Чертополох. Излом - Варвара Шихарева

Все прошло согласно традиции – скучное и долгое отпевание, пышное погребение и последующий поминальный пир. Сильно располневший Дейлок то и дело пытался ослабить слишком тугой воротник куртки и обмахивал платком багровое от прилива крови лицо. Гости и родственники по очереди вспоминали достоинства покойного – которых, надо заметить, у брата Дейлока просто никогда не было! – и превозносили мудрость главы рода Миртен.

Особо старались в пышных славословиях Миэны, бывшие Дейлоку в лучшем случае троюродными племянниками. Вычурность их речей зачастую переходила в откровенную, предназначенную для ушей Дейлока лесть, в ответ на которую вельможа то и дело рассеянно кивал.

Мотивы такого поведения Миэнов были понятны любому, кто взял на себя труд хотя бы немного разобраться в передаче старшинства рода Миртен, поэтому, когда другие родственники, задвинув наглецов на место, немедля попытались превзойти их в пышности речей и искусстве лести, Олдер так и не смог сдержать искривившую его губы презрительную усмешку, а вот Дорин, глядя на происходящее, нахмурился и отставил в сторону так и недопитый кубок с терпким вином…

А на следующий день, когда Остены вернулись с поминок в Милест, Релая как бы между прочим заметила Ири во время их совместного посещения купальни:

– Эти Миэны просто отвратительны. Только и способны, что ползать на брюхе. Я буду искренне сожалеть об участи рода Миртенов, если твой отец назначит миэнского пащенка своим наследником…

Услышав такие речи, Ири нахмурилась, прищелкнув пальцами – разминающая плечи и спину Ириаланы служанка на миг прекратила свое занятие, но, убедившись, что недовольство госпожи относится не к ней, тут же возобновила свою работу. По купальне разлился аромат розового масла, а Релая слабо улыбнулась:

– Я знаю, что это не самая приятная тема для разговоров, дорогая, но что поделать, если у Миртенов почти не осталось мужчин. По всем законам Дейлоку должен наследовать ваш с Олдером Дари, но если ты будешь стоять в стороне, слизняки вроде этих Миэнов вполне могут отнять у твоего сына его наследство…

На этот раз Ири вздохнула:

– После всего, что случилось, Олдер не слишком хорошо ладит с моим отцом…

Релая чуть склонила голову набок и внимательно взглянула на подругу:

– Но ведь и не враждует. Верно?.. Убеди его навестить Дейлока, скажи, что хочешь наконец-то показать отцу внуков. Истинных наследников, а не седьмую воду на киселе!.. Пойми, сейчас речь идет не о личных пристрастиях, а о наследовании – ты просто должна примириться с отцом ради своего сына и дальнейшего процветания Миртенов…

– Мне кажется, ты права, – задумчиво протянула Ири – разговоры о наследовании и прочих делах всегда казались ей слишком скучными, но в этот раз подруга, похоже, знала, о чем говорит… Она – единственная наследница отца, и хотя бы поэтому не позволит дальним родственникам запустить жадные лапы в сокровища, принадлежащие ей по праву…

Увидев застывшее на лице Ириаланы совсем не свойственное ей решительное выражение, Релая на миг отвернулась, пряча мелькнувшую на губах победную улыбку. Просьбу своего мужа она выполнила полностью… Дорин же заботится не только о себе, но и о благе всех Остенов!..

Олдер, в отличие от Ириаланы, сразу понял, откуда дует ветер. После разговора с Ири тысячник за закрытыми дверями высказал своему двоюродному брату все, что думает о его вмешательстве в это дело, но увы! Мысль о наследовании на этот раз крепко засела в хорошенькой головке Ириаланы, и отступать от задуманного она не хотела ни в какую.

Пришлось Олдеру, скрипя зубами, смириться. Как только Дейлок появился в Милесте, семейство тысячника нанесло ему визит, а вельможа словно бы только этого и ждал. Дейлок сам вышел гостям навстречу, пожаловался на одиночество и плохое самочувствие, а потом немедля велел слугам накрывать на стол.

Во время трапезы вельможа, несмотря на скверное – по его словам – здоровье, ел за троих, да еще и успевал расхваливать Ири, уверяя, что с годами она стала еще краше и материнство ей удивительно идет. Олдеру же тесть попенял за то, что тысячник совершенно не интересуется дворцовой жизнью, а ведь милость Арвигена стоит дорого!..

После политики настал черед внуков. Рассматривая детвору, Дейлок умилился едва ли не до слез, но если малышка Лирейна мирно проспала все это представление на руках у кормилицы, то Дари после того, как дед попробовал ущипнуть его за щеку, тут же спрятался за спиной у отца.

