Доверие - Димитр Ганев

отслужить! — прервал его, улыбаясь, Эмин.

— И об этом молитесь, только по-настоящему, — ответил подпоручик и, простившись с каждым, направился к привязанным под сосной коням.

В эту пятницу, в день молитвы, Занин сделал в Липине большое дело.

39

В два часа ночи Казака разбудили, сказав, чтобы собирался в дорогу. Это была единственная и последняя спокойная ночь, проведенная не в подвале желтой приземистой постройки, охраняемой американскими солдатами, а на морском побережье, в роскошной вилле. Он все еще не мог понять, поверили ему или нет. Но видимо, поверили, потому что отправляли в Болгарию с особым заданием, назначив срок выполнения и место, где он должен будет перейти границу. Разумеется, посланец Занина не считал это крупной победой: его возвращали, а он так и не узнал, где Караосман, где его логово, кто находится в его окружении. Люди, которые спаслись из ловушки на минном поле у Эньовой могилы и нашли его в пещере, всю дорогу до базы американской разведки молчали, а после он уже и не видел никого из болгар. Был, правда, один — по имени Анастасий — пожилой, ссохшийся, хитрый полицай, который забирал его из подвала и водил на допросы к майору Грейсу. Но и тот молчал — никто никогда не упомянул имени Караосмана.

Итак, он отправлялся в Болгарию как их агент, и задание, которое он должен был выполнить и которое Грейс называл особым, может быть, было еще одной проверкой — главной в плане хромого американского разведчика.

Выехав из города, «виллис» помчался по шоссе к северу. На заднем сиденье тряслись Станислав и Казак, рядом с шофером важно восседал Анастасий. Казак не знал, кто такой Станислав, но это его уже не интересовало. Бандит дремал или притворялся, что дремлет, зажав между колен «томпсон». В том, что он бандит, Казак не сомневался. Были ли Анастасий Анастасией, а Станислав Станиславом — этого Казак не знал, и не в том была суть. Сжавшись в углу, он думал об Асине, которую они вдвоем, с бородатым чудаком отвели до пятого поста, о встрече с Заниным и об увольнении, которое ему предстояло. Погруженный в свои мысли, Казак не заметил, когда «виллис» свернул с шоссе. Внезапные крики и выстрелы, заставили его пригнуться — машина, дернувшись, заметалась. Но вскоре крики остались позади, хотя пули еще свистели над головами. Анастасий стрелял в нападавших из автомата, а Станислав даже не пошевелился, будто продолжал дремать. Казак подумал, что его убили, испуганно толкнул в плечо — тот, пробурчав что-то, снова задремал.

Наконец стрельба утихла. Анастасий велел шоферу ехать побыстрее. Местность вокруг была лесистая, по реву мотора Казак понял, что дорога поднимается в гору.

— Жулики! — возмущенно сказал Анастасий.

Он, видно, крепко перепугался: рука его, сжимавшая дверцу, дрожала.

— Кто это был? — спросил его Казак. — Они вроде бы в форме?

— Хорошо, что обошлось, — пробормотал агент. — Плохо могло кончиться наше путешествие.

— А, шкуры! — прогнусавил Станислав, растирая лицо широкими ладонями. — Чего они хотели?

— Пули!.. — запнулся Анастасий.

— У тебя же они есть. В машине старший тот, кто сидит впереди. Он должен не просто в воздух палить, но и целиться! — продолжал издеваться Станислав.

— Это не снимает ответственности с вашей милости, — резко повернулся к нему уязвленный Анастасий.

— У каждого строго определенные задачи: вы сопровождаете нас до границы, мы находимся под нашей охраной. А уж там я беру на себя охрану господина Янкова. Так ведь, парень?

Казак молча смотрел на восток — небо светлело, звезды растворялись в синеватом полумраке. «Виллис» рычал, продираясь сквозь кусты, объезжая поваленные буки. Вдали синели острые хребты.

Станислав снова откинулся на сиденье, закрыв глаза. Анастасий, озлобленный его подначками, не прочь был продолжить разговор, но, видя, что тот снова спит, отвернулся. Он отлично знал своего приятеля: Станислав хотя и был палачом поразительной жестокости, но поддразнивал его сейчас беззлобно.

— Знают, мерзавцы, что, пристукнув нас, могут несколько лет жить на наши деньги, — произнес Станислав, не открывая глаз.

Казак почувствовал, как по спине у него поползли мурашки: его сумка была набита деньгами. Из-за них его бы убили, и никто бы о нем не узнал. А тот, который дремал, говорил о самом страшном — о смерти — спокойно, тоном превосходства. Этого непоколебимого спокойствия Казак не заметил у Анастасия.

— Закурите? — Станислав достал из пачки сигарету и, небрежно щурясь, протянул ее Казаку. — Привыкайте к подобным мелочам.

— Спасибо. Говорите, «мелочи», господин Станислав? — Он через силу улыбнулся. — Да они же нас пристукнуть хотели, как собак, мы бы даже сопротивления оказать не успели. Действительно, господин Анастасий открыл огонь, но их было человек пять или шесть.

— Могли! — согласился Анастасий и обернулся, признательный Казаку за поддержку.

— Могли, — согласился и Станислав, впившись взглядом в лицо солдата. — Могли! — повторил он, зажав в зубах сигарету.

«Виллис», выбравшись на ровное поле, ехал теперь по буйной траве, но впереди подымалась новая горная цепь, и вскоре машина снова поползла по серпантинам.

Сморкалось. Выло так красиво и тихо вокруг, а сердце Казака сжималось от боли: граница извивалась наверху, и скоро он должен был увидеть Болгарию — синие скалы Белтепе, под которыми притаилось Красново, где он должен будет предстать перед Заниным и сказать ему: «Я ничего не сделал…»

Въехали в густой лес, через километр остановились перед огромной поваленной сосной.

— Сожалею, господин Анастасий, — пожал плечами шофер.

— Дальше — на своих двоих, — сказал Анастасий, выходя из машины. — Приготовьтесь в дорогу, господин Станислав.

— Испугались трех паршивых деревьев, — шутливо бросил бандит, выходя из машины. — Давай, парень. Слышал, что наш начальник сказал? — Он повел солдата за собой, обернулся и бросил: — Езжай по прямой дороге, начальник, мимо «Яхты» мадам Биснер!

— Оставьте свои советы при себе, господин Станислав! Сами держитесь прямого пути! — крикнул им вслед агент, которого «виллис» уже увозил обратно.

Станислав шагал впереди, стараясь не сбиться с тропки, которая то появлялась в буйных зарослях папоротника, на полянках, то исчезала в зеленом ковре черничника. Станислав очень легко и ловко пробирался вперед сквозь заросли, и расстояние между ними все увеличивалось. Бандит был вооружен — автомат, новый парабеллум, наган, на широком ремне десяток гранат. В сущности, даже вооруженный таким образом, этот человек не был ему страшен — Казак мог бы подкрасться к нему сзади, выстрелить из автомата и продолжать свой путь. Но от этого ему никакой пользы не будет — бандам должен был довести его до границы и оставить на болгарской земле. Один он мог заблудиться, нарваться на какую-нибудь банду вроде той, что обстреляла их машину. Он спросил:

— Господин Станислав, а вы уже переходили