Амаира Первого дома - Ина Деш

В доме было очень тихо, поэтому девушка не особо удивилась тому, когда никого не обнаружила. Даже Фолленов. Видимо, теперь она уже не нуждалась в круглосуточной охране. С одной стороны, это было неплохо, с другой — даже спросить некого, куда можно прогуляться, кроме конюшни и парка возле дома.

Еще несколько дней тому назад она страдала от невозможности хоть ненадолго остаться в одиночестве. Теперь же, наоборот, Лин просто необходимо было занять себя кем-то или чем-то, чтобы не копаться в собственных мыслях и чувствах, находя в них все новые поводы для страха и страданий. Остановившись на крыльце, Шарлинта подставила лицо по-осеннему бледноватым, но еще достаточно теплым солнечным лучам. Дома в такую погоду принцесса непременно отправилась бы на верховую прогулку. Но выезжать за территорию Равенель запретил. Зато, наверное, можно было выполнить данное еще во время путешествия обещание и поучить Лив ездить верхом. Да и установить расписание занятий с детьми тоже стоило. Помимо контроля над магией, девочкам пригодятся и уроки грамотности.

Приняв решение, Лин настроила поисковое заклинание на старшую из девочек и отправилась следом за маячком. Идти пришлось долго. Но принцесса не торопилась, наслаждаясь прогулкой и рассматривая место, в котором ей предстояло жить. Дом амаиров был самым большим в этом поселении. Лин поставила себе мысленную пометку уточнить, есть ли какое-то другое название, кроме как Первый дом. Последнее, как это понимала девушка, все же относилось ко всей большой территории, находящейся под контролем ее амаиров.

Остальные строения в поселении напоминали уменьшенную копию жилища Лантераннов — правильные квадратные дома-колодцы с площадкой для взлета и посадки драконов посередине. Разнились только детали — форма окон, цвет дверей, высота крылец, расположение растений вокруг.

Встречные амаинты реагировали на принцессу по-разному. Те, кто, видимо, присутствовал на ужине и был ей представлен, к сожалению, в мешанине имен и лиц девушка мало кого запомнила, желали светлого дня и склоняли головы в приветственном поклоне. Те, кто видел Шарлинту впервые, ограничивались только поклоном и не заговаривали первыми, но при этом открыто и пристально рассматривали будущую амаиру. Лин немного забавляли подобные обычаи. Разговаривать с непредставленной девушкой было, видимо, нельзя, а вот проявлять нескрываемое любопытство — вполне приемлемо. Женщины Шарлинте не встречались. Либо у них не было принято покидать дома, либо, в отличие от будущей амаиры, им было чем заняться.

Маячок вел к небольшой роще за границей домов. Девушка немного посомневалась, но маленькая лесополоса находилась в пределах ограды всего поселения, поэтому она все же ступила на узкую каменистую тропку. Здесь было больше хвойных деревьев, чем лиственных. Между их темными стволами по земле стелился мягкий мох разных оттенков — от цвета ржавчины до глубокого изумрудного. Несмотря на солнечный день, птицы не спешили наполнить рощу своими трелями. Шарлинта даже усомнилась в наличии здесь пернатых. Слишком уж тихо было вокруг.

Маячок вывел принцессу к пещере. Хотя рассмотрев все подробнее, Лин усомнилась в ее естественном происхождении. Скорее, это было строение, созданное руками людей или в этом случае нелюдей. Невысокое нагромождение бурых скал с темным отверстием на передней стене, уходящим, скорее всего, вниз, под землю. Присмотревшись, принцесса поняла, что нагромождение огромных камней не хаотичное, а своей формой отдаленно напоминает силуэт дракона.

Иола с детьми в компании Фолленов стояли как раз у входа в это необычное строение.

— Светлого дня, — приветствовала их девушка, мысленно гадая, не могла ли она помешать чему-то важному.

Но ответ Рихта Фоллена удивил.

— Светлого дня, амаира. Вас привела сюда богиня-мать.

Это место амаинты называли пещера Хранителя. Именно здесь находился тот самый таинственный атрибут Первого дома, без благословения которого у трехипостасных в браке не рождались наследники. Сюда же приносили детей, чтобы представить богине Саркани. Обычай, пусть и имеющий какие-то отличия в деталях, во всем мире был практически един. Новорожденный беззащитен, пока его не показали богам. В Веллории это делали в храме богини ночного светила, той самой, чьи слезы обратились, согласно легенде, в основное богатство королевства — лунный металл. Такие храмы были построены в каждом поселении Веллории. Мать приносила младенца в обитель, где служитель богини записывал имя новорожденного в специальные книги жизни.

Про то, что малышку Иолы следовало представить богине, Лин позабыла за другими более важными проблемами. Да и с выбором имени молодая мать никак не могла определиться до конца. Принцесса радовалась тому, что удалось отговорить Иолу от того, чтобы назвать девочку Шарлинтой. Теперь же, когда молодая мама определилась с именем, возникла другая проблема. Храмов богини Луны на территории амаинтов не было. Малышей нарекали в пещере Хранителя дома, но сделать это мог исключительно отец ребенка или, в случае его смерти, старший родственник по мужской линии. Малышка появилась на свет сиротой, другие родственники отказались от нее, вышвырнув на улицу. Но даже в этом случае мать не могла дать имя ребенку перед богиней Саркани. Нужен был амаинт, согласившийся стать нареченным отцом и принять младенца в свой род.

Помочь Иоле вызвались братья Фоллены. Как подозревала принцесса, этот поступок был не совсем бескорыстным. У молодых амаинтов были свои планы на мать малышки. Впрочем, Шарлинта была уверена, что вынуждать к чему-то силой или обманом трехипостасные не будут, поэтому влиять как-то на решение молодой вдовы она не собиралась.

Сами же Фоллены никак не могли определиться между собой, кто из них троих станет нареченным отцом. И спорили бы еще долго, наверное, если бы не вспомнили, что у Иолы есть еще две приемные дочки — Лив и Бирни. Защита еще одной богини, тем более покровительствующей тому народу, среди которого девочкам придется расти, в любой случае лишней не будет. Единственная загвоздка, формально Иола никем девочкам не приходилась, и принимать подобные решения о вхождение ими в чужую семью нелюдей не могла. Требовалось разрешение официального опекуна, которым по всем документам являлась принцесса. Шарлинта согласилась, лишь убедившись в том, что принудить девочек к чему-либо нареченные отцы не смогут. Принцесса хотела сохранить за ними то, что у нее самой никогда не было — право выбора своей судьбы.

Широкие ступени вели глубоко вниз. Стены пещеры были из странного незнакомого девушке минерала дымчато-серого цвета с вкраплениями белого, полосами вычерчивающего замысловатые узоры, словно зимняя морозь на каменном холсте. Густую темноту мягко разбавлял теплый свет от магических ампелей. От