Нарративная экономика. Новая наука о влиянии вирусных историй на экономические события - Роберт Шиллер

1935 года «Триумф воли» Лени Рифеншталь, судя по всему, частично заимствовала идеи концепции самовнушения. В основе призывов Гитлера лежало, помимо прочего, стремление вдохновить немецкую нацию на выход из депрессии, в которую она погрузилась после окончания Первой мировой войны, отчаявшись и утратив веру в достойное будущее. В то время многие полагали, что депрессия была вызвана потерей уверенности людей в себе и своем будущем и что Германии необходим был лидер, способный вернуть доверие нации. В фильме Рифеншталь Гитлер изображен произносящим речь перед восхищенной толпой. Он говорит: «Мы хотим, чтобы это государство просуществовало тысячу лет. Мы счастливы знать, что будущее зависит только от нас!» Гитлер говорит слова «мы хотим» так, словно после этого Германия чудесным образом вновь станет ведущей мировой державой.

За всем этим интересом к незримой силе доверия в сфере человеческих отношений стояла аналогия с незримой силой влияния атмосферного давления на погодные изменения и стремление прогнозировать и то и другое.

Прогнозирование погоды и прогнозирование уровня доверия в экономике

Научные прогнозы погоды стали выдающимся открытием середины XIX века. Научная мысль сделала большой шаг вперед вскоре после появления двух важных изобретений 1840-х годов: телеграфа, благодаря которому стала возможна передача данных о погодных условиях в отдаленных населенных пунктах, и практичного барографа, который представлял в виде графика данные об изменении атмосферного давления. Новые прогнозы погоды, которые вызвали тогда (и вызывают по сей день) большой интерес в научной среде, произвели на людей сильное впечатление. Была, например, одна популярная история о Крымской войне, согласно которой в ноябре 1854 года ученые обнаружили, что два атмосферных вихря на самом деле являются одним вихрем. Им удалось определить траекторию его движения и подготовить соответствующий прогноз, что спасло от гибели британские и французские корабли (8).

Возможность прогнозировать погодные изменения подпитывала воображение людей, и они размышляли о том, чего еще сможет достичь современная наука. К 1890-м годам газеты регулярно публиковали прогнозы погоды на каждый день.

Регулярность повторения обеспечивает нарративам из области метеорологии высокий эпидемический потенциал. Эти нарративы также наталкивают на мысль о наличии некоего сходства между прогнозированием погоды и прогнозированием экономических событий: меняющееся общественное доверие подобно ветру или атмосферному давлению – оно также весьма нестабильно. И действительно, люди ведь так и говорят: оживление, пессимизм или иные перемены «витают в воздухе».

Идея о том, что если метеорологи могут прогнозировать изменения направления ветров, то и экономисты должны уметь прогнозировать экономические спады, выглядит в глазах людей вполне обоснованной.

В зависимости от того, насколько общественность доверяет прогнозам экономистов о периодах подъемов и спадов, в экономических прогнозах может проявляться такой элемент, как самореализующиеся пророчества. Люди слышат заявления экономистов о том, что рецессия неизбежна, и поэтому решают отложить действия, которые могли бы стимулировать экономический рост. И наоборот, поскольку ученые/экономисты отмечают, что все предыдущие рецессии заканчивались, люди будут ожидать, что текущий экономический спад подойдет к концу. Аналогичным образом, предположим, синоптики повсеместно отмечают, что по их данным в конкретном регионе существует угроза сильных штормов и что такие погодные условия, как правило, сохраняются на протяжении шести месяцев. Основываясь на этом, люди могут на ближайшие шесть месяцев отказаться от самых разных видов деятельности, и уровень экономической активности на полгода значительно сократится. Также, если была спрогнозирована рецессия, люди, вероятно, заметят, что другие сокращают объем расходов, и воспримут эти действия как свидетельство утраты доверия.

Идея о том, что экономические колебания имеют тенденцию повторяться, соответствует давней научной традиции, которая занимает видное место в современной культуре. К примеру, астроном Эдмунд Галлей в 1682 году обнаружил, что кометы появляются с интервалом в 75,3 года. Он предположил, что одна и та же комета будет возвращаться снова и снова, и предсказал, что ее вновь будет видно с Земли в 1758 году. Галлей оказался прав, и по сей день комета Галлея возвращается с периодичностью в 75,3 года, хотя со временем она настолько потускнела, что при последнем своем появлении в 1985–1986 годах была почти невидима. История кометы Галлея и сегодня не меркнет в памяти людей, оставаясь по-прежнему ярким повествованием. Вокруг этой истории формируется теперь целое созвездие нарративов наподобие истории о том, что Марк Твен, родившийся в год кометы Галлея, предсказал свою смерть 75 лет спустя, в год ее возвращения.

По данным ресурса ProQuest News & Newspapers, первое упоминание термина «цикл деловой активности» относится к периоду депрессии 1858 года, и тогда это понятие использовали с привязкой к погодным условиям:

«Некоторые люди, полагающие, что разбираются в метеорологии, утверждают, что сезоны года образуют декады, которые соответствуют продолжительности неких циклов деловой активности. Удивительным образом паники, происходящие с такой же периодичностью, совпадают с наступлением мягких зим. Совпадение это, провидение или просто факт, пусть решают другие» (9).

Идея, что колебания деловой активности представляют собой события, повторяющиеся с периодичностью в декаду или иной устойчивый временной промежуток, сейчас не слишком популярна среди экономистов. Однако нарратив о рецессиях и снижении доверия, которые происходят с определенной периодичностью и могут быть предсказаны, надежно укоренился в головах людей.

Ставшее возможным прогнозирование погоды также навело на мысль о необходимости документирования статистических данных, представляющих собой опережающие индикаторы будущих экономических колебаний. В 1938 году, спустя десятилетие после краха фондового рынка 1929 года, предшествовавшего Великой депрессии, Уэсли С. Митчелл и Артур Ф. Бернс впервые применили данные об опережающих индикаторах при прогнозировании экономических событий, которые заставляют людей проявлять большую осторожность при принятии экономических решений после ослабления фондового рынка, следствием чего, вероятно, и становится предсказанная рецессия (10). Обзоры опережающих индикаторов сегодня включают данные министерства торговли об изменении условий ведения бизнеса (теперь объединенных с обзорами текущего состояния бизнеса), «Сводный индекс опережающих индикаторов Conference Board» и «Сводный индекс опережающих индикаторов ОЭСР». Данные, полученные по запросу «опережающие индикаторы» в базе данных ProQuest или Ngrams, говорят о том, что начиная с 1930-х годов эта концепция медленно набирала популярность и не утратила ее по сей день.

Доверие как барометр для экономики

Мы можем измерить атмосферное давление, а значит, должны, по идее, быть способными определить и уровень доверия. Однако в отличие от атмосферного давления уровень доверия может меняться в результате воздействия различных факторов. В таком случае истинные патриоты должны исполнить свой моральный долг – сделать все для укрепления доверия. И Кэлвин Кулидж, занимавший пост президента США с 1923 по 1929 год, взял на себя непростую задачу укрепить веру общества в экономику и фондовый рынок.

Заверения Кулиджа были весьма противоречивыми, иногда их называли «бычьими советами Кулиджа – Меллона». В статье 1928 года, опубликованной в журнале Atlantic, Ральф Роби выявил следующую закономерность: практически каждый раз, когда ощутимо снижался фондовый рынок или