Беззаветные охотники - Greko

Поблагодарил. Женщина кокетливо кивнула, собиралась уже проследовать своей дорогой, но тут Бахадур крепко взял меня за руку и издал свой требовательный гортанный звук. Женщина остановилась. Смотрела с любопытством. Бахадур сжимал мою руку все крепче и крепче. Я сдался.

— Прошу прощения, уважаемая леди! — начал я, вызвав одобрительный смешок за «леди». — Не сочтите это за наглость. Мой друг, его зовут Бахадур, настолько вами впечатлен, что спрашивает, возможно ли ему навестить вас завтра вечером?

— А сам он не может это сказать? — улыбнулась дама.

— Увы! Он не знает языка. И это не беда, в общем. Он — немой!

— Ох! — начала срабатывать извечная жалость женщин к несчастному Бахадуру.

— Да, да! Ему отрезали язык!

— Ох! — женщина покачала головой, с интересом разглядывая синеглазку-араба. — И как же мы будем общаться? — пришла она в себя и задала вполне разумный вопрос.

— Прошу прощения, как вас зовут?

— Маргарет!

— Поверьте мне, Маргарет, если вы осчастливите его свиданием, слов не понадобится!

Маргарет вспыхнула, потом рассмеялась.

— Я живу вон там! — указала на самый крайний дом.

Бахадур понял по её улыбке и жесту, что Маргарет не против. Улыбнулся. Наконец, отпустил мою руку. Поклонился женщине.

— Он будет у вас завтра вечером в…? — я продолжал сводническую роль.

— В 10. Не раньше. И чтобы…

— Уверяю вас, Маргарет. Он придет и уйдет незамеченным!

Маргарет кивнула, рассмеялась, и пошла к своему дому, энергично покачивая бедрами.

Я пнул Бахадура.

— Нашел время, дон Хуан!

Пирату было плевать. Он весь уже был в объятиях Маргарет.

— Хоть купи ей что-нибудь! — ворчал я.

Бахадур только усмехнулся: мол, не учи ученого!

Быстро нашли нужный нам коттедж. Быстро все осмотрели. Уютный домик в окружении сада. Совсем не крепость. Приют мечтателя.

— Забор — дрянь! — указал мне Бахадур.

— И хорошо! — согласился я. — И какой план у тебя? Только, прошу, не начинай мне говорить, что будешь ножи метать в руки-ноги!

— Зачем? — удивился пират.

— И на том спасибо! Пойдем в обход.

Обошли дом. Я ткнул в дверь черного хода. Посмотрел на Бахадура. Тот был на все согласен. Чем криминальнее, тем лучше. В добрых традициях понаехавших в Туманный Альбион.

— Кража со взломом. Эти англичане в провинции — как дети. Не ждут подобной дерзости. Заметил? На окнах нет решеток, во дворе — ни собаки, ни сторожа, — вздохнул я. — По-тихому все обтяпаем. Сможем?

— А есть другой выход? — спросил пират.

— Да сотни! — ответил я горячо. — Только времени у нас нет! Ладно, пошли. Чего тут зря светиться! Хотя плевать! Кто заподозрит в гостях самой королевы парочку громил⁈

Двинулись в обратный путь. Проходили мимо паба.

— Горло промочим? — предложил Бахадур.

— Хорошо!

Я не мог ему отказать. Пират подсел на местный эль. Нравился ему очень. Да и мне тоже.

Сели. Заказал эль. Потом толкнул Бахадура.

—?

— А не хочешь попробовать их знаменитый пудинг?

— А ты?

— И я, конечно! Нужно! Все-таки их национальное блюдо! Мало ли! — я усмехнулся. — Вдруг завтра ночью твоя Маргарет тебе его подаст! Будешь готов!

— Хорошо! — довод убедил и заставил улыбнуться алжирца.

Принесли нам «ихний» пудинг. Что я, что Бахадур, давясь, с трудом проглотили по кусочку. На алжирца было больно смотреть. Видимо, представил себе картину с Маргарет и большим куском пудинга, которым она его угостит. Мне же так и хотелось сказать: «Какая гадость… Какая гадость — этот ваш пудинг!»

Быстро и одним махом запили национальный английский гастрономический конфуз элем. Тут не подкопаешься. Эль был отличным!

… Мой план по сравнительно честному отъему у сэра Джоносона Мосли, эсквайра, Библии (возвращение краденого не есть преступление!), не вызвал у грузинской дворянки, по совместительству, моей дражайшей супруги, никакого восторга. Наоборот. Она презрительно выпятила губки, фыркнула и толкнула небольшую речь, смысл которой сводился к тому, что мы с Бахадуром превратились в обычных гопников, растерявших все понятия о благородстве настоящих джентльменов. Лондонский смог все ж таки затуманил мозги моей ненаглядной. Прониклась симпатиями к острову и его традициям. Ну, да ладно. Её позиция мне была понятна. Более того, я ожидал, что увижу её выпяченные губки. Но чего я совсем не ожидал, так это реакции Фалилея. В первый раз за все время нашего знакомства я увидел, как спокойствие его покинуло. В один миг каменная маска слетела с его лица, он часто задышал и, повысив (!) голос, высказал свое категорическое неприятие моего плана. (К своей чести, после случая с Бахадуром на корабле, когда он по моей вине получил по голове, я зарёкся называть свой план «выдающимся»). Я оторопел. Попросил разъяснений.

— Это Библия. Святая книга. Нельзя воровать! — Фалилей никак не мог успокоиться.

Я беспомощно взглянул на Тамару. Она ехидно улыбнулась: получил? То есть, поддержки от неё ждать не следовало. Посмотрел на Бахадура. Тот со скучающим лицом вертел свой ножичек в руках. Весь его вид говорил о том, что ему все равно. Из серии — хотите, пойдем ментов резать, хотите, хоть завтра разбежимся! Тем более, что завтра его ждала Маргарет! Помощи было ждать неоткуда. Я вздохнул. Потом произнёс пламенную речь. Упирал на то, что мы ограничены во времени. Сильно ограничены. Потому что все-таки наша, а в особенности, моя главная задача — заниматься Цесаревичем. Не будь этакой «обузы» я, конечно, разработал бы другой план, который устроил бы щепетильного Фалилея. Но — в другой раз. Сейчас я не видел иного выхода. В конце я клятвенно заверил эфиопа, что по возвращении в Тифлис обязательно схожу в церковь и поставлю самую большую свечу во искупление этого греха. Даже обращусь к священнику, чтобы он наложил на меня какую-нибудь епитимью!

Фалилея моя речь не убедила и не успокоила. Тут я взбрыкнул!

«Твою ж! Можно подумать мне это нужно? Нет, нужно, конечно. Обещание ему давал! И все равно! Я же подставляюсь! Я! Лицо, приближенное к императорскому и королевскому тронам! Готов так рискнуть, чтобы вернуть ему священную книгу! Так нет же! Фифа фыркает и губки надувает, а эфиоп не желает участвовать, потому что это не комильфо и не богоугодно!»

— Всё! — сказал вслух. — Нравится вам, не нравится, другого варианта и не вижу, и не могу предложить! Поэтому споры заканчиваем. Мы с