Сердце Эрии - Эйлин Рей

себя смирно, – напомнила она.

Я заскрипела зубами, но послушно продолжила путь.

Арий освободил брата от веревок, и Эспер вскочил на лапы, недовольно отряхнув шерсть от комьев сырой земли и гниющей листвы.

– Алесса в порядке? – не оборачиваясь, спросил у него Шейн. Он внимательно вглядывался в лес за пределами клетки, надеясь отыскать пути к отступлению.

– Да, – коротко ответил зверь.

«Смотри под ноги», – Эспер мягко подтолкнул меня, выгоняя из своего сознания.

Картинка перед глазами вновь стала цельной, но присутствие тамиру в моем разуме лишь усилилось, придавая храбрости.

Дорога окончилась просторной поляной, в центре которой высился старый хоарт с закрученным в узел стволом.

Аарлая мягко шикнула на стайку детей, резвящихся на поляне, и они спорхнули с нее как перепуганные альмы, спрятавшись в ближайших кустах. Но, судя по приглушенному смеху, убегать они не стали.

Широкая лестница вилась вокруг дерева, упиралась в безобразный шишковатый нарост под самой кроной и казалась бесконечной. Ноги ныли от бесчисленных ступенек, поднимать их становилось все труднее. При каждом шаге мышцы горели, а голова кружилась от высоты. Мужчина-ар’сэт смачно выругался, подхватил меня под руку и оставшуюся часть пути грубо тащил за собой, недовольно сдавливая плечо, если я спотыкалась.

В конце концов лестница вывела нас на широкую площадку перед распахнутой арочной дверью. Ар’сэт толкнул меня внутрь следом за Аарлаей: я упала на колени и изумленно уставилась на женщину, восседающую на мягких подушках. Она казалась немного старше Аарлаи, но разительно отличалась от сородичей: ее кожа была белой, как первый снег, и лишенной искрящихся чешуек, глаза сияли расплавленным золотом, а русые волосы свободно рассыпались по спине. Одежды на ней было не сильно больше, чем на остальных, – бирюзовые воздушные полупрозрачные штаны, сужающиеся к голеням, узкий топ и невесомая накидка того же цвета.

За время пути я взмокла от духоты джунглей и очень завидовала легким одеждам ар’сэт.

– Аарлая, зачем ты привела человека в Шеадар, да еще показала ему путь к моему порогу? – строго произнесла белокожая ар’сэт, гневно ударив хвостом по полу.

– У этого человека то, что мы ищем, Саа’рсэт, – с почтением ответила женщина.

Саа’рсэт смерила меня полным сомнения взглядом, чуть прищурившись.

– Маарлен, подожди нас за дверью, – обратилась она к мужчине, – мне достаточно сестры.

– Да, Мудрая. – Мужчина покорно потупил взгляд и попятился за порог.

Саа’рсэт неспешно поднялась с подушек и обошла меня по кругу, будто хищница, оценивающая добычу и выискивающая наиболее лакомый кусочек.

– Покажи, – велела она, остановившись напротив.

Я медленно достала Сердце Эрии, попыталась стянуть цепочку через голову, но даже на родной земле кристалл не пожелал меня отпускать и жадно впился в кожу.

Губы Саа’рсэт дрогнули в довольной улыбке, но голос ее остался холоден.

– Расскажи мне свою историю, – потребовала она.

И я рассказала.

Рассказала все, что могла и что посчитала важным: о кристалле, который был со мной с раннего детства; о падении в разверзшуюся под ногами сияющую пропасть Гехейна; о шинда, охотящихся за Сердцем по неясной мне причине; о Кассии, раскрывшей нам истинную суть кристалла, и о магическом свете, вспыхнувшем в руинах на дне Беспокойного моря.

Саа’рсэт слушала мой долгий рассказ не перебивая. А когда у меня пересохло в горле, велела Аарлае подать мне деревянную резную чашу, до краев наполненную необычайно сладким соком какого-то цитруса.

– Завтра, как взойдет солнце, ты отдашь Сердце Эрии ее Хранителю, – произнесла Мудрая, как только я поставила пустую чашу на стол.

– А потом? – несмело уточнила я.

– Что потом? – Саа’рсэт недоуменно изогнула тонкую белоснежную бровь.

– Мои друзья… – начала я, но ар’сэт тут же меня оборвала:

– Они подождут тебя под наблюдением стражи.

– Подождут, пока я не присоединюсь к ним в клетке? – Во мне закипела несвойственная решимость, и я холодно выпалила: – Ну уж нет!

Мудрая нахмурилась, уколов сердитым взглядом, но я не отступила. У меня был всего один шанс, чтобы ее переубедить, заставить ко мне прислушаться, поверить мне.

