Спокойный Ваня - Павел Кожевников

Осклабился Натаныч, прилипший к биноклю.

— Не отсвечивай. Сейчас в ответ палить начнут. — Посоветовал я.

Выглянул из-за стены. Вражеский снайпер зашевелился и приблизился к окну, судя по свечению артефакта. Стрельба со стороны противника начала стихать. Мне это было не нужно. Пришлось высунуться и подстрелить ещё двоих. То ли самых неосторожных, то ли самых невезучих. Солдаты прятались за кирпичными стенами, но для того, чтобы попасть в меня, им нужно было высунуться. В этот момент я их и подловил.

— Бежим отсюда! — Спохватился боец. — У них проблем с выстрелами для гранатомёта нет.

— Идём на два этажа выше. — Согласился я, одновременно намечая конечный пункт.

Хрустя мусором и кирпичной крошкой, мы поднялись на два этажа. Внизу ожидаемо рванула граната. Потом вторая.

— К окну не суйся. Попробую гранатомётчика подловить.

— Добре. — Засуетился Натаныч. — Держи мешок. Я вокруг пока гляну, куда можно отойти. Если ты так ловко их будешь дальше отстреливать, то охоту за тобой быстро откроют.

Выглядывая через осколок, застрявший в раме, постарался отыскать гранатомётчика. Естественно, не увидел, зато засёк в окнах напротив перемещение солдат с пулемётом. Проверил, как там снайпер. Артефакт снова был еле виден, но из комнаты не переместился. Я решил дождаться, когда пулемётчики установят пулемёт и подготовятся к стрельбе. Они не сильно прятались, отчего-то надеясь на свою неуязвимость. Похожее шевеление обнаружил в двух других окнах. На первых этажах мельтешение солдат противника стало более интенсивным.

— Натаныч, иди сюда!

— Чего? — Заглянул тот в дверной проём.

Я коротко обрисовал ему наблюдаемую картину.

— Похоже на подготовку к штурму. Будь здесь. Я к командиру. Он возможно знает, но перестраховаться всё же стоит.

Предстоящий штурм меня мало волновал. Мне нужен был снайпер с артефактом. Точнее, артефакт без снайпера. Поэтому я подготовил несколько магазинов и открыл беглый огонь по всему, что шевелится в поле моего зрения.

Небольшой оптический прицел, оказался очень удобен для такой стрельбы. Обзор перекрывался минимально, и я хорошо замечал цели не только через прицел, сужающий поле зрения, но и на периферии. Стрелять с двумя открытыми глазами я не умел. Возможно, научусь так же легко, как и стрелять, но сейчас было не до этого.

Первым погиб один солдат из пулемётного расчёта. Второй спрятался. Я не стал его выцеливать, а постарался максимально повредить пулемёт.

Тяжёлые пули из моей винтовки с четырёх выстрелов вышибли его из зоны видимости. Тогда я переключился на солдат, мелькающих в окнах нижних этажей. Скоро и они попрятались. Я сильно не высовывался, а любого стрелка, начавшего целиться в моём направлении, первым переводил в разряд раненых или мёртвых.

Со стороны других пулемётных расчётов меня прикрывали кирпичные простенки. Один из пулемётчиков оказался слишком упорным. Даже не видя меня, он изрешетил оконный проём, которым я пользовался. Пришлось прятаться, опасаясь рикошета.

Сменив позицию, я разобрался с этим расчётом.

И чуть не проворонил снайпера. Увлёкшись стрельбой, я перестал отслеживать его перемещения. При замене магазина, которую выполнял уже автоматически, окинул взглядом дом и заметил знакомое свечение прямо напротив себя, но на этаж ниже. Снайпер находился в глубине комнаты.

Резко сместившись в сторону и также отойдя назад, я открыл огонь, ориентируясь на свечение артефакта.

Магазин подходил к концу, когда артефакт внезапно изменил положение. Словно моя пуля отстрелила его, и он упал на пол.

Позицию следовало менять. Я и так задержался на одном месте. Могли снова гранату засадить в такого нехорошего меня. На лестничной площадке столкнулся с Натанычем. Тот в полумраке не сразу меня опознал, а когда понял, кто перед ним, восторженно зачастил:

— Здорово ты их пострелял, Вася! Мужики даже не верят, что ты один смог такую стрельбу устроить! — Произнёс он, в первый раз за всё время, обратившись ко мне по имени. — Позицию меняешь? Это ты правильно решил. У европейцев гранатомётов побольше, чем у нас. Хотя они не сильно их любят применять, но для тебя исключение сделают обязательно.

— Показывай, куда идти. Нам на первый этаж надо. — Перебил я его.

— Почему на первый? Там же неудобно. Это обычным бойцам лучше поближе к земле быть, чтоб атаку отразить, а стрелку, чем выше, тем удобней стрелять.

— Пошли. Я лучше знаю.

— Ты что задумал? — Прямо спросил Натаныч, не двигаясь с места и перегородив мне проход.

— Я снайпера подстрелил. Мне надо срочно покопаться в его вещах. — Решил я не скрывать своей цели. — Там очень нужный мне предмет.

— Я не могу тебя отпустить к европейцам.

Внешне расслабленно начал отвечать Натаныч и резко сорвал с плеча автомат. Он хотел приставить его ствол мне под подбородок. Единственное незащищённое, жизненно важное место. Но я успел положить руку на ствольную коробку. В результате оружие замерло на уровне моей груди. В этом месте находились самые толстые пластины бронежилета.

— Не пробьёшь. — Заверил я Натаныча.

Тот попытался вырвать автомат из моих рук, но я держал крепко.

— У меня пули со стальным сердечником. Очередью продырявлю. — Он перестал дёргать оружие, а наоборот упёр его в мою грудь.

— Я в сапёрном бронике. — Пришлось напомнить про особенность надетой на меня одежды. — Его даже очередью не возьмёшь.

— В упор должен пробить.

Словесная пикировка ни к чему не вела. Мы оба тянули время. Непонятно зачем. Повинуясь внезапному порыву, я ослабил давление на автомат и перевёл руку в иное состояние. Чуть сжал оружие обратно. Моя кисть частично вошла в металл, и в этот момент я вернул её в обычное состояние.

Думал, будет взрыв или другой катаклизм приключится, но вместо этого, металл ствольной коробки осыпался мне под ноги мелкой пылью. Я повторил процедуру. Щёлкнула возвратная пружина, разрушенная в нескольких местах. Автомат под моей рукой медленно рассыпался мелкой пылью.

— Что происходит? — Натаныч отступил на шаг, одновременно выдёргивая оружие из моей руки. На этот раз я не сопротивлялся. Для меня оно опасность больше не представляло. — Что ты сделал с оружием?

— Наглядно показал, что в плен я не попаду. — На самом деле показанный фокус дался мне не так уж легко. Навалилась усталость, а броник начал давить всем своим весом на плечи. — Натаныч, мне очень нужна та штука, что есть у снайпера. — Проникновенно заговорил я. — Я хорошо проредил немцев. Оставшиеся меня не задержат.

— Ты уверен? —