Песнь Ветра. Между Западом и Югом (СИ) - Целых Ольга

— А Матери за тобой случайно увязались? — Кэлон хмыкнул.

— Неслучайно. Они за южанами приглядывали, вот мы и объединились.

— Кто их послал?

— Не знаю имён, но послали их Матери Сарана.

— И что они из тайного ордена, ты тоже не знал?

— Что-то такое они говорили, да. Но мне какое дело? Госпожа Джала у вас?

Сирел говорил нарочито нагло. Правда, врать в лицо древнему магу, последнему, что владеет двумя стихиями, было опрометчиво.

— С чего ты решил, что Джала здесь?

— Так вот её паж стоит.

Колдун обернулся к Посланнику и странно усмехнулся.

— Так вы знакомы?

Посланник еле заметно вздрогнул, опустив взгляд.

— Если я спрошу твою спутницу, она всё подтвердит? — Маг обратился к пленнику.

Вокруг собралась целая толпа абаасов. На их тупых звериных мордах был интерес и любопытство. Агон тоже был здесь и слушал со вполне осмысленным выражением на морде. Свою южную одежду он сменил на более простую, не прятал больше звериные суставы ног под шароварами, а корпус прикрыл изящной кольчугой. На спине он носил все те же два парных, изогнутых, меча. Зверь вглядывался в наследника, явно его узнав, но, почему-то не выдавая. Или уже выдал, и теперь маг играет с пленниками.

— Если вы не отшибли ей память, — Сирел пожал плечами, скрестив руки на груди.

— Храни её ветра! — Кэлон ритуально вскинул руки к небу, но раскаяния в его голосе не было. — Что ж, мы проверим. Вас всех проверим. — он с угрозой посмотрел на пленников, продолжая коварно ухмыляться. — Вот ещё что: я бы с вами не церемонился, в нашей армии всегда есть свободные места. Однако, моим подопечным нужна компания. Так вышло, что тренироваться Посланнику не на ком, а навыки фехтования ему бы пригодились. Потому ты, — он указал на наследника, — будешь тренировать Посланника. Одно лишнее движение и твои подружки забудут о загробной жизни. Но я всё равно опасаюсь, что без надзора, вы, дорогие мои дети Марха, попытаетесь что-нибудь предпринять. Это логично и предсказуемо, но давайте договоримся так: за любой проступок, я буду медленно убивать вашу подругу. Может, конечности ей оторву, может, сведу с ума — пока не решил. А решитесь пойти на подвиг — останетесь безумными калеками и будете любоваться чудным абаасом вместо вашей сестры.

Бурея дёрнулась к нему, с рычанием раненого зверя, но Сирел остановил её, чуть поморщившись, когда она больно впилась ногтями ему в руку. Пинега отвела Бурею в сторону. Наследник поймал заинтересованный взгляд Посланника, но ненадолго: чужеземец вновь уткнулся взглядом в пол.

Маг даже не шелохнулся, когда девушка к нему ринулась. Словно наслаждался сценой. Зевнув, он продолжил:

— Вас всех пристроят к делу. У нас многое ещё не готово. Тренировки начнутся завтра.

Посланник вздрогнул, воззрившись на мага. Тот обернулся:

— А как иначе? Не абаасов убивать придётся, но людей. Таких, как эти. Не нравится? Ничего, привыкнешь, — он обернулся к Сирелу, — Попытаешься убить его — о последствиях знаешь. У меня всё.

Маг поднялся, абаасы подхватили стул и понесли вслед. Посланник, поднявший на Сирела глаза, натолкнулся лишь на угрожающий взгляд наследника. Агон подошёл было к Сирелу, но замер, развернулся и ушёл вслед за своим повелителем. Пленников подтолкнули обратно в тюрьму.

— Да что не так с этим мальчишкой? — рассердился Третий, когда за ними закрыли дверь. — Он узнал меня или нет?! И это Агон… Он-то точно меня помнит!

Martin Carthy — Cold, Haily, Windy Night

Сирел не хотел спать выжидая. Его голодные спутницы забылись тревожной дрёмой. Он поднялся и выглянул окошко: их стражи, бросив оружие, куда-то отлучились. Мужчина, через щель меж дверью и косяком, приподнял засов щепкой и вышел. Несмотря на все угрозы мага, охраняли их из рук вон плохо.

