Песнь Ветра. Между Западом и Югом (СИ) - Целых Ольга

— Ты тоже это видишь?

Неон так увлёкся наблюдениями, что не услышал, как к нему приблизилась старшая сестра. Он вздрогнул и обернулся.

— Юна! — наследник покачал головой, одним только тоном выражая и удивление, и радость, и неодобрение. — Что случилось на собрании?

— А как думаешь ты? — усмехнулась Мать, не уточняя, откуда он вообще о собрании прознал.

Она встала рядом с братом и пристально вгляделась в лица стоящих внизу женщин. Те, словно почуяв её взгляд, обернулись, засуетились и разбежались, оставив Императорские сады на растерзание птицам.

— Орден переживает не лучшие времена, и судя по лицам Матерей, грядут чистки. Надеюсь, они не коснутся тебя? — Неон подмигнул.

— Поверь, не коснутся, — Юна усмехнулась в ответ. — Ибо я эту проверку и затеяла, стоило Верховной Матери заявить том, что сочувствие ахедам недопустимо.

— Так открыто чистку проводят или глупцы, или хитрецы, но сам факт твоего вступления в орден отметает второй вариант.

Он не успел пошутить, как получил игривый удар под ребро локтем. Юна, качая головой, продолжила:

— У нас в рядах завёлся предатель. И не один. На празднике Первого Дождя кто-то пропустил ахедов мимо стражи, с оружием.

— Это могли быть люди бывшего префекта стражи.

— Которого слишком уж поспешно изгнали из столицы сразу после случившегося. Ну не подозрительно ли?

— Согласен. Однако, в той кутерьме было сложно за всеми проследить.

— Но кто-то же отдал приказ о его изгнании?

— Говорят, сам Леон и отдал.

— Но мои источники утверждают, что Воевода дал лишь приказ об отстранении, но не высылке. Как же так получилось, что один из важных подозреваемых исчезает с места событий? Кто сейчас глава стражи вместо него?

— Бова, друг нашего Сирела. Его странным образом назначили Префектом стражи, хотя отвечал он раньше только за Верхний Город.

— Его-то нам и надо разговорить.

— Ну что ж, воспользуемся служебным положением и вызовем его сюда. — Неон сердито усмехнулся.

— Лишь бы самому не ходить! — притворно ужаснулась Юна.

— Ещё бы! — важно подтвердил младший её брат, лукаво сверкая глазами. — Я же наследник императора, а не сыщик какой-нибудь! Это у нас только Сирел сам такими делами занимается, места своего не помня.

— В нашей семье сделали всё возможное, чтобы он никогда своего места не нашёл, — с грустью заметила Юна.

Ближе к вечеру в кабинет Неона ворвался запыхавшийся новый Префект Городской Стражи. Шлем с крыльями на переносице сбился набок. В руках Бова держал кожаную папку, из которой в разные стороны торчали помятые расчётные листы, испещрённые неровным подчерком счетовода стражи.

Второй наследник императора восседал на высоком кресле за массивным столом из тёмного дерева и смотрел на вошедшего исподлобья. Позади него, в окне, обрамленном высокими колоннами, садилось солнце, бросая кроваво-красные отсветы на мебель и стены. На обоих концах стола ярко горели бронзовые подсвечники, по пять свечей в каждом, отражаясь в глазах будущего казначея. Сам Неон, скрестив перед лицом пальцы, смотрел на гостя сурово, властно, подавляюще.

И Бова, никогда не боявшийся ни боли, ни смерти, почувствовал, как затряслись его колени. Разозливший на себя за минутную слабость, воин встряхнулся и выпрямился, расправил плечи, словно желая выглядеть больше в глазах этого щуплого счетовода. Нахмурившись, так что его шрам на брови изогнулся странной дугой, Префект стражи подошёл к столу и доложил:

— Прибыл по твоему приказанию. Но, прошу меня извинить, наследник, мы не ожидали, что отчётность нужно будет предоставить в конце лета.

Неон некоторое время молча разглядывал вошедшего, не сильно интересуясь тем, что тот говорит, а затем, неожиданно, улыбнулся и изящным жестом указал на кресло для посетителей.

— Садись Бова. Ты прав, не отчётность мне нужна. Однако, внеплановая проверка не может быть излишней.

