Миры Амбрэ - Экси Старк

— Как же я смогу уследить за всем?!

— В этом нет необходимости, да и невозможно. Поэтому туаты расселяются соответственно способностям по всему миру.

— Как воинская служба?

— Так оно и есть. Туаты огня стерегут крупнейшие активные вулканы, да и просто огненно опасные зоны, — в жарких, засушливых регионах. Водные и земляные живут в сейсмоактивных прибрежных зонах, ведь именно землетрясения вызывают смертоносные цунами. Мой очень близкий друг живет в Венеции, предотвращая ее неминуемую гибель. Рано или поздно этот город всё равно утонет, но пока она справляется, хотя от нее требуется слишком много энергии.

— Мне уже страшно.

— Поверь мне, невероятное счастье — выполнять свою работу. Мы не можем без этого жить, укрощать стихию — одна из естественных потребностей туата.

— Ох, — вздохнула я, — думаю, лучше начать, пока я не сдрейфила и не сверкнула пятками! Что делать?

— Прежде всего — научится с ней взаимодействовать, идеально понимать ее и слышать. Что ты чувствуешь сейчас, прислушайся к себе?

Я села на неожиданно теплую и мягкую землю, прикоснулась к ней ладонями. Глубокий вдох, глаза закрыты… Что я чувствую?.. Странное тепло от земли, влажный, может, немного тяжеловатый воздух с необычным запахом… и звук. Приглушенное журчание, где-то далеко… под землей. Я явно распознала его направление, расположение и даже настроение. Умиротворенная, спокойная и невозмутимая, влага неспешно текла по подземным рекам, словно по венам, в хорошо известном ей направлении, наполняя и пронизывая Землю.

Люди редко задумываются, что наша планета — живой организм. Излюбленное слово человечества — «дай», без какой-либо отдачи. Мало кто из людей хоть раз задумывался, что буря скважины, уничтожая леса, загрязняя океаны или просто выкидывая из окна автомобиля обертку от конфеты, мы убиваем то, что дало нам жизнь. Забываем, насколько мы связаны с планетой, как мы зависим от нее. И вспоминаем только тогда, когда случается непоправимое, но, к сожалению, только так Земля может указать нам, что мы выбрали неверный путь, что мы должны остановиться и задуматься. Мы люди без прошлого, разучившиеся жить в гармонии с природой, и возможно, люди без будущего, потому что никто не знает, сколько еще Земля вытерпит потребительское отношение.

Умиротворяющее журчание воды и стрекотание цикад вернули меня к действительности. Илай сидел, прислонившись к дереву неподалеку от меня, словно пытаясь стать невидимым. Он не хотел мешать мне читать знаки воды. Теперь я чувствовала, что она живая и разумная субстанция. Именно она каким-то не подающимся обычному осмыслению образом подталкивала мысли в нужном направлении.

Хорошо ощущая воду под землей, словно если бы я видела ее перемещения сквозь прозрачное стекло, я направила ее к наверх к себе. Она послушно следовала моим желаниям, как своим собственным… Или это и были ее собственные желания? Я ощущала нас одним целым, по крайней мере, в этот момент. Моя рука придерживалась за землю, для опоры, хотя в этом не было необходимости, скорее для успокоения. Мне нравилась земля, нравился ее запах, чувство уверенности, которое она давала. Илай внимательно следил за мной взглядом.

— Приятно ощущать под ладонями теплую землю, так легче сосредоточиться, — сказала я.

— Именно поэтому Нит и злится на меня. Ему казалось, из вас может выйти хорошая пара взаимодополняющих, — он произнес это так, если бы это его ранило.

— Он сам говорил о том, что любит Джордану, что туаты однолюбы.

— Всё запутано. Нит что-то чувствует к тебе тоже, это очень странно, но что ты ему нравишься — это факт. У них с Джо очень сложные отношения. И вероятность того, что им разрешат их узаконить или хотя бы помыслить о них, практически равна нулю. Нит, возможно, и пошел бы против системы, но ему одному это ни к чему, а Джордана — с финтом в голове, болезненно правильная, с подобострастным отношениям ко всем законам. Она страдает энтомофобией, панически боится жуков и прочих насекомых; так вот — для нее проще съесть жука, чем нарушить правила.

— Как это ужасно! Словно я попала в средневековье с массой условностей и казнями на главной площади.

— Ульманасом движет страх перед гибелью человечества. Он так говорит. По его мнению, смешение еще сильнее ослабляет нас. На туатах огромная ответственность, и если мы не будем достаточно сильны, чтобы справляться со стихией, можешь представить, что произойдет.

— Глобальные катастрофы сотрут человечество с лица земли, — произнесла я с ужасом.

— Именно. В Амбре и так осталось мало сильных туатов. Нас можно пересчитать по пальцам. Так или иначе, происходит вырождение.

— Я думаю, в этом и кроется ответ, — произнесла я, словно меня осенило. — Может, мы должны смешиваться… в смысле — быть счастливы прежде всего? Как твои родители.

— Но для Ульманаса один пример — скорее исключение. Он отказывается в это верить.

— Нет ничего невозможного. Нужно его поставить перед такими обстоятельствами, чтобы он не мог отвертеться.

— Главное — задаться целью. Иногда решение приходит оттуда, откуда не ждешь.

Прозрачная теплая струйка воды выбилась из-под земли крошечным фонтаном. Илай дотронулся до нее пальцами, поддразнивая, а затем приподнял ладонь; струйка уже не дотягивалась до него. Я направила ее вверх. Как только вода коснулась его ладони, Илай снова поднял руку, играя со мной в догонялки, а потом, хитро заулыбавшись, опустил ладонь на нее, прижав к земле. Вода заструилась по его руке, через пальцы, и снова убегала в землю.

Напор воды сделался сильнее, но, конечно же, рука Илая даже не сдвинулась с места. Я попробовала еще раз. Всего лишь подтолкнула ее вперед, чуть больше напор… Из-под руки стали выпрыгивать мелкие брызги… Чуть сильнее. Илай уже стоял весь мокрый, приподнимая руки вверх. Вода хлестала на него фонтаном.

— Ты подаешься! — возмутилась я.

— Ты же не хочешь устроить войну двух стихий! — засмеялся Илай, прикрываясь руками.

Мы стояли словно под теплым дождем. Над нашими головами пролегла яркая радуга, поблескивая всеми цветами в крошечных прозрачных капельках. Я любовалась невероятными преломлениями солнечного света, за сотнями росинок парящими в воздухе, озаряясь яркой вспышкой то здесь, то там. В каждой водяной бусинке отражалось свое солнце и голубой небосвод.

— Мне нужно больше практики, на случай если Ульманас пошлет еще кого-нибудь. Как я смогу защитить себя?

Лицо Илая исказилось при упоминании Коула.

— Смотри, — решила похвастаться я и придала вырывающемуся фонтану форму столба. Приглушенный свист и взрыв; недалеко от меня приземлился, оставляя на земле темный след, огненный снаряд, потом еще и еще один. От неожиданности я потеряла контроль, и вода обрушилась прямо на меня, в то время как Илай заливался смехом в десятке метров, абсолютно сухой и счастливый.