Очаровательная плутовка - Мишель Маркос

Райли усмехнулся и перешел вместе с Эйприл к другой группе гостей. Вдруг он почувствовал, как пальцы Эйприл соскользнули с его руки. Он обернулся и увидел, что она замерла, а лицо ее сделалось белым, как алебастр. Если бы не каштановые волосы, ее можно было бы принять за греческую статую из белого мрамора.

— В чем дело? — спросил он.

Эйприл не ответила. Ее взгляд был прикован к кому-то, маячившему в толпе гостей.

— Эйприл, что случилось?

Эйприл было трудно дышать. Виконт Эрншо! Она боялась столкнуться с Маркемом, но совсем забыла о том, что есть и другие, кого она шантажировала. И они тоже могут приехать на бал!

— Я… мне что-то нехорошо, Райли. Может, я глотну свежего воздуха?

Райли забеспокоился.

— Конечно. Идем.

Он повел ее к высоким, доходившим до потолка, дверям балкона.

Но не успели они приблизиться, как Эйприл остановилась. Великий Боже! Маркиз Кларендон. У него она взяла пятьсот фунтов. В этом проклятом месте находится четыре тысячи гостей, а она почти нос к носу столкнулась не с одним, а с двумя обманутыми ею мужчинами.

Эйприл успела отвернуться как раз в тот момент, когда Кларендон окликнул Райли, и быстро отошла в дальний конец зала. Голова кружилась. Эйприл распахнула двери на западный балкон и, радуясь тому, что на нем никого нет, оперлась о перила. Ей необходимо прийти в себя. Однако холодный ветер не мог остудить ее пылающего лица.

Ловушка. Эйприл посмотрела вниз. Если спрыгнуть, можно сломать шею. Но лучше уж так, чем вернуться в зал.

Как бы много людей ни было на этом балу, она неизменно столкнется с кем-нибудь из тех, кого обманула. С Эрншо или Кларендоном. А если они оба одновременно ее узнают? Эйприл проняла дрожь при мысли о том, что тогда произойдет. Что делать? Бежать. Но как?

Сзади неслышно подошел Райли.

— Тебе лучше?

— Странно, что мне вдруг стало совсем плохо. Будет прилично, если я ненадолго вернусь в свою комнату?

— Эйприл, если это одна из твоих уловок…

— Нет, что вы, Райли. Просто мне нужно прилечь. На пять минут, обещаю.

Этого ей хватит, чтобы переодеться и улизнуть на конюшню.

Райли с подозрением посмотрел на Эйприл.

— Я за тобой так долго наблюдаю, что могу определить, когда ты лжешь. А сейчас ты лжешь.

— Я не лгу! Мне просто необходимо немного побыть одной.

Райли сдвинул брови.

— Сначала скажи, что происходит!

Эйприл отошла в темный конец балкона и обернулась. Райли стоял там, где на него падал свет из бального зала, и настороженно смотрел на нее. Довериться ему или нет? В доме два человека, которые с легкостью отправят ее в тюрьму. Она не может заводить еще одного врага в лице Райли. Придется все ему рассказать, даже если после этого он никогда больше ей не поверит. Но ведь он вообще собирался от нее избавиться — как же больно это сознавать! — поэтому терять ей нечего.

— Райли, — начала она, волнуясь, — я должна вам признаться…

— Блэкхит, вот вы где!

Райли повернулся на голос, который показался Эйприл ужасно знакомым.

— Маркем! А я уж забеспокоился, не случилось ли с вами чего.

— Весьма сожалею, милорд, но я едва не рухнул под кипами документов. Поэтому опоздал.

— Напомните мне подать в палату прошение, чтобы для вас приобрели большую лопату.

— Сэр Седрик Маркем, могу ли представить вам мисс Эйприл…

Райли не договорил, увидев, как Эйприл отчаянно дергает ручку двери, пытаясь уйти с балкона. Эйприл метнулась за одну из кадок с остролистом и, спрятавшись за ней, сказала:

— Здравствуйте.

Райли в полном недоумении продолжил:

— Эйприл, это сэр Седрик Маркем, секретарь палаты лордов.

Как истинный джентльмен, сэр Седрик прошел по балкону и протянул Эйприл руку:

— Весьма рад познакомиться с вами, мисс…

Он остановился и застыл. Поправив на носу очки, он внимательно посмотрел на Эйприл:

— Мы с вами раньше встречались?

— Нет, сэр. Я этого не припомню.

— Я уверен… прошу простить, но мое зрение уже не такое острое, как раньше. К тому же здесь темно. Вы не могли бы выйти в холл?

— Чуть позже. Мы с лордом Блэкхитом как раз обсуждали одно деликатное дело.

— Деликатное… — Вдруг сэра Седрика осенило. — Это вы!

У Эйприл замерло сердце, когда она увидела, как изменилось его лицо: вежливое любопытство сменилось гневом. Он ее узнал! Ноздри у него раздулись, а губы выгнулись в струнку.

— О нет, я, должно быть, ошибся. Простите, Блэкхит, весьма сожалею, но я не смогу остаться. Ваш выбор гостей совершенно меня не устраивает. Прошу извинить меня.

Он развернулся и быстро ушел.

— Что произошло? — спросил Райли.

— То, о чем я пыталась с вами поговорить. Сэр Седрик и я… мы с ним уже общались.

— Общались? Интересно, на какую тему?

Смелости ответить у Эйприл не хватило. Странно, но она не так боялась Маркема, как гнева Райли.

Он схватил ее за плечи:

— Черт возьми, Эйприл, отвечай!

— Его имя тоже было в дневнике.

Райли не сразу уловил связь.

— Я не… подожди. Ты пыталась шантажировать и его?!

Эйприл перевела дух и сказала:

— Я взяла у него двести фунтов.

Райли смотрел на нее так, будто видел впервые.

— Ты представляешь, что ты натворила? Тебе грозит виселица.

Эйприл не могла сказать, что для нее страшнее: серьезность вердикта, высказанного юристом Блэкхитом, или разочарование на лице Райли Хоторна.

— Знаю. Вот поэтому-то вы и должны отпустить меня. Сейчас.

— Ты впутала всю семью в преступление, которое карается смертной казнью.

— Мне очень жаль.

Это все, что Эйприл смогла вымолвить, сгорая от стыда.

— Жаль? — повторил Райли, качая головой. Он тяжело опустился на скамейку. — Что еще я должен узнать?

— Были и другие, — еле слышно призналась Эйприл.

Он закрыл глаза.

— Сколько?

— Пять. Не считая вашего отца, пять.

— Кто?

Эйприл медленно прошла к соседней скамье и осторожно села.

— Маркиз Кларендон. Виконт Эрншо. Сэр Юстас Глендейл. Лорд Чарлз Пул. И Маркем.

Он хмыкнул.

— Пять самых почтенных людей среди родовой знати!

— Ну, не такие уж они почтенные, раз в шкафу у каждого по скелету, — не удержалась от язвительного ответа Эйприл.

Райли так резко вскинул голову, что она вздрогнула.

— Ты находишь это смешным? Для тебя это повод посмеяться?

— Н-нет, сэр, — запинаясь, выговорила Эйприл и отвернулась от его грозного взгляда.

Она еще никогда не видела, чтобы Райли приходил в такую ярость.

Губы его были сжаты, глаза угрожающе сверкали — он изо всех сил пытался справиться со своим гневом.