Песнь Ветра. Между Западом и Югом (СИ) - Целых Ольга

Он повернулся к Шеол. Звезда долга ласково светила ему. Они молчали, глядя на небо.

— Этот замок построили ахеды.

— Что? — Сирел, ушедший в свои мысли, встрепенулся.

— Они дали денег, материалы и мастеров.

— Как так?

— А ты думал, абаасы могут такое построить? Мы помогали только на тяжёлых работах.

— Значит, ахеды ваши союзники. И что вы дали им взамен? — Третий начал злиться.

— Оружие. То самое, которое ты так смешно называешь «Гнев Солнца».

— Вы-то откуда про него знаете?

— Его придумал один из Посланников, что был до нас. Он работал на какого-то императора, а тот его предал.

— Никто из имперцев не будет сотрудничать с абаасами, что ты несёшь!

Она посмотрела на него, свысока усмехаясь:

— Ага, ты решил, что будешь первым?

— Первым, кто вас уничтожит.

— Как круто для наёмника. Ты сначала отсюда выберись.

— Что ахеды делали в шахтах? — Сирел постарался сдержать злобу.

— Искали серу. Ну, жёлтые кристаллы. Для оружия.

— Нашли?

— Нашли.

— Проклятье! — Третий поднялся, нервно шагая вдоль обрыва.

Под замком клубились облака. Земля была недосягаемо далеко. У него даже голова слегка закружилась, и он отшатнулся от бездны.

— И каков был ваш план? Отвлечь империю войной на юге и напасть с запада?

— Этого я не знаю. Мне не говорили.

— Почему?

Она расхохоталась, зловеще. Поднялась, встав рядом с Сирелом, что не отрывал глаз от горизонта.

— В моём мире, конечно, такой херни не было.

— Чего не было? — Сирел не понял.

— Меня не посвящают в планы, потому что я девчонка, — отчеканила она, складывая руки на груди. — Маг меня вообще не считает за человека. Это у вас во всём мире так или только в империи?

Сирел поёжился от холодного ветра.

— Нормально в империи к женщинам относятся, только на военную службу не берут.

— А как же твои спутницы? Они очень неплохие воины, по словам Агона.

— Думаю, маг тебя ни во что не посвящает, потому что ты всего лишь абаас Истинного Посланника. — Третий не стал говорить о Матерях.

— Абаас Истинного? Это как?

— Ты же абаас, ты должна знать.

— Ты удивишься, но в этой вашей имперской классификации я не разбираюсь. Поведай мне, просвети абааса.

— Посланников обычно прибывает несколько. Один Истинный, остальные — его свита. Были и целые семьи Посланников. Последний, например, привёл с собой свою женщину и друга. Только Истинный управляет абаасами и возглавляет армию, остальные так, на подхвате.

— Бред какой, — она отвернулась, вернувшись к пледу.

Села, скрестив ноги, сердитая. Ветер трепал её золотые волосы, она же упрямо их поправляла. Сирел опустился рядом, вытянув ноги:

— О каком мире ты всё время говоришь?

— О моём.

Сирел покачал головой, не веря.

— Да, Камал, есть и другой мир! — рассердилась Княгиня. — Там нет магии, но тоже рождаются и рушатся империи, там другие звёзды, по-другому течёт время, но живут такие же, как вы, люди.

— Абаасы.

— Ты так и будешь со мной спорить?

— Поправлять.

— Убила бы.

— Сил не хватит.

Сердитое молчание повисло между ними. Ветер гулял у стен, холодный и внезапный. Мерцали звёзды над облаками.

— Нас было четверо, кстати, — она сказала это нарочито грубо, но голос ее дрогнул.

— Где остальные?

— Погибли… — абаас опустила голову, на мгновение.

— От чего?

— Миры всё-таки разные, — с горечью ответила она. — У вас гравитация чуть сильнее, другой воздух, в сутках тридцать часов, пять сезонов, два спутника. На одну акклиматизацию ушёл год.

— На что? — Сирел снова не понял, что она говорит.

— Акклиматизация, балбес. Привыкание к новым условиям, если проще. Когда мы вышли из источника, то не могли ходить, не могли нормально дышать, спать было невозможно. Я уж не говорю о том, что стало с нашей психикой.

— С чем?

— С душевным состоянием! — рассердилась она.

— Ты ещё скажи, что Посланник на самом деле ласковый и добрый.

