Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

оторвало…

Айзек невесело усмехнулся.

— Гварзу такой модулятор не спас бы. Есть много способов назвать сармата полным идиотом. Но проект есть, это верно. Разберёмся с вашей установкой — и, думаю, Исгельт вас позовёт на испытания. Иджес, ты в списке. Как раз как «сармат, который не может общаться со станцией». Не бойся, все скафандры будут наглухо закупорены, ЭСТ-квант не проскочит.

Иджес недоверчиво хмыкнул.

— Странная какая-то затея, — пробормотал Гедимин. — Где он взял точный переводчик языка хранителей? Помнишь, как вы у Куэннов инструкции брали? Там тоже был «голосовой модулятор», даже живой и разумный. А половину информации я из дозиметра выковыривал.

Айзек развёл руками.

— Атомщик, Исгельт — адмирал. Они бывшими не бывают. Если уж что вошло в голову — хоть заобъясняйся. Ну… я думаю, станции мы вреда не причиним. Только нам с тобой надо будет хорошо объяснить ей, чего от неё хотят. И, главное, зачем.

02 сентября 01 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»

В полседьмого двое сарматов в серебристой командирской броне появились из ниоткуда посреди лаборатории.

— Солнце вылезло в без четверти четыре, — сообщил Айзек, показывая на промотке цветное зарево почти на всё небо и узенькую алую кромку на востоке. — И ни минуты темноты. Какая досада, что вам отсюда ничего не видно! Сейчас самые красивые ночи…

Исгельт, не обращая внимания ни на запись, ни на болтовню Айзека, обошёл установку по кругу. После вчерашних испытаний Иджес и Гедимин убрали все их следы, — только в контейнерах с конечными продуктами переработки убавилось места. Сегодня механика не было — в Ураниуме шли итоговые гонки миниглайдов. Сармат уже десять дней как мотался туда-сюда — Гедимин только удивлялся, как его без споров пускают к телепорту.

— Третий на загрузку, — коротко скомандовал Исгельт. — Гедимин, сборку обязательно вносить на руках — или тебя можно заменить радиостойким захватом?

…В этот раз, как и в прошлый, сарматы не отходили от установки, пока не отработали все химические каскады, и очищенные сольвент и мея не стекли в свои ёмкости, а разделённые вещества не отправились на просушку.

— Довольно быстрая работа, — заметил Исгельт. — Единственный медленный участок — это химические реакторы…

— Эти процессы пока ускорять не научились, — сказал Айзек. — У нас есть химики — возможно, со временем им дастся катализатор.

— Ну что ж, — Исгельт перевёл взгляд на Гедимина. — Заканчивайте, дезактивируйте и готовьте к вывозу. Через шесть часов придёт ликвидаторский глайдер. К нему не прицепятся даже северяне с военных баз.

Гедимин мигнул.

— И это всё?

— Ты… вы справились с заданием, — бывший адмирал протянул сармату руку. — Не будь всё это подрасстрельным делом, я бы устроил какую-нибудь церемонию награждения. Однако, пока мы на положении пленных и практически рабов…

Айзек молча положил ладонь ему на плечо.

— Спасибо, Гедимин, и тебе, Эркенгер, тоже. Иджесу скажу отдельно, как вернётся. Пятого Исгельт зовёт вас уже на свои испытания. Можете отдыхать. Никому не нужна медпомощь?

Эркенгер качнул головой.

— На эа-мутацию я их проверяю каждую неделю. А аварий не было… как это ни странно. Так что, если новых заданий нет, — пойдём спать.

…Сарматы вынесли детали установки, завёрнутые в защитное поле, на одну из лестничных площадок и вернулись в пустую лабораторию. Гедимин прошёлся по ней, чувствуя себя странно.

— Ни тебе реакторов, по которым ты мастер, ни нарушений законов физики… — пробормотал Эркенгер. — Зачем звали?

Гедимин пожал плечами.

— Вот и я не понимаю. Что в двух химических реакторах и одном облучателе такого, что Айзек сам бы не додумался⁈ Любая бригада филков справилась бы…

«Странных штук больше не будет?» — беспокойно зашевелился хранитель. Гедимин криво ухмыльнулся.

— Их к тебе отвезут. Поставят где-нибудь… в невидном месте. А я посижу тут ещё дня три-четыре. Там Исгельт что-то придумал, последи пока за ним.

05 сентября 01 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»

— Прямо днём⁈ — Гедимин с сомнением покачал головой. Он, как и Иджес, вынимал из скафандра ипроновые пластины и защищённые ипроном приборы — его ждал телепорт прямо на ГЩУ. «Экран бы не забыли убрать, а то влепимся в стену…» — Гедимин вспоминал свой палец, растворившийся в пустоте с огромным выделением энергии, и старался не ёжиться.

— Лучевые всплески днём не так подозрительны, как ночью, — пояснил Айзек; он терпеливо ждал, пока сарматы будут готовы к телепортации. — Пластины сюда сложите, на пол, приборы — поверх.

Иджес вынул дозиметр, покрутил его в руках и со вздохом пристроил на груду ипроновых щитков.

— Вы там что-то говорили про полную закупорку — мол, квант не проскочит. А как оно без ипрона? Защитное поле не предлагать!

Айзек ухмыльнулся.

— На ГЩУ оденетесь в ипрон, как положено. Ну что, оба готовы? Эркенгер…

— Пошёл в жилотсек, — отозвался медик. — Надеюсь, не понадоблюсь.

…Экран отсека управления действительно приоткрыли — но в санпропускнике.

— Чуть подождите — снаружи монтируют последний узел, — сказал Айзек, связавшись с Исгельтом. Командир был уже на ГЩУ. Новые установки приделывать к станции заранее не решались — только в последний момент, чтобы так же быстро разобрать их.

— Tza atesqa! — Исгельт, повернувшись к сарматам, вскинул руку в «салюте Саргона». Монтажники в тяжёлой броне встали у дальней стены. Тяжёлые скафандры были и на филках-операторах. Гедимин, вовремя ухваченный Айзеком за плечо, едва не наступил на горку ипроновых пластин.

— Снаряжайтесь, — приказал Исгельт. — У вас полчаса до начала испытаний.

Вставляя под броню пластины, Гедимин чувствовал, что уже держал их в руках — или эти, или точно такие же… но ликвидаторские скафандры не так уж отличались друг от друга — это была явно не ручная, уникальная работа Кумалы. А вот сигма-сканер и дозиметр… Гедимин несколько