Монашество и монастыри в России XI‑XX века: Исторические очерки - Коллектив авторов

Распространение скитов как формы организации монашества связано с возрождением традиций египетского монашества. В определенной степени эта форма противостояла общежительным монастырям и более соответствовала практике ранних исихастов. История славянского монашества не знает скитов до начала XIV в. Их появление связано с тем образом монашеского «делания», которое распространяли исихасты. Ценность изучаемого памятника и состоит в том, что в нем подробно описаны порядки в ските и даны правила монахам–скитянам. Сама необходимость подобной записи свидетельствует о том, что описываемые в нем порядки не были широко известны и нуждались как в фиксации, так и в обосновании. Составитель Устава многократно подчеркивал, что в его тексте не содержится ничего, противоречащего преданию: «и ш dijit кто шотаи съ ниутожс wkffccth или κ^ολίΐ п^ддннд. и шитсдьстм стыпнс4нни. н б'аилъскй»[454].

Эти слова можно понимать не только как обычное подчеркивание соответствия текста преданию, но и как отражение некоторой ситуации полемики вокруг создаваемого текста и описанного в нем образа жизни монахов. Вызывает вопрос и тот факт, что имя подвижника, давшего этот устав, не названо (сйд w oiyi нашего п^ил^ош Ар&ждти & ндшслга п^сшшнн)[455].

Можно предположить, что автором устава был один из славянских учеников Григория Синаита, поселившегося в Парории. Однако для более точной атрибуции нет достаточных оснований. Возможно, изучение рукописной традиции устава даст новые данные Для определения места его возникновения. В кругу славянских книжников, связанных с Григорием Синаитом, было немало образованных писателей. Среди его учеников выделяется Иаков, с 1345 г. митрополит Серский, который был со своим учителем на Афоне. Иаков Серский известен своими трудами как на греческом, так и на славянском языке, а также своей связью с Синаем, куда он делал книжные вклады.

Можно также обратить внимание на послание митрополита Ки- приана Афанасию Высоцкому, основателю монастыря в Серпухове, в котором он, отвечая на вопросы Афанасия, говорит, что на вопрос «о своем бо спасении и пребывании, или како в келии подвизатися, и како братию поучевати» отдельно будет сказано[456], что может подразумевать и данный текст, который прямо содержит ответы на поставленные вопросы.

Хотя деятельность митрополита Киприана давно привлекала исследователей, однако ответ на вопрос, какие именно новые тексты привез с собой митрополит Киприан на Русь, остается нерешенным[457]. Традиция приписывала митрополиту Киприану изменение в составе дополнительных к Псалтыри статей. Исследуемый памятник тоже попал в тексты Псалтырей вместе с другими статьями Устава. Однако в рукописях включение данного памятника в состав Псалтыри можно проследить не во время Киприана, а во второй половине XV в. Самый старший список — РГБ. Ф. 304 Троице–Сергие- вой лавры, № 46 — 1496 г. Однако нельзя не отметить, что Псалтыри, как правило, описываются суммарно и поэтому наличие текста Устава могло и не быть отмечено в описаниях.

Таким образом, вопрос о происхождении памятника пока не может быть решен окончательно.

Сложно определить и первоначальный состав памятника.

В описании Синодального собрания составители сделали предположение о том, что окончание Скитского устава следует на статье «От Никейского собора»[458].

Но изучение состава сборников более ранних показывает, что сборники РНБ Погод. 876, ЯГМЗ 15479, РНБ КБ XV совпадают до статьи «О калугерицах» (в уставной редакции этот раздел называется «Об инокинях»).

Однако составитель Устава отсылает к текстам, которые входят в состав расширенной редакции, где после статьи «О калугерицах» следуют статьи «О внутреннем посте», «О коленопреклонениях», «О праздницех Господских». Трудно ответить на вопрос, являются данные статьи дополнением к памятнику или его составитель уже имел в виду какое‑то определенное собрание, которым он впоследствии решил пополнить свой текст.

Ряд статей, ставших дополнительными к Скитскому уставу, близок к статьям Иерусалимского устава. Отметим, что статья Иерусалимского устава, рассказывающая о его создании и обращенная к игумену («О еже со всяким тщании хранить игумену не презирати во уставе положенная вся»), известная как в древнейших славянских списках, так и в греческих, открывает в ряде списков Скитский устав. Несомненно, что редактирование Иерусалимского устава на Руси происходило одновременно с включением в него Скитского устава.

Изучение рукописной традиции Скитского устава нельзя считать завершенным, потому что, как и Псалтыри, Уставы даны в описаниях суммарно, кроме того, наш памятник может оказаться и в составе просто «Сборника». Однако благодаря работе А. А. Турилова, И. П. Старостиной, Я. Н. Щапова удалось выявить около 40 уставов. Один список был указан JI. B. Мошковой (РГБ, собр. Никифорова. Ф. 199. № 367), и целая группа Уставов была выявлена И. М. Грицевской в ходе работы над изучением Списка отреченных книг[459].