Она смутилась, отвела взгляд. Сирел это заметил.

— Ты с ним спишь?

— Что за вопросы! — возмутилась она.

— Это очевидно.

— К чёрту иди!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— К кому?

— Боже!

— Ну и сколько ему лет?

— Это важно?

— Это интересно.

— В нашем мире — двадцать пять. Если считать в ваших годах — шестнадцать.

— Чего? — Сирел возмутился. — Да он ещё ребёнок! А тебе сколько?

— Столько же, — она насупилась. — Только в моём мире это возраст взрослого человека.

— Какой? Шестнадцать?

— Нет, двадцать пять.

— Дети, — жёстко заключил Сирел.

— Нашёлся дед! — вспылила она. — В вашей империи вообще вон на двоюродных сёстрах женятся, как я слышала.

— Это здесь при чём? — опешил Третий.

— С того, что от таких браков уроды рождаются!

— Чего? — он повернулся к ней всем телом.

— Маг говорит, что нам надо опасаться семьи императора. А чего их опасаться, если они вырождаются?

— Ты это с чего взяла?

— Про инбридинг слышал?

— Про что? — Сирел начал закипать, кулаки его сжимались, непроизвольно.

— Ох, и примитивный ты! — она повысила голос, злясь в ответ. — Близкородственные связи! От такого в нашем мире королевские семьи вырождались за несколько поколений.

— Не сравнивай вашу дыру под горой с Империей!

— Тут ещё вопрос — где большая дыра. Спорим, ваши правители — уроды?

Сирел опасно сощурился, сдул прядь волос с лица, с гневным присвистом.

— Откуда тебе знать?

— Ты сам-то императора и принцев видел?

— Наследников! Принц — титул мелких королевств! Видел на картинах.

— Ну так вот, от таких браков рождаются уроды, а художники врут!

Сирел сделал несколько глубоких вдохов и выдохов:

— Ты к чему вообще об этом заговорила?

— Разозлилась, — буркнула она, обхватив колени руками. — И вспомнила, что маг говорил про какого-то Третьего наследника. Он подозревает, что Посланник вернулся.

— Он был прав, — Сирел радовался, что в тени замка его лицо плохо видно. Он краснел и бледнел от негодования.

— И имя у него такое дурацкое… — она смешно наморщилась вспоминая. — Сериал, или Сирия…

— Сирел.

— Вот! — щёлкнула она пальцами. — Слышал о нём?

— Конечно.

— Это же его Брехливым Псом называют?

— Угу…

— Короче, он мешает магу. Его ещё искали ахеды, но потеряли след, как я слышала. А что там за звёзды? — она внезапно сменила тему, указав на небо.

Сирел аж поперхнулся от возмущения, но нехотя рассказал ей о созвездиях Пса, Лебедя, Имперского коня, Короны, Рыбьего косяка, Змеи и Ветра.

Вокруг замка гулял ледяной ветер, приносивший то полное колких капель облако, то вулканический пепел. Звёзды мерцали, потревоженные игрой всё пронизывающей стихии.

Она долго глядела на Розу Мира, и вдруг сказала:

— Ты знаешь, это не похоже на простое скопление звёзд. Это галактика, которую видно невооружённым глазом!

— Что? — удивился Сирел.

— Галактика, балбес, — снисходительно бросила она. — Ну-ка скажи мне, что вращается вокруг чего: планета вокруг солнца, или солнце вокруг планеты?

— Друиды спорят на эти темы, — он равнодушно пожал плечами. — Но мне, наёмнику, это знание совершенно ни к чему. Да и тебе, абаасу, такие вещи знать зачем?

— Значит, ты простой парень с бумерангом… мечом?

— Видимо, да.

— Тоска… — протянула абаас, укладываясь на спину и заложив руки под голову.

— А ты чего ждала?

— Да уж явно не принца на белом коне, — съязвила она.

— И правильно, — Сирел кивнул, — белый конь — символ поражения в битве или траура.

— Серьёзно?! — она расхохоталась. — А какой конь к победе?

— Рыжий, или золотой. Расскажи мне про Посланника.

— Кэлон, кстати, говорит, что вам нельзя верить, — она проговорила это будничным тоном, словно о погоде разговор шёл. — Мол, любой житель этого мира, особенно из Марха, ненавидит Посланников. И закон велит вам убивать нас везде, где бы мы ни встретились. Это так?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})