— Твоих родственников в нашем заведении нелегко будет в этом убедить, — хмыкнул префект присаживаясь. — Так зачем ты меня вызвал?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Бова, расскажи мне, в подробностях, что случилось в День Начала Лета в рядах городской стражи. Было ли что-то необычное? Куда делся твой бывший начальник?

— Я уже давал показания перед Леоном, — нахмурился Бова. — Чего ты добиваешься, будущий казначей?

— Я добиваюсь того же, что и все остальные — истины. Но мои методы — это мои методы. Ты же здесь только потому, что мой брат тебе верил. Несмотря на все недостатки Сирела, в людях он разбирается. Я вызвал тебя лично, отвлекая от дел, чтобы напрямую, в дружеской обстановке, расспросить о том, что меня интересует. А теперь, если тебя не затруднит, поведай мне всё, что помнишь о той ночи.

— Если бы Сирел разбирался в людях, он бы не уехал на запад, пока его брат на юге. — Бова помрачнел. — Но не мне судить Наследников. И, раз ты хочешь слушать меня в обстановке дружеской, изволь угостить гостя чем-нибудь прохладным, ибо мне придётся много говорить, что совершенно невозможно при пересохшем-то горле.

Неон поднял голову, перестав смотреть на своего гостя угрожающе. Наследник улыбнулся и, потянув за шнур от колокольчика, передал слуге, появившемуся из-за потайной двери, распоряжение подать ужин в его кабинет. Через несколько минут ловкие лакеи поставили на резной, тёмный стол, серебряные блюда под крышками, несколько кувшинов и пару кубков. Бова плеснул себе светлого пива, отказавшись от красного вина, что предпочитал Неон, и, закусывая колбасками, начал рассказ:

— День тогда выдался суматошный. Префект наш, Онохой Бородатый, весь месяц готовил стражу к этому событию. В основном вспоминали заново курсы рукопашного боя, раз уж на праздник нельзя носить обычного оружия. Инструктажем занимался я и мой напарник. Он из народов южных островов, серьёзный тип, но, кроме драки, его ничто не интересует. Для охраны Площади Церемоний отбирали лучших из лучших, подтянули также Первый Легион Провинции Орель. Им командует Ануй, который троюродный брат Леона — у них с Сирелом всегда были сложные отношения. Старик не считал сына безродной за человека, а уж когда Третий вернулся в Индигир, тот совсем взбесился. Так что Леон тактично отстранил Сирела от организации безопасности на празднике, — Бова отхлебнул большой глоток пива и закусил.

Пока он молчал, Неон обдумывал его слова и хмурился: младший брат никогда не жаловался, что в армии ему приходится так же трудно, как и во дворце. «Разве не мог наш отец дать его матери титул? Такое часто делали прошлые императоры, стоило им решить жениться на безродной!» — в гневе думал Второй наследник. Бова же продолжил рассказ.

— Я был лично знаком только с нашими ребятами, про ту тысячу, что с собой привёл Ануй, ничего сказать не могу. Наших на площади было пятьсот пятьдесят пять — священное число, — Бова скривился. — На границах внутреннего кольца — ещё пятьсот. Внешнее кольцо города охранял Легион Ануя. Паломники начали прибывать в город чуть ли не за месяц до ритуала Первого Дождя, но контроль за прибывающими установили почему-то лишь за декаду до события. Конечно, записи о постояльцах всех гостиниц за последние два месяца мы изъяли и изучаем, но, во-первых, в Индигире полно ночлежек, где не ведутся никакие записи, а также мы не можем знать всех предприимчивых горожан, что пускали под свой кров постояльцев и родственников на время праздника. Во-вторых, когда случились убийства, и толпа дрогнула в панике, люди выбирались из города таким потоком, что к тому моменту, как врата закрыли, уже утекла треть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Но ведь на внешнем кольце стоял легион Ануя? — удивился Неон.

— Когда толпа выбегала из города, уже хлынула вода и буря. Ануй говорит, что не слышал ударов сигнальных колоколов под раскатами грома, и если честно, мне его трудно винить. Я лично колокол тоже не слышал, пока от Онохоя по загривку не получил, а ведь был на площади Церемоний, что в центре города. Ануй не стал останавливать людей, пока к нему не прислали гонца, но к тому моменту время было упущено.