Корректировка - Вадим Ледов

заяснял про «волны времени». А длина волны, как мы знаем из курса физики – величина постоянная. Значит, у каждой временной точки моего времени, есть жестко детерминированная точка предыдущего периода. То есть если я сегодня не пойду в портал, следующие сутки там пройдут без моего участия. Хм… это тоже надо проверить и с той, и с другой стороны. Не ходить, что ли сегодня?

И тут зазвонил телефон. С удивлением, я узрел высветившийся на экране номер Леры.

– Неверов, ты был прав! – сказала она из трубки заплаканным, пьяным голосом. – Моего козла видели с молоденькой «шкурой». Я знаю эту блядь – его секретарша!

– Э-э… мэ-э… – только и нашел, что проблеять я.

– Чё ты там мычишь? – осведомилась она и всхлипнула.

– Ну, может это не то, чем кажется, – попытался успокоить её.

– То, то… Я ему позвонила… и знаешь, что он сказал?

– Нэ?

– Что тот «Равчик», был прощальным подарком. Ему надо устраивать личную жизнь, заводить семью, плодить детей. Я хорошая, он ко мне замечательно относится, но всего вышеперечисленного обеспечить не могу, поэтому… Нет, ну, не сука ли, так унижать пожилую тетку? – и добавила без всякого перехода. – Неверов, это ты накаркал! Говори, где живешь, говнюк старый, я приеду!

Опаньки! Вот так сюрприз, да здравствует сюрприз. Давненько не бывал я с Лериком в интимной обстановке. Прикольно – в семьдесят втором она еще не родилась.

– Чо молчишь? – осведомилась она. – Ладно, я пошутила… спокойной ночи.

– Э, э! – остановил я её. – Приезжай, конечно, всегда рад тебя видеть! – в следующую секунду уже диктовал адрес.

– Жди мой старичок! – обнадежила она, – Щас, только сопли вытру и примчусь к тебе, как ужас на крыльях ночи!

В одном известном фильме, помнится говорилось: «она любит выпить, этим надо воспользоваться!»

И за старичка ты мне ответишь… надеюсь… вот, заодно и проверю свои предположения.

Насвистывая: «приди ко мне в чертог златой…», я стал готовиться к неожиданному свиданию. А именно, достал из запасов марочный коньяк и портвейн. Советские, между прочим. Алкоголь теперь я таскал оттуда. Где у нас сейчас взять марочный портвейн? Одна «Массандра». Сто́ит, как не в себя, а качество с советским не сравнить. Импорт? Я вас умоляю – сладкий сиропчик. Это и коньяков касается. Везде повадились сахар бу́хать, как в чай. Заодно и подруженцию удивлю.

В холодильнике имелся минимальный запас продуктов, но зная Леркину стремительность, в магазин бежать уже было поздно, да и не жрать же, она ко мне ехала.

Потом пошел в ванную, побрился ещё раз, принял душ и удалил лишнюю растительность снизу. Лера обожает ласки ниже пояса, но это одна сторона дела, а со второй стороны она, соответственно, терпеть не может мужиков с бородой между ног.

Закрыв глаза, с минуту вспоминал наши с Женькой забавы, как лазил к ней под юбку и с удовольствием оценил реакцию, подбросил на ладони изрядно набрякшее хозяйство. Прогресс на лицо… вернее на х…й. Все равно, конечно, без фармакопеи пока не обойтись – вздохнув, закинулся заветной синей таблеточкой. Щедро спрыснулся одеколоном в разных местах. Переодевшись в чистое, тяпнул коньяка и принялся ждать свою гостью.

А вот интересно, внезапно пришла в голову мысль, а кто у меня в соседях на площадке. Сколько живу, так никого еще не видел. Вдруг, я усмехнулся, Женька так и живет здесь. Нет, не хочу видеть мою «Лолиту» дряхлой старухой! Я так разволновался от этой мысли, что пришлось опрокинуть ещё одну рюмаху.

И тут к счастью, явилась Лера. Изрядно пьяненькая и легкомысленно одетая в шлепанцы, мини-шорты и футболку, с маленьким рюкзачком за спиной. Худенькая, в полумраке коридора и без косметики она показалась мне совсем молодой. Тигровые глазищи сверкали алкогольным пламенем.

– Чего уставился? – спросила она с подозрением. – Погано выгляжу?

– Чудесно выглядишь, – почти не соврал я. – У тебя глаза блестят.

– Блестят… – повторила она, скидывая шлепки, – думаешь, от чего они блестят? От слез блестят? Шиш, не дождетесь моих слез, мужики противные! От огня они блестят! Который из сердца идет и через глаза выходит, если ресницами не прикрою. – минуту спустя, плюхнувшись в облезлое кресло продолжила монолог. – Кругом предательство! Все предают всех… – она остановила на мне пьяный взгляд, – один ты не предаешь. А я тебя предаю… Слушай, Неверов, может я тебе противна? Ты скажи честно, не юли! Противна?

– Э-э… – я был несколько озадачен подобной постановкой вопроса, – почему ты должна быть мне противна?

– Ты еврей, что ли, вопросом на вопрос отвечать? Вопрос был простой: противна или нет? А ты юлить начал.

– Нет, Лера, – твердо ответил я, – ты мне не противна! Такой ответ устроит?

– Нет, – нелогично отреагировала она.

– Почему?

– Потому что, я тебе не верю! Как может быть не противна, такая старая облезлая кошка, как я? Я трахаюсь с кем попало, а потом тебе об этом рассказываю… а потом лезу к тебе в койку…

– Ты, конечно, вправе себя критиковать, но облезлая кошка, это преувеличение. Скорее гладенькая, мягонькая кошечка… мини-тигренок, которого очень хочется погладить.

– С зубами и когтями, заметь! Погладить хочется, не торопись, узнай, хочет ли она, чтоб именно ты её гладил. Может хочет, чтоб погладили, но именно ты – нет…

Она что-то ещё говорила, по-моему, уже не со мной. Я терпеливо ждал, пока иссякнет этот фонтан красноречия, любуясь её профилем и тонкой шейкой, а также контурами остроконечных грудок под тонкой футболкой, лифчик она надеть не удосужилась.

– Ну ты и квартирку себе нашел, – внезапно сменила тему Лера, оглядываясь по сторонам, – кошкоёбка какая-то! Тут, наверно, одни бомжи обитают.

– Тебя что-то на кошках переклинило. А я и есть бомж.

– Это-то понятно, – кивнула она, брезгливо разглядывая бутылку марочного портвейна «Алабашлы». – Чо за пойло? Неверов, где ты такое, только берешь? У меня шампусик с собой. Принеси, пожалуйста, мой рюкзак из коридора.

Шампусик оказался «Просекко». Хорошо живет девушка. Брют, конечно, не самая кислятина, но по-любому, я такие напитки не пью. Решил – буду пить портвейн. А Лера пусть нос воротит и провоцирует, я на такое не ведусь. Мое дело, выслушать её сольный концерт, дать как следует набраться и уложить барышню в постель.