Он направился к ближайшему складу, взобрался на пустующую стену. Спрыгнув на крышу, наследник крадучись, подобрался к окну, в котором вчера скрылась светловолосая. За плотными ставнями не горели свечи, и мужчина решил, что она спит. Он постоял, оглядываясь на караульных, выдохнул, и протянул руку к окну. Но оно уже открылось, и заспанная со встрёпанными волосами абаас недовольно взирала на него.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Чего тебе? — нелюбезно буркнула она, ёжась от холода.

Провела рукой по волосам, откинув их с лица, и поправила сползающую сорочку. На плече у неё темнел огромный синяк.

Сирел, опешив, быстро взял себя в руки и пожал плечами:

— Не спалось!

— И?

— Нужно поговорить.

— Не сейчас.

— Прошу тебя.

— Нет.

— Ладно. Не хочешь на звёзды посмотреть? — Сирел не придумал ничего лучше. За дипломатию в их тройке правителей отвечали старшие братья, но он уже пожалел, что прогуливал уроки красноречия.

Однако столь странное и внезапное предложение пришлось абаасу по душе.

— Жди меня там, — она указала на место, в котором они вчера разговаривали.

Абаас оживилась и умчалась одеваться, оставив наследника удивляться собственной глупости. Теперь Третий уже не смог бы обойтись одной только пользой для навигации. Он спустился по крыше в закуток за складом и спрятался в тени.

Женщина Посланника выскользнула из окна, одетая в штаны и бесформенную куртку, спрыгнула к нему, внезапно. Он вздрогнул, абаас усмехнулась и устремилась на задний двор. Сирел шёл за ней.

Через заставленный ящиками просвет меж стен они крадучись вышли к двери. Проход вёл за пределы замка, на уступ, окружающий Ирай. Перед дверью он был шире всего, но абаас не стала останавливаться здесь и увлекла наследника дальше, вдоль крепостных сооружений.

Она остановилась меж двух башен. Сирел примерно прикинул, что внутри, за стеной, стоит второй склад. Здесь же основание замка снова расширялось, образовав небольшую площадку.

Карон и Сира остались за стенами и их яркий свет не закрывал ту часть неба, на которую абаас привела смотреть наследника. Она расстелила прихваченный из комнаты плед, и, поджав под себя ноги, устроилась на нём. Сирел аккуратно присел рядом.

— Ну, рассказывай, — она тряхнула головой, перекинув волосы на плечо.

Наследник усмехнулся и спросил:

— Как тебя зовут-то?

— Хм, — невнятно промычала она задумавшись.

— Не можешь вспомнить своё имя? — он усмехнулся. — Или не хочешь?

— Княгиня. Зови меня так.

— Странное имя. Никогда такого не слышал.

— Думаю, ты и не мог — это слово из моего мира, — абаас улыбнулась. — Однако, какая разница? Мне будет удобно, если ты будешь звать меня так.

— Да ладно, какой у абаасов мир? — Сирел отмахнулся. — Ты расскажешь мне о планах Посланника?

Абаас, лукаво улыбаясь, заложила руки за спину на удивление изящным движением, и легла на плед.

— Сначала звёзды.

Сирел скрипнул зубами.

— И что ты хочешь о них знать?

— Всё! — с восторгом ответила она. — Я ведь ничего не знаю о вашем небе. Ну, разве что название спутников.

— Это, — он раздражённо вытянул руку, — созвездие священного треугольника. Он состоит из трёх звёзд: Онор, Марха и Шеол. Онор — отец, символизирует желания, страсти, борьбу. Марха — мать, отвечает за интеллект, общение, разум. А Шеол, — Сирел сглотнул, не выдержав обличающего света звёзды, — Душа, традиции, культура, долг…

— Ты прям учёный, — она повернулась к нему, облокотившись на локоть и глядя на небо. — Знаешь, за что я люблю звёзды? Они всегда на своём месте. Что бы ни случилось в жизни, как бы земля не уходила у тебя из-под ног, звёзды всегда там, где были вчера. Они смотрят на тебя и твоя жизнь, такая крошечная и незначительная в масштабах вселенной, обретает какой-то возвышенный смысл.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сирел смотрел на неё, совершенно сбитый с толку. Ему стало не по себе.

— А ты любишь на них смотреть? — спросила она.

Он помолчал, вглядываясь в небо.

— Люблю, — тихо ответил он. — Ты всё правильно сказала, они на своём месте, что бы ни происходило. А что жизнь обретает возвышенный смысл — об этом я никогда не думал.