Олдер, обернувшись, подхватил сына и устроил у себя на коленях, а Дари, убедившись, что находится под надежной защитой, прижался к отцу и наградил Дейлока сердитым и одновременно обиженным взглядом.

Вельможа на такое поведение внука лишь головой покачал:

– Он слишком Остен. Кровь Миртенов даже не чувствуется.

Олдер в ответ лишь насмешливо изломил бровь, а Дейлок, поняв, что сказал, поспешно добавил:

– Просто Дариен слишком замкнут… Но уверен, что со временем это пройдет. Он – мой внук и наследник, а потому должен чаще бывать в доме собственного деда!

Такой оборот дела пришелся тысячнику совсем не по вкусу. На миг он опустил глаза, подыскивая подходящий ответ, который, впрочем, не заставил себя ждать:

– Это возможно лишь тогда, когда моя семья гостит в Милесте у Дорина. Сельский воздух полезнее и здоровее для детей, чем здешняя пыль и запахи из портовых кварталов.

Дейлок скрестил руки на круглом животе и вздохнул:

– Это не запахи, а настоящие миазмы!.. Нижние кварталы стали настоящим рассадником заразы. Ты прав, Олдер, – дети должны расти в более здоровом, свободном от черни, месте. Кстати, я и сам подумываю о том, чтобы окончательно перебраться за город, и даже прикупил недавно еще один кусок земли в той же местности, где находятся твои «Серебряные Тополя». Помнится, Ири писала мне, что там на диво здоровый воздух…

– Это так, но зимы там холоднее, чем здесь, – не преминул заметить Остен, а Дейлок рассеянно кивнул.

– Толстые стены все исправят, но когда я отстроюсь, мы сможем видеться много чаще.

Олдер на такое замечание лишь пожал плечами. Отдавать Дари на воспитание насквозь лживому царедворцу он не собирался ни за какие коврижки, да и к богатствам Дейлока, в отличие от Дорина, был равнодушен. Лирейна и Дариен и без дедовских имений не станут бедствовать – своим служением Амэну тысячник обеспечил отпрыскам вполне благоприятную будущность…

Тем не менее визиты к Дейлоку пришлось повторить еще пару раз. Дела отряда задержали Олдера в Милесте, но пока тысячник был занят набором новичков, обмундированием и оружием, Ири решила закрепить полученный от встречи с отцом результат. На встречи она неизменно брала детей, но если Лирейна в силу возраста была к таким гостеваниям безразлична, то Дари не хотел общаться с дедом ни в какую. Причем посулы матери и заготовленные Дейлоком сладости и игрушки скорее мешали, чем помогали.

Олдер, пропадая в казармах, не знал об этих тонкостях, но в один из вечеров, когда тысячнику удалось вернуться домой пораньше, он едва ли не в дверях столкнулся с возвращающейся из гостей Ири. Уныло плетущийся позади матери Дари, завидев отца, тут же кинулся к нему. Остен легко подхватил сына на руки и, заметив полные слез глаза малыша, тут же обернулся к жене:

– Где вы были?

Ири раздраженно поправила выбившийся из прически локон:

– У моего отца. А Дари просто капризничает с самого утра… Без тебя с ним невозможно сладить!..

– Вот как… – Олдер бросил еще один взгляд на кусающую губы жену, потом вновь взглянул на Дари, глаза которого после слов матери стали точь-в-точь как у крошечного олененка, и все понял без лишних расспросов.

…Уяснив все, что требуется, Остен не стал выговаривать жене за ее визиты к Дейлоку, а просто на следующее утро взял сына в казармы. Поднятый на заре Дари то и дело зевал, точно котенок, и, прибыв на место, Олдер поручил все еще сонного малыша заботам Антара.

Дари воспринял новую няньку как нечто само собою разумеющееся, а Чующий словно бы даже обрадовался свалившимся на него хлопотам. Под присмотром Антара малыш доспал положенные ему часы, позавтракал и навестил оружейную. Там-то его и нашел на время освободившийся от дел отец…

Довольная мордашка Дари лучше всяких слов говорила о том, что такое гостевание, в отличие от дедовского дома, пришлось ему по вкусу, и Олдер, не мудрствуя лукаво, стал брать сына с собою в казармы в течении всей оставшейся до начала нового похода недели. Когда же войскам пришло время выступать на лаконскую границу, Олдер наказал Ириалане ожидать его возвращения в «Серебряных Тополях». Причем отбыть в имение следовало как можно быстрее.

Ири, рассчитывающая провести в Милесте еще хотя бы месяц и насладиться пышностью предстоящих праздников, тут же спросила мужа, к чему такая спешка. И, конечно же, получила загодя подготовленный ответ. Прибывший из Астара купеческий корабль привез в Милест вместе с товарами еще и поветрие. Больных успели вовремя заметить, и сейчас судно стоит у дальнего пирса под охраной…