Миры Амбрэ - Экси Старк

— А ты можешь отключаться?

— Нет. Если нужно, просто не обращаю внимания.

Уголки его губ соблазнительно поползли вверх. Так хотелось прикоснуться к ним. Илай резко повалил меня на мягкую траву. Темные волосы щекотали лицо, а глаза, мерцающие в свете костра, прищурились. Я постаралась спрятать свои мысли, желая все-таки иметь свои небольшие секреты: снова представила, что надеваю капюшон, черный и плотный.

— Прячешься?

— Не хочу быть еще одним шумом в твоей голове.

— Шумом ты никогда не будешь. Для меня важно всё, о чем ты думаешь.

Илай лежал, облокотившись на локти, и смотрел на меня. Игра теней и света от костра делала идеальные черты его лица еще более прекрасными. Мой взгляд скользнул по мужественному подбородку, красивому ровному носу и остановился на соблазнительных губах, отказываясь двигаться дальше.

Дженн подтолкнула меня ногой и поправила куртку Майкла, норовившую сползти с ее плеч.

Она посмотрела на меня горящими глазами и одними губами произнесла:

— Спасибо!!!

Я, улыбнувшись, кивнула.

Неполная луна лениво переползла на другую сторону неба, давая понять, что время для нас — понятие вполне осязаемое. Дженн уютно устроилась в объятиях Майкла, а он перебирал ее светлые пряди.

— Не хочу никому портить настроение, — произнесла я извиняющимся тоном, — но у нас уже сегодня тест по английскому, и хотелось бы сохранить для него разум.

Глава десятая

Озеро

Каким было это утро, я еще не знала, но точно не добрым. Вчерашние ночные посиделки прямо отразились на нашем самочувствие. На прикроватной тумбочке надрывался будильник. Илай развалился на половину кровати; раскинув руки и ноги, он лежал в позе морской звезды. Его, кажется, этот звук даже не беспокоил, как и Порто, который умиротворенно посапывал в ногах. Пес открыл карий глаз и сразу же закрыл. Еще бы — ему в школу не нужно.

Кое-как сев на кровати, я все-таки заткнула будильник и стала бороться с коварным желанием «прилечь хоть на минуточку», ведь минуточкой в таких случаях дело никогда не обходится. За минуточкой приходят ее друзья пятиминуточки и приводят с собой компанию десятиминуточек, и так — до тех пор, пока ты вдруг вскакиваешь, понимая, что опоздала везде где могла, начинаешь судорожно натягивать помятые джинсы, пытаться найти второй носок и невольно ответить на вопрос, почему же ключи от машины спрятались под могучей кучей конфетных фантиков.

Уговаривая себя, я поплелась на кухню и включила кофеварку. Гипнотизируя ее взглядом, я сонно наблюдала, как тонкая струйка наполняет кружку. Еще немного — и ароматный напиток окажется в моих руках.

— Доброе утро, — послышался сзади любимый голос. Я невольно улыбнулась.

Илай медленно шаркал босыми ногами по деревянными полу. Темная неровная челка, отливая черным, нависала над глазами, еще четче очерчивая подбородок и безупречные губы. Длинные трикотажные шорты так низко спустились на бедрах, что казалось, вот-вот упадут. Он нагловато улыбался моим мыслям. Не пойму, почему «шапка», скрывающая их, куда-то девается?!

Взгляд снова оказался на нем, и сердце заколотилось в груди, поднимая целую бурю, поднимая со дна души первобытное чувство, древнее, как мир. Он потянулся ко мне губами, но не так близко, чтобы коснуться; между нами пролегло расстояние. Я его сократила и отпечатала на губах быстрый поцелуй. Кофеварка пискнула, и я бросила беглый взгляд на часы. Нужно поторопиться.

— Мы не хотим опаздывать, — Илай разлил кофе по кружкам и протянул мне.

— Не думала, что ты тоже пойдешь.

— Почему нет. Обожаю школу! — он облокотился о столешницу.

— Что ты задумал?

— Ты так вкусно пахнешь, — произнес он, склоняясь надо мной, как будто не услышал моих слов.

* * *

По дороге к школе Илай провокационно зарылся носом в мои волосы.

Отвисшие челюсти школьников шлифовали старый асфальт. Весь день пролетел как во сне. Кошмарном сне. Все только и делали, что пялились на меня и Илая, перешептывались и бросали косые взгляды. Кто-то подходил и откровенно спрашивал про «богатых родственников», и я всем отвечала, что они по линии моей настоящей мамы. Что отчасти было правдой…

Но больше всего мне мешал назойливый взгляд Моники, который буквально кричал: «Я ненавижу тебя!!», хотя я и не понимала, за что. На ее славу и красоту, да и на поклонников я не претендовала. Мы вообще были из разных галактик, так что ей не следовало даже смотреть в мою сторону. Однако она смотрела.

Прозвенел звонок. Предстояла большая обеденная перемена. Я постаралась выскользнуть из класса самой первой. Илай не отставал от меня.

— Тебе неприятно?

— Комфортным мое состояние точно не назвать: они только и занимаются тем, что обсуждают нас.

— А чем им еще заниматься? В этой деревне и заняться нечем, а тут столько радости. Пускай развлекаются, — махнул он рукой.

— Тебе в самом деле безразлично? — я пробивалась в столовую сквозь толпу подростков.

Илай только удивленно посмотрел на меня с видом: «И ты еще сомневаешься?!»

И хотя я пыталась прийти в столовую первой, здесь уже оказалось много людей. Группа местных красоток за столиком в центре, спортсмены расположились за большим столом у окна, чудики и ботаники расселись по периферии, до них все рано никому не было дела.

— Что будешь кушать? — поинтересовался Илай, когда мы остановились перед едой.

— Пожалуй, возьму воду и йогурт.

Аппетита не было абсолютно, я сомневалась, что смогу запихнуть в себя даже клубничную субстанцию.

А Илай набрал целый поднос: первое, второе, третье, компот и еще десерт. Причем курицу и салат — в двойных порциях. Я уже заметила его неукротимый аппетит, когда они с Нитом на поляне съели столько, сколько мне за месяц не осилить. Мы уселись за отдельный стол, сами по себе. Илай развалился на стуле в вызывающей позе, закинув ступню на колено. Он ел и не спускал с меня зеленых глаз, слегка их прищуривая, это придавало ему еще больше дерзости. Особой дерзости, такой, какую мог носить только он.

— Съешь кусочек, — произнес он, с нежностью поднеся к моему рту ломтик жареной курицы.

— Ты шутишь! Собрался кормить меня при всех?! Хотя что удивительного — мне кажется, ты подпитываешься энергией от их внимания.

Он приподнял брови, не снимая с лица самоуверенную улыбку, от которой у меня до сих пор дрожали колени.

— Нет, — посерьезнев, сказал он. — Мне по барабану, кто и что тут думает.

С этим не поспоришь. Он вел себя как обычно. Можно сказать, вполне естественно и непринужденно, по своим меркам.