Можно говорить о наличии различных редакций памятника:

1. Первая редакция: РНБ. Погод. 876; ЯГМЗ 15479; РНБ. КБ. XV; РГБ. ТСЛ. Ф. 304. № 314; РНБ. КБ. № 42/1119, частично: ГИМ. Епарх. 349; ГИМ. Чуд. 273 (предположительно также Хиланд. 640 и Прилеп. М-4).

Значительно переработан текст в рукописи РНБ. КБ XII, причем некоторые изменения в тексте приближают его к Уставной редакции.

2. Первая расширенная редакция: ГИМ. Син. 682; РГБ. ТСЛ. Ф. 304. № 46; РГБ. ТСЛ. Ф. 304. № 762; РНБ. КБ 25/1102.

3. Уставная редакция. Скитский устав помещен в составе глав Иерусалимского устава; рукописи, в которых он начинается с 75 главы помечены знаком (+). В этой редакции было изменено название, значительно переработан текст, сделаны две большие вставки. Это самая распространенная редакция. К ней относятся: РГБ. ТСЛ. Ф. 304. № 46; РГБ. ТСЛ. Ф. 304. № 528 (+); РНБ. ОЛДП. F 205 (+); РНБ. Погод. 270 (+); РНБ. Погод. 273; РГБ. Овчин. Ф. 209. № 384; РНБ. Солов. Анзер. 91/1456; РГБ. Егоров. № 1300 (+); РГБ. Собр. Попова. № 167; РГБ. Муз. № 6380 (+); РГБ. Муз. 6423. (+); РГИА. Ф. 834. On. 1. № 924; РГИА. Ф. 834. Оп. 3. № 3940; РГИА. Ф. 834. On. 1. № 922; ГИМ. Син. 337; ГИМ. Син. 953; РГБ. Унд. № 115; РГБ. Унд. № 116; РГБ. Никифорова Ф. 199. № 367; РГИА. Ф. 834. Оп. 4. № 1614; РГАДА. МГАМИД. Ф. 181. № 725; РГБ. Вологодск. собр. Ф. 354. № И (+).

4 Сокращенная редакция: РГБ. ТСЛ. Ф. 304. № 770.

Ряд рукописей содержит переработку Устава, не совпадающую с основными редакциями.: РНБ. Солов. 7/7, РНБ. Погод. 285, РНБ. Солов. 840/950.

В XVII в. памятник подвергся значительной переработке в составе библиотеки Соловецкой монастыря (РНБ. Солов. 7/7. Устав. XVII в. и РНБ. Солов. 840/950. Патерик).

Время появления уставной редакции можно определенно датировать не позднее 1496 г., к которому относится список РГБ. ТСЛ. 46. Но по–видимому, уставная группа возникла значительно раньше, потому что уже в КБ ХП (список начала XV в.) содержится правка, совпадающая с уставной редакцией.

В конце XV в. велась работа над составлением особого устойчивого собрания монашеских текстов, которое начиналось Скитским уставом и кончалось Предисловием к Пасхалии архиепископа Геннадия 1493 г. (Это собрание заслуживает отдельного исследования, которое мы готовим в настоящее время). В РНБ. Погод. 273 собрание монашеских текстов имеет нумерацию глав, в котором первая статья — «Предание по уставу». То же самое собрание в целом ряде рукописей включено в Церковный устав и начинается с номера 75 или 83, или 84. В него входит статья О 22 поклонах («λκτληϊη kr njc иконостдс8 клко т&о^нти ζΛ ujp и kR^a и бса j^timu), в которой среди молитв, предписанных инокам, оказываются молитвы за иноков Святой Горы Афон и за иноков Киево–Печерской лавры. Другие русские обители в тексте не упоминаются, что может говорить о южнорусском происхождении памятника. Обращает на себя внимание, что тексты о том, как молиться за царя, содержат лишь прошение о великом князе, отсутствуют и молитвы о патриархах, хотя в молитвах об умерших упомянуты благоверные цари и патриархи. Такое сочетание: упоминание Киева и отсутствие молитвы за царя и патриарха — ведет ко времени митрополита Григория Цамблака. Скитский устав был распространен на южнорусских землях, о чем свидетельствует найденный Я. Н. Щаповым список в составе собрания Замойских (Варшава. Национальная Библиотека. BOZ 86. Псалтырь и церковный устав. 1500–1501), а также список из собрания Св. Синода (РГИА. Ф. 834. On. 1. № 922), который происходит из собрания Максимовича. Использования данного текста при издании Следованной Псалтыри в Остроге в 1596 г. также свидетельствует о распространенности этого текста на южнорусских территориях.

Но особое значение имел этот памятник для северного монашества. Один из его списков сделан Нилом Сорским, как это было установлено Б. М. Клоссом и Г. М. Прохоровым (ГИМ. Епарх. 349 (509))[460]. Этот список устава принадлежит к первой редакции и не полный. Как об этом уже говорилось в литературе, именно этот устав лег в основу организации жизни в ските преп. Нила и оказал влияние на его творчество[461]. Другой список (только 4 листа) был сделан Нифонтом Кормилицыным (ГИМ. Чуд. 273, л. 1–4. В описании не отмечен.), игуменом Иосифо–Волоцкого монастыря. Упомянут скитский устав и в житии Евфросина Псковского.