Загадка угрюмой земли - Сергей Сальников

– Товарищ капитан!!! – Громкий шепот Володи Болотникова внезапным вихрем просвистел над ухом Архипова.

Капитан оглянулся в дальний угол, куда указывала рука лейтенанта. Какую-то несуразицу в наваленной куче он разглядел сразу. А когда вгляделся в неясные очертания среди тюков, то заметил вывалившийся из-под одеяла автоматный ремень.

Капитан прижал палец к губам и, мягко ступая, с пистолетом на изготовку двинулся в этот угол, в одночасье ставший зловещим. Прокравшись поближе, Архипов наклонился. Секунды потянулись тягуче, как патока, но и через полминуты, и через минуту ни единого шороха и ни единого признака жизни там, под одеялом Архипов не учуял. Уже без тени сомнения он подхватил край одеяла свободной рукой и резким движением сдернул его.

Реакция его была молниеносной. Качнув тело в сторону, Архипов вскинул пистолет навстречу автоматному дулу, краем глаза отметив, что лейтенант с бойцами попадали на пол там, где стояли. Несколько долгих мгновений понадобилось Архипову, чтобы прийти в себя, и лишь потом он опустил пистолет.

Немец был здоров, как прусский боров. Он держал наготове автомат, зрачок которого и смотрел на капитана. Оскалив два ряда превосходных зубов, немец строго взирал на Архипова стылыми глазами, словно оттуда, из небытия, хранил неприступность своего последнего прибежища.

– Вот сволочь же, а?!

– Да-а-а…

– У меня душа в пятки ушла, когда товарищ капитан сдернули с него одеяло!!!

– И залег же, сука, в самом углу, чтобы его видно не было!

Слушая реплики бойцов, Архипов неспешно разглядывал все, что предстало его взору.

«Забравшись в этот схрон, фриц почувствовал, что дела его швах, поэтому и торопился отписать своей команде письмецо. А пока он письмецо корябал, то уж тут и нас учуял, вот и решил затаиться. Но, на мое счастье, костлявая его раньше прибрала! Уж очень позиция у него хорошая была, всех бы положил, гад…»

Оглянувшись на выжидательно молчавших бойцов, Архипов распорядился:

– Разоружите этого воина и посмотрите здесь все внимательно – что да как, а я пока его сочинение на ошибки проверю…

Архипов разложил окровавленные листочки с письмом и принялся вчитываться в коряво расползающиеся строчки.

«Господин штурмбаннфюрер!

Милостью Божьей, я, обер-фельдфебель Хольц, выбрался из того ада, в котором оказались мы вскоре после Вашего отбытия. Я перескажу все подробно, может, в моем описании и будет таиться разгадка того, что нас всех постигло.

Выполняя Вашу волю, мы вышли к объекту, который на нашей карте Вы обозначили буквой «W». Вначале мы шли по редколесью, настроение у всех было приподнятое. Это чувствовалось по довольно спорому шагу и выражению лиц.

– Ничего, ребятки, сейчас будет осыпь, а за ней и подъем, посмотрим, какие вы альпинисты, – шутил унтершарфюрер Вирт, бросая на нас взгляды.

Потянулась каменная осыпь, но через час и она была преодолена, а мы все так же деловито шагали без каких-либо признаков усталости. Наконец мы вышли к пологому затяжному подъему, и я по-прежнему не заметил изменения в настроении группы.

Вот уже и пологий подъем преодолен, еще немного – и мы вышли на плато, с которого начиналась тропа к «объекту».

– Привал! – скомандовал я, и все повалились наземь, озираясь на видневшиеся отсюда вершины.

По моим расчетам, мы должны были выйти к «объекту» как раз к вечеру, а учитывая, что вечер в здешних местах – понятие относительное, группа шла со скоростью олимпийских рекордсменов, и в запланированную точку мы вышли на полчаса раньше. Хлебнув сладкого кофе из термосов, мы ровно через тридцать минут продолжили восхождение. Крутая, но широкая мощеная тропа, похожая на древнюю дорогу, вывела нас к седловине. Ну а вскоре мы стояли на террасе под тающим снежником и любовалась видами на Сейдозеро. Меня же тянуло туда, куда в скором времени нам предстояло войти всем вместе, но я благоразумно распорядился пока готовить стоянку для лагеря.