– Ни я, ни мои друзья вам не враги. – В моем голосе зазвенела сталь, и я ощутила гордое урчание Эспера. – Мы проделали очень долгий путь, рисковали жизнями, чтобы отдать вам этот проклятый камень. – Веко Саа’рсэт дрогнуло при подобных словах, однако я упорно продолжала: – Но пока мои друзья сидят в клетке, вы его не получите. Или если он вам так нужен, можете забрать его сами.

Я блефовала. Я рисковала собственной жизнью, бросаясь подобными словами в лицо Мудрой. Кто знает, может, быстрый взмах глефы без труда разорвет нашу связь с кристаллом, и он перестанет цепляться за шею, лишенную головы? Но, напоминая себе о том, как Маарлен остановил Аарлаю, когда она, будто зачарованная, тянулась к Сердцу, или как Саа’рсэт прячет за спину руки, когда оказывается ко мне слишком близко, я преисполнялась уверенностью – ар’сэт боятся прикасаться к кристаллу.

Мудрая величественно нависла надо мной. Аарлая крепче перехватила глефу.

– Ты смеешь ставить мне условия, девчонка? – сквозь зубы процедила Саа’рсэт. – После того, как твои же сородичи украли у нас Сердце? Ты должна быть благодарна только за то, что твои друзья всё еще дышат!

Мои щеки вспыхнули от гнева, я резво вскочила на ноги и выпалила:

– Я не виновата в проступках своих сородичей!

Мы пришли на эту землю с искренними побуждениями вернуть Сердце туда, где оно было рождено, и тем, кто в нем нуждался. Но вместо благодарности или хотя бы обыкновенного понимания получили лишь болезненные удары под дых, ненависть, недоверие и не очень-то заманчивую перспективу провести остаток дней в деревянной клетке!

Я сжала кулаки, с трудом сдерживая клокочущую в груди злость, и вдруг, к своему ужасу, обнаружила, как легко древние хоарты откликнулись на Силу Зверя. Они запели в унисон с пробуждающейся Стихией, пол качнулся, будто дерево накренилось под сильным порывом ветра, и по потолку зазмеилась глубокая трещина, из которой во все стороны полезли молодые крючковатые ветви.

Не мешкая, Аарлая ударила древком глефы по моим ногам. Я упала навзничь, ударившись затылком о твердый пол. Где-то на другом конце Шеадара гневно зарычал Эспер. В ушах зазвенело, и голодная Стихия отступила под натиском боли.

– Полукровка, – яростно прошипела Аарлая.

– Простите, я не хотела, – простонала я.

Перекатившись на бок, я неуверенно села и краем глаза заметила в дверном проеме Маарлена, воинственно выставившего перед собой глефу.

– Знаю, – с несвойственной ее голосу мягкостью ответила Саа’рсэт. – Я могу помочь тебе избавиться от этого проклятия, если захочешь, но прежде ты вернешь нам Сердце.

Предложение звучало заманчиво. Сила Зверя выручала меня не единожды, но в глубине души я ее ненавидела и боялась. Я будто была заперта в очень тесной комнате с хищником, которому не могла доверять: он рвал в клочья всех, кто угрожал моей безопасности, но от его ярости страдали невинные, и даже я не могла предсказать, когда он вцепится мне в глотку.

Однако избавиться от проклятия было недостаточно.

– Вы отпустите моих друзей, – твердо потребовала я. – И после того, как я отдам вам кристалл, вы не причините никому из нас вреда, не убьете и не запрете в клетке. Вы заберете Сердце, а мы вернемся домой.

Саа’рсэт с минуту прожигала меня глазами, а после кивнула.

– Хорошо. С этой минуты ты и твои друзья – гости на нашей земле. Пока ты здесь, мы не причиним никому вреда, не лишим жизни и свободы.

Мудрая перевела взгляд на Аарлаю.

– Освободи людей и размести их, как подобает гостям. А ты, – она ткнула пальцем в мою сторону, – готовься к встрече с Хранителем.

Нас поселили в просторном жилище на окраине Шеадара.

Двухъярусный дом, как и прочие в деревне, разместился в корнях величественного хоарта. Стены из темной древесины изнутри больше походили на шершавую старую кору; весь первый ярус занимала открытая гостиная; широкая витая лестница у дальней стены поднималась к галерее арок. Двери в комнатах и даже в купальне внизу отсутствовали – их заменяли шелковые воздушные шторки.

Эсса возбужденно взлетела по лестнице, заглянула в каждую из комнат и, весело провозгласив «Это моя!», заняла самую просторную спальню с широким окном. Хотя можно ли было назвать это окном? Стены