Соната лунной принцессы - Лоуренс Алистер

Сержант изо всех сил пытался оправдаться, будто школьник перед учителем.

Однако, если «Цитадель» оправдывается — этот человек несомненно из клана Мардук.

Но почему Фэллон назвал Лизи Лунной Принцессой? Что он имел в виду? Ничего не понимаю! Что-то, чем дальше живешь, тем больше загадок и противоречий.

— И где же? Немедленно отведите меня к Принцессе. — Фэллон удивился. — Незнакомец не унимался. — И где файлы?

— Мы обыскали квартиру. Там ничего нет. — Сержант указал на меня. — А этот молчит.

— Я что, похож на идиота? Думаешь, меня можно обмануть? — Незнакомец рассвирепел не на шутку. — Ты даже не спрашивал! Я видел видео допроса! Хочешь занять его место?

— Никак нет! — Кажется, сержант серьезно напуган.

Одно радует — файлы не найдены.

— Болваны! Город выделяет миллионы долларов на финансирование сущего цирка! Оставьте этого и за работу! Прочесать город вдоль и поперек, каждый метр! Доигрались? Где секретные материалы? Где, мать твою? — Человек в капюшоне едва не взревел.

Значит «Цитадель» все знала с самого начала и только подыгрывала нам, а мы наивно полагали, что держим ситуацию под контролем.

— Если бы Элизабет погибла от рук пожирателей, «Цитадель» отправилась бы под суд! Если она пропадет без вести, я лично убью всех вас! Найдите чип и до скорой встречи! Я иду к начальству! Пусть соберет всех!

Незнакомец стремительно удалился.

— Черт! Опять премии лишат! — Капрал растерялся. — Ипотека за квартиру, кредит на машину, Кэтрин в декрете. Проклятье!

— Как бы не лишиться собственных голов. Если Фэллон в ярости, быть беде. — Сержант поправил покосившуюся фуражку. — А ты — жди, тебя навестят! — Выкрикнул напоследок мне, пнув ногой.

Что происходит? Кто этот человек? Не Кайлер, но, по всей видимости, из клана Мардук. Суровый парень, если даже «Цитадель» ходит по струночке. Фэллон… Никогда не слышал о нем. Интересно, а Кристофер знал?

Им нужна Лиз, но зачем? Это тревожило меня больше собственной смерти.

Глава 7.

Не тот друг, кто не враг

Август 2213 года

Который час? Четвертый день заключения? Пятый или шестой? Я не знаю, сколько провел без сознания на самом деле. Голова раскалывалась от ноющей боли — здорово огрели, нечего сказать. Ночной допрос проводил сам генерал Паттон — цепной пес системы. Если так продолжится — долго я не протяну. Скорее бы умереть.

Я попытался встать — получилось с трудом. Лицо, живот и грудная клетка, а также руки и ноги горели огнем. Казалось, на мне не осталось живого места. «Ух, какой красавец». — Оглядел себя. Под одеждой, пропитанной запекшейся кровью, красовались синяки и подтеки.

Не удивительно. Ночью меня били кулаками, розгами, дубинками, топили, подвешивали вниз головой. И вишенка на торте, так сказать, последний штрих — удар в солнышко, не смертельный, но достаточно сильный, чтобы вызвать очень болезненные ощущения. Не рассчитай Паттон силу, я испустил бы дух, непременно.

Что же изысканное придумает палач сегодня? Иглы под ногти или линчевание, не иначе. Что ж, смерть ждать еще долго. Но я все равно не скажу, где спрятан чип — пусть потрудятся поискать его.

Вместе с решимостью молчать до последнего меня вдруг охватила тоска. Перед глазами все четче вырисовывался образ, но не мрачной дамы в черном балахоне с косой наперевес, вовсе нет. Элизабет, ее глаза, ее улыбка словно мерещились мне.

Мы не виделись с Лиз всего ничего, но казалось, будто миновала целая вечность. И впереди нет никакой уверенности, что когда-нибудь нам удастся встретиться вновь хотя бы на мгновение.

Где сейчас Лиз? Жива ли? А если и жива, ненавидит ли она меня, злится ли? Ведь я не сумел сберечь ее. Прости, Кристофер, но все кончено. Из мрачных застенок «Цитадели» нет обратной дороги, увы. Ни для меня, ни для нее.

Внезапно дверь камеры со скрипом отворилась.

— Проснулась, милочка? — Знакомый голос генерала. — Продолжим?

Вошел Стив, генерал и два шкафоподобных человека в черных масках, с автоматами наперевес. Незнакомцы нацелили оружие на меня, что бы я не делал глупости. Хах, наивные, если я захочу умереть, то кинусь на одного из них, получу пулю и дело в шляпе. Но, что-то подсказывало мне, что пока этого делать не нужно. Отправиться к праотцам успею всегда, а вот вернуться с того света, увы, невозможно. Минутой позже, минутой раньше — какая разница.

— Итак, сейчас ты нам все расскажешь: и про Кристофера, и про побег… — Вступил генерал неожиданно ироничным тоном. — Введите «объект 312». — Вслед за его словами, прикованным к передвижному креслу для пыток (или, как они сами называли — допроса), вкатили Криса, или вернее то, что он него осталось: почти не похожий на человека, дымящийся монстр, с полусогнутыми когтистыми пальцами, словно древний библейский демон. По всем канонам мистики, запахло серой. Правда, холоднее так и не стало и камера осталась теплой.

При виде столь необычного и пугающего человека (или уже существа) даже у самого бесстрашного средневекового инквизитора случился бы сердечный приступ или, минимум, обморок.

— Вы притащили в «Цитадель» это чудовище? — Едва ли не завопил Стив, скорее от страха, чем от удивления. Глаза его неистово забегали, а лицо побледнело.

— Замолкни, Льюис! Он стабилен и не сможет принять форму пожирателя, поскольку принял человеческий облик и поглотил чужие воспоминания. У нас есть минимум две недели до полного разрушения личности и квантового перерождения. — Хладнокровно ответил генерал, посматривая то на дымящегося пленника, то на меня. — Крис Вальтер? Или — пожиратель, который притворяется им? Что ты сделал с настоящим Кристофером? Убил?

— Чего ты хочешь? Ты ведь знаешь, кто я и по чьей милости стал таким!

Голос пленника огрубел, утратил человеческий тон и более походил на речь робота. К тому же, Крис то хрипел, то стонал от боли, извергая кипящую черную жидкость из уст. Чувствовалось — превращение доставляло бедняге немало мучений, куда больше, нежели раньше. Тело парня словно тлело изнутри, кровь кипела в жилах.

— Стал таким? Ты выдавал себя за погибшего Криса — нашего друга и верного соратника! Ты сожрал его, а теперь пытаешься обмануть нас? Где похищенные файлы? — Генерал не обращал внимания на правду, не мог же он признаться в содеянном при посторонних ушах или играл эту роль в театре одного актера для меня.

— Майкл, ты всегда следовал только за деньгами. И врал. Себе, мне, всем нам. Ты даже сейчас врешь и веришь в собственную чудовищную ложь! Крис — это я и ты знаешь это, не пытайся переубедить меня и остальных. — Говорил он медленно, постоянно прерывался, громко кашляя. Темная жижа, которой он то и