Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа - Наталья Литтера

материалов по ресторану. Замер. Потом начал рассматривать черновые распечатки ресторанного зала с нишами и ларцами, лежавшие тут же.

– Вот этот, – ткнул пальцем в тонкий кружевной узор, – без вариантов.

Вопрос со стенами был решен.

После обеда Дуня придумывала, что делать с освещением, перерыла все имеющиеся каталоги ламп и люстр, нашла интересные идеи и оставила их отлежаться, а потом взялась за окна. Та картина, которая постепенно прорисовывалась, по стилю требовала расписные ставенки. Но, во-первых, для таких больших окон, которые имелись, ставни не подходили никак, а во-вторых – большие окна требовалось сохранить обязательно, потому что зал должен оставаться светлым. Здесь надо было как-то схитрить, что-то придумать, и совсем недавно она где-то видела нечто подобное… где-то видела… точно! Комбинированный витраж! Орнамент с народным рисунком на витражной вставке. Дуня так окунулась в работу в эти дни, что совсем забыла про послание автостопщика!

Письмо нашла без труда, а вот открыть файл не получилось. Дуняша колдовала над ним безуспешно минут двадцать, а потом все же решила позвонить.

– Привет. Ты очень занят? Говорить можешь?

– У меня обычно руки заняты. А говорю я ртом. Привет. Слушаю.

Почему-то она улыбнулась.

– Ты мне на почту ссылки бросил. Не открываются. Может, есть какой-то хитрый способ добраться до файлов?

– Да? Может быть, сервер заглючил?

Логично. Про сервер она и не подумала, а Иван продолжил:

– Если тебе срочно, я могу… нет, сегодня не могу… Завтра? Или послезавтра. Закину тебе лично на флешке.

Очень хотелось открыть то фото, очень, но как только Дуня представила себе, что дергает с места человека, занятого, у которого весь день расписан, и только из-за какого-то окна, которое, может, и не пригодится в итоге… ей стало неудобно. Снимок того не стоил.

– Если все так сложно, тогда не надо. Не хочу тебя срывать. Это всего лишь окно. Извини за беспокойство. Я спрошу у программиста. Может, правда сервер.

За дверью послышался шум и громкий мужской голос. Пришлось даже напрячь слух, чтобы услышать ответ:

– Кто сказал про сложно? Я живу от тебя в пяти остановках на метро. Могу по дороге домой заскочить, отдать флешку. Невелик труд. Заодно свои сельскохозяйственные инвестиции проверю.

Все же не дают ему покоя эти яблони. Ей, признаться честно, они тоже очень нравились, но вслух Дуня сказала:

– Меня вечером дома не будет.

Звук голосов в приемной нарастал, послышался Пашин возглас, потом все стихло.

И тут в кабинет вошла Оля с трясущимися губами. Дуня взглядом спросила: «Что?»

– Клиент пришел, – шепотом доложила она. – Говорит, ему не те растения насажали, не по договору. А все ландшафтники на выезде, а он обещал судиться. И обозвал меня, и…

– Где он сейчас? – шепотом спросила Дуняша.

– Паша взял на себя и выгнал из приемной в коридор.

Дуня понимающе кивнула головой, а потом сказала в трубку:

– Больше говорить не могу, у меня клиент. Извини за беспокойство. Пока.

Отключив связь, Евдокия Романовна пошла за Олей. Паша, как мог, держал оборону. Видно было, что приходится ему нелегко, но тут уж было дело чести – не дать обидеть женщину, то есть Олю.

Дуня предложила разъяренному клиенту кофе, усадила на диванчик в приемной, потом посмотрела его договор, сказала, что завтра дизайнер, ответственный за проект, будет на месте и в случае ошибки фирма все исправит.

Когда утихомиренного посетителя проводили, Дуняша распорядилась:

– Завтра с утра мне на стол контракт, план дизайна и на ковер разработчика. Сегодня никого ко мне не пускать, кроме фирмы, которая занимается светильниками, – там длинное сложнопроизносимое название. Всех, кто придет делать заказ, отправлять к Паше, если кто будет настаивать на личной встрече – записывать на завтра.

* * *

Ишь чего придумала – встречаться с ним не хочет. Программист ей поможет. Ага, как же.

Как обычно занятой сверх меры Тихий, не задавая лишних вопросов, скороговоркой продиктовал Ване в трубку адрес офиса Лопухиной. Следом за звонком последовали файлы – улетели на флешку. Флешку в карман рюкзака, рюкзак на плечо. Имею скафандр – готов путешествовать. А, нет, еще телефоны. Оба. Иван не признавал двухсимочные телефоны, ему проще было с двумя аппаратами. У него были красный и синий. Красная и синяя таблетка – как смеялся над ним Фил. Смартфоны были и правда в чехлах именно этих цветов. Красный – важный, на звонки с него Иван всегда отвечал. Там были мать, друзья, текущие крупные клиенты. Синий – для всего остального. Так, красный в карман, синий в рюкзак. Готов.

Давно не виделись, Дульсинея. Соскучилась? И где мой красный торт?

Только нырнув в метро, Ваня сообразил, что дресс-код по нему плачет горючими слезами. Нет, вообще особым официозом Тобольцев никогда не заморачивался, но неожиданно ранняя майская жара, десятичасовая беготня в окружении всевозможных «мисс Пенза» – и, как результат, Ваня сегодня утром дополнил джинсы футболкой без рукавов, грудь которой украшал магистр Йода собственной персоной. Ну да что теперь – не возвращаться же? Им с магистром стыдиться нечего. Да пребудет с ними сила.

И фотографа Ивана Тобольцева вместе с грандмастером ордена джедаев поглотила толпа московского метрополитена.

Помощь джедайской силы и не понадобилась даже. Нет, препятствие к телу прекрасной Дульсинеи обнаружилось – как же совсем без препятствия? Но чисто номинальное.

Симпатичная блондинка на ресепшене просканировала Ивана профессиональным секретарским взглядом сначала сверху вниз, потом снизу вверх. То ли магистр Йода ее так пленил, то ли трайбл во всю левую руку, но девушка только после ощутимой паузы произнесла с дежурной и потому слегка искусственной улыбкой:

– Добрый день.

– И вправду добрый, – в отличие от секретарши, улыбка Ивана была широкой и гораздо более искренней. А симпатичный у царицы офис. – Я к цари… Евдокии… Романовне. Это ее кабинет?

– Да… это ее, но… вы клиент? У вас заказ? Дело в том, что Евдокия Романовна сейчас очень занята, и я могу проводить вас к человеку, который принимает заказы.

Секретарей больших людей Иван повидал немало. Эта хорошенькая блондинка – не цербер, не дракон и даже не дракончик. Так, пекинес в лучшем случае.

– Я не клиент. Мы договаривались о встрече, – Ваня откровенно наслаждался ситуацией. – Она меня ждет. Иван Тобольцев. Фотограф.

Девушка сунула нос в органайзер, лежащий на столе.

– Вас нет в записи. Обо всех встречах она мне сегодня говорила. У вас не назначено.

Секретарша встала с места и направилась к двери кабинета, за которой скрывалась Дульсинея. Что, грудью встанет на защиту покоя начальницы? Просто смешно. Дон Кихота не пускают к его