Бульдожья хватка - Роберт Бейли

Рик рассказал абсолютно все.

— Что с этим делать, ума не приложу, — заключил он. — Одно знаю точно: ни на какие отступные Рут Энн не согласится. Она хочет, чтобы с Уиллистоуна спросили по закону за все его художества. — Рик вздохнул. — Но Мула нет, и дать показания против Уиллистоуна может только Уилма Ньютон. Вроде бы должна сказать правду. Жена водителя хочет, чтобы компанию, из-за которой погиб ее муж, наказали. Но…

— Тебя беспокоит, что ты не взял у нее показания под присягой, — перебил Том, потирая подбородок.

— Конечно. Но адвокат Уиллистоуна тоже не стал ее допрашивать, а мы заявили о том, что у нас есть такой свидетель, еще несколько месяцев назад. И если они не стали брать у нее показания, это говорит только об одном…

— Что они с ней все-таки поговорили и знают, что можно не беспокоиться. Хотя возможна и другая причина. За защиту Уиллистоуна платит страховая компания, а эта публика старается лишнего не платить. Они могли сказать адвокату, чтобы письменных показаний он с нее не брал.

Рик кивнул, вскинул ладони вверх.

— Вот и дилемма. Что можете предложить?

Том добавил кофе в чашки. Кофеин заполнил организм Дрейка сверх меры, но он не отказался. Бодрствовал почти сутки, и подзарядка необходима.

— Да, дилемма, но без Уилмы будет спокойнее. Ты можешь выиграть и без нее, а вот если она объявится и…

— Может угробить все дело.

Том согласно пожал плечами.

— Но без нее я могу проиграть. Роуз Бэтсон повторяет свои показания, эксперт Тайлера утверждает, что Брэдшо должен был видеть фуру, когда начал поворот, и их версия выглядит достаточно сильной. Вы знаете не хуже меня: если истец хотя бы на один процент проявил неосмотрительность, присяжные легко выносят вердикт в пользу ответчика. Обвинение звучит с изъяном. А что на самом деле? Уиллистоун нарушал закон, заставлял водителей превышать скорость, а потом подделывать путевые листы. Второго сентября Ньютон ехал с превышением скорости — хотел привезти груз в срок. Незадолго до аварии его два раза за нарушение скоростного режима штрафовали. И Моррис запросто мог прибить к кресту и Уиллистоуна, и «Алтрон».

— Рик, мы прекрасно знаем: правда ничего не стоит, если ты не можешь ее доказать. Моррис погиб, документы, которые могли сыграть тебе на руку, сгорели во время пожара. Миз Бальярд поддержать тебя отказалась, значит…

— Остается только Уилма, — выпалил Дрейк в отчаянии. — Знаю, знаю. Но вы считаете, что вызывать ее не надо? — спросил он, глядя Том у в глаза.

Профессор искоса окинул его нейтральным взглядом.

— Этого я не говорил. Я сказал, что без нее будет спокойнее. Если не вызовешь ее в свидетели, никто в тебя за это не бросит камень.

Дрейк вздохнул, чувствуя, что начинает сердиться. Может быть, так, а может быть, иначе. Как говорится, спасибо за помощь.

— Рик, когда ведешь дело, это на девяносто пять процентов подготовка, на пять процентов интуиция. Ты подготовился по максимуму, изучил дело вдоль и поперек, собрал все мыслимые и немыслимые доказательства — дальше надо довериться интуиции. Всего не предусмотришь. Конечно, ты составляешь план, действуешь в соответствии с ним. Но иногда во время суда вся подготовка катится к чертям. И надо довериться интуиции и принять оптимальное решение.

— Довериться интуиции? — В голосе ученика прозвучал сарказм. — Интуиция подсказывает: мне нужна помощь. Поэтому я сюда и приехал.

— Лучшего совета я тебе дать не могу, — сказал Том.

Рик посмотрел в серые глаза наставника и понял, что тот прав. Совет был очень полезный, стоит признать. Но этого мало. Боб, Джинни и Николь Брэдшо заслуживают большего. Как и Рут Энн.

— Профессор… за совет большое спасибо. Но…

Рик вздохнул.

— Что «но»?

— Знаю, уже поздно об этом просить, но… — Дрейк помолчал, втянул в себя воздух. Он сам не верил в то, что собирается сказать. — Представьте дело в суде вместе со мной?

47

— Нет, — отказался Том и в ту же секунду себя возненавидел.

Он поднялся, повернулся к Рику спиной и посмотрел в кухню, где на столе лежала груда неразобранных писем — вот он, его обвинительный приговор! «Не могу», — подумал Макмертри. Слишком стар, слишком болен, и совсем нет времени на подготовку.

— Почему? — спросил Рик разочарованно. — Вы не услышали? Мне действительно нужна…

— Не нужна, — перебил Том, поворачиваясь. — Я бы не отдал тебе это дело, если бы считал, что ты к нему не готов. Ты полгода этим делом жил. Тебя ждет трудное решение, и я не могу дать тебе четкий совет. Выбирать должен ты. Даже если я сейчас соглашусь, дилемма Уилмы Ньютон никуда не денется. Это ты должен довериться интуиции и решить, вызывать ее или нет. Я своим появлением только подолью масла в огонь. Об этом пронюхают «Новости Таскалусы» или телевизионщики и запросто превратят слушание в цирк. А тебе это не нужно, как и мне.

— Вы правда отказываетесь? — недоверчиво спросил Рик.

— Я тебе не нужен, — сказал Том. — Я… — Он хотел рассказать о своем диагнозе, но остановился.

— Не будь вы мне нужны, я бы сюда не приехал, — сказал Дрейк и проскользнул мимо хозяина в кухню. — Не стал бы колотить вам в дверь в шесть утра. Вы просто хотите увильнуть, Профессор, сами это знаете.

У входа в кухню он остановился.

— Что вы здесь делаете? — Медленно повернулся, глаза горели гневом. — Вот что? На вас наехала юридическая школа, и вы подняли лапки кверху? Они наступают вам на все мозоли, а вы молчите? Как же так?

Том опять хотел сказать что-то о своем здоровье, но смолчал.

— Вы однажды сказали нашей группе: если кому-то когда-то понадобится практическая помощь, вы поможете, — напомнил Рик надтреснутым голосом. — Вы лжец, Профессор.

— Ты много от меня хочешь, сынок. Хочешь, чтобы я с тобой провел судебное дело, и говоришь мне об этом за три дня. Ты в своем уме?

— Вы лжец, — повторил гость, не обращая внимания на ответ. — А фотографии, про которые вы говорите, я видел. С влажной футболкой. Вы правы. Очень даже можно что-то додумать.

Том замер. Фотографии вроде бы до газет не дошли.

— Где ты их…

Рик горько засмеялся.

— Я вам не рассказал самое интересное. Эти снимки мне показал адвокат Уиллистоуна. Видимо, он понял, что Дон работает у меня, и вспомнил ее. Устроил с этими фотками целое представление, назвал Дон вашей шлюхой, сказал, что вы отдали мне это дело по одной причине: увидеть, как я его прохлопаю. Мол, зачем еще отдавать дело со смертельным исходом молокососу, который без