Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа - Наталья Литтера

class="subtitle">* * *

В понедельник утром Тобольцев очень порадовался тому, что воскресенье накануне было выходным только номинально. И Иван обработал весь материал для Тина. Остались лишь чисто технические детали, и это оказалось очень кстати – потому что на следующий день, как раз в понедельник, позвонил Фил. Тот самый конкурс красоты вдруг случился раньше запланированного срока. Или Иван в прошлый раз что-то не так понял. Зато теперь, вслушиваясь в темпераментное лебедевское: «Ванечка, там серьезные люди, и оплата соответствующая, а тебя они очень даже рады будут взять. Пресса… девчонки… да ты сам все знаешь… звони быстро… номер скину», Тобольцев размышлял.

Фил был сто процентов прав. Отличная работа. По целой совокупности факторов. Во-первых, на это дело у Ивана рука до автоматизма набита. Во-вторых, стабильный заработок на месяц, а то и два. Ну и – да, куча красивых девушек. Давно Иван коллекцию не обновлял, а тут как раз повод и возможность.

– Ну, ты решился? – раздался из трубки настойчивый голос Лебедева.

Да чего тут думать? Конкурс красоты – это надежно и удобно. Это вам не фотосессии жен и детей олигархов, которыми Иван перебивался в худые времена. И если жены, среди которых часто попадались бывшие фотомодели, были вполне себе рабочим материалом, то избалованные минигархи пару раз доводили Тобольцева до той черты, когда он был готов сорваться на дикий ор. Каким-то чудом в последний момент закрывал себе рот. Нет, конкурс красоты однозначно лучше!

– Да. Спасибо, Фил. Уже бегу в сторону прекрасного.

Лебедев в ответ лишь фыркнул.

* * *

Понедельник начался с Дебарга и увертюры к «Царской невесте». В офис Дуня приехала поздно, к одиннадцати утра, но готовая полностью посвятить себя работе. Однако прежде хотелось все-таки узнать, о чем говорил автостопщик. Загрузив компьютер, Дуняша ввела в строку поиска «Дебарг» и выяснила, что он пианист.

«И ты, о Иван, ты все это знаешь? – думала она, слушая Шопена в виртуозном исполнении. – Мама-педагог еще ничего не значит. Я встречала много необразованных детей образованных родителей».

А потом она уже ни о чем не думала, уносимая музыкой, похожей на капли дождя, – такой же прозрачной, звонкой, спешащей. И еще кружевной. Так водные горошины падают на зелень деревьев, прочерчивают дорожки к самому краю, чтобы упасть на следующий лист, образуя каскад и умывая собой все вокруг.

И да, Дуня хотела бы, очень хотела бы сходить на концерт, чтобы услышать это вживую! Когда музыка звучит ТАК, она просто не оставляет места для мыслей о бизнес-проектах. Она каким-то немыслимым образом заполняет собой все пространство и дарит чудо.

Увертюру Дуня прослушала два раза, потом еще два и еще два. Потому что… потому что «Царская невеста» оказалась просто идеальна и для Кощеева царства, и для русской кухни, и…

– Господи, откуда же ты взялся, автостопщик? – пробормотала она вслух, опять нажимая на повтор. Увертюра звучала и выводила в ее воображении расписные терема, яркие цветочные орнаменты, оконца со ставнями, девушек в кокошниках, ларцы, Настенек и Машенек, заливные луга, скатерти-самобранки, дудочки и гусли, стольные города, витязей, Жар-птиц, царя Салтана, Варвару-красу, караваи, ковши для меда и расшитые полотенца…

Мысль бежала вперед, Дуня не поспевала и лишь перебирала в сети репродукции картин Васнецова, Маковского, Билибина, Рябушкина, печатала наиболее, по ее мнению, подходящие, искала образцы орнаментов.

Работа началась.

Сказка оживала…

* * *

Все оказалось правдой. Организация вполне пристойная, люди явно не первое мероприятие такого масштаба проводят.

И оплата на уровне. И девушки. Единственный минус – Тобольцева впрягли сразу так, что не продохнуть. Его поставили старшим над целым коллективом фотографов и осветителей. Опыт для Ивана был новый, но вызовы собственным способностям Тобольцев любил. Однако часам к трем у него уже голова шла кругом. Тем не менее дело двигалось вперед весьма активно, и Иван позволил себе десятиминутный перерыв и стаканчик кофе из «Старбакса». Кстати вспомнил, что обещал перезвонить Дульсинее. В воскресенье он волевым решением не стал ни писать, ни звонить ей. Просто заставил себя – потому что воскресенье. Личная жизнь. Ромео. И Тобольцеву даже думать не хотелось, в какой момент ее может застать телефонный звонок. Ну в пень. Понедельник – надежнее. А понедельник взял – и закружил карнавалом красоты.

Привалившись плечом к краю подиума, Тобольцев поднес к уху смартфон, дождался царского «Да?», отхлебнул из бумажного стаканчика и произнес:

– Привет. Я сейчас сброшу тебе номер юриста для твоего друга. Если он не решит его проблемы – вряд ли их решит кто-то другой.

Вместо ответа ударили бодреньким мотивом динамики – звукорежиссер решил именно в этот момент проверить что-то в своем хозяйстве.

– Я очень плохо слышу. Привет. Можешь повторить еще раз?

Еще бы не слышать плохо. Тобольцев сам чуть не оглох. Он сердито оглянулся в сторону пульта, и в этот момент, как по заказу, все стихло. На секунду. А потом на сцену выпорхнула стайка девушек. Очередная репетиция. Иван вздохнул и отвернулся.

– Это Тобольцев. Благородный идальго который. Ты просила номер юриста. Лови номер в ватсапе. Пусть твой друг скажет, что от Тобольцева. Дальше все должно быть в порядке.

– Поняла. Буду ждать сообщение. Спасибо! Он согласился?

Ее спокойный и ровный голос резко контрастировал с двигающейся мимо лица Тобольцева шеренгой идеальных одинаковых ног. Что-то резко выкрикивал режиссер шоу, корректируя проход красавиц.

– Да. Даже не знаю, в чем причина. Наверное, Нептун в Козероге.

– А может, просто потому, что друг? – прозвучал негромкий и серьезный ответ.

На это Иван не знал, как реагировать. Женские ноги, мелькающие перед глазами, совершенно не давали сосредоточиться. Именно поэтому Ваня вдруг задал не очень-то уместный и не совсем корректный вопрос:

– Как у тебя дела с Тихим? Он вроде воодушевленным вернулся с вашей встречи.

– Просто я надела самые высокие шпильки, какие у меня есть. Теперь поразить его смогу только проектом.

Шпильки. Перед мысленным взглядом мелькнули ноги в красных лодочках, голые колени под серым платьем, бежевые… да, шпильки. Перед реальным взглядом продолжали маршировать разнообразные шпильки. Бежевых среди них, кажется, не было.

– Не хочу тебя расстраивать, но период шпилек Тихий уже прошел, и вряд ли они произвели впечатление. Так что бери интеллектом. Тут тебе есть где развернуться. А шпильки – непрактично. У меня как раз перед носом крутится пара шпилек, с блестками. Не представляю, как в этом можно передвигаться.

– Это шпильки так шумят? Мне показалось, что ты на вокзале.

Режиссер надрывался примерно как продавщица пирожков на вокзале. А вот у Дульсинеи голос ровный-ровный. Он вспомнил