, людей, городов, машин…

– Не помню. Их было много. Таких. Это, кажется, где-то в Приамурье. Я каталог сделал – что откуда, но там фото много, конкретно это не помню где.

Дуня наконец-то подняла глаза от кадров. И прямой взгляд в глаза застал Ивана врасплох. Кажется, так она на него никогда не смотрела – за все время их недолгого знакомства.

– Ты выставляешься? – снова вопрос прозвучал очень тихо.

– Редко. Для этого надо сидеть на одном месте, а у меня с этим, как ты, наверное, заметила, проблемы. Персоналок вообще не было – не дорос еще. А так – пару раз участвовал в выставках.

На последних словах Тобольцева настигло иррациональное понимание, что еще чуть-чуть – и он начнет краснеть и заикаться. От смущения. Дуня так смотрела на него, словно в этих снимках было что-то особенное. Нет, оно было. Но Иван был уверен, что это видит только он сам. Гордыня творца, не иначе.

Неловко сгреб фото в кучу, резко встал на ноги и протянул царице руку.

– Что-то кофе нам не несут.

Ему показалось, что она не примет его руку. Нет. Приняла. Но как только встала – резко отняла. Именно в этот момент прибыл кофе. В компании Оли.

Пристроить поднос с чашками оказалось не так-то просто – стол Дульсинеи был просто погребен под завалами. Пока хозяйка кабинета и секретарша вдвоем искали место, куда можно без потерь поставить поднос, Иван разглядывал эти самые завалы. Однако. По сравнению с каталогами плитки у нее в кабинете-балконе тут просто креатив на креативе. Билибин… Васнецов… это хрен его знает кто, но все одно – лубок.

Евдокия сгребла гору листов в неровную стопку, и поднос наконец нашел свое место.

– Бакста не хватает… – флешку Иван положил рядом с подносом, а сам принялся перебирать листы с репродукциями. Интересно, зачем царице это все?

– Думаешь, Тихий оценит Бакста? – поинтересовалась Дуня с улыбкой.

– Больше ничего не надо? – вклинилась в их разговор Оля.

– Нет, можешь