Нарративная экономика. Новая наука о влиянии вирусных историй на экономические события - Роберт Шиллер

связанных с ним. К примеру, некое общественное мероприятие может выявить недостаточную политкорректность конкретного нарратива. Разумеется, не каждый человек решится повторять истории, которые отныне будут связаны с событием, возмутившим массы (1).

Мутации нарратива или изменения условий среды, в которой этот нарратив существует, могут превратить его в нарратив экономический, оказывающий непосредственное влияние на экономические решения людей. Мутация также может сделать нарратив более «заразным», изменив при этом историю, лежащую в его основе. Таким образом, экономический нарратив в его исходном виде перестает существовать. Впоследствии такие нарративы могут стать выразителями иной морали. К примеру, далее в этой книге мы будем говорить о том, что нарратив о трудосберегающих машинах и механизмах, позволяющих сократить количество работников (об этом пойдет речь в Главе 13), вызывал у людей чувство страха в период Великой депрессии 1930-х годов. Однако, мутировав, в период бума интернет-компаний 1990-х годов этот же нарратив позволил людям ощутить масштаб новых возможностей (об этом – в Главе 14). Такие ситуации представляют определенные сложности для тех, кто занимается изучение нарративов, поскольку последние могут активно применяться в общении людей на протяжении периода гораздо более продолжительного, нежели тот отрезок истории, на котором они имели конкретную экономическую трактовку.

Нарратив может иметь привязку к экономическим событиям даже в том случае, когда момент его появления не совпадает с самим событием. Когда вспыхивает «эпидемия», нарратив может вызывать лишь неясный страх, сродни беспокойству о том, что из-за новых технологий кто-то может лишиться работы, но спустя годы другие нарративы или новости могут заставить людей поверить в то, что замена работников машинами неизбежна. И это в конечном счете может повлиять на их экономическое поведение.

Как рецидивируют экономические нарративы

Мутации, благодаря которым нарративы вновь получают популярность, могут происходить случайным образом. Однако в большинстве случаев к процессу их создания причастны люди креативные: как профессионалы в области маркетинга, политики, так и мошенники, а то и просто рядовые энтузиасты в соцмедиа. Люди творческие знают, что устаревшие нарративы доказали свою способность привлекать всеобщее внимание много лет назад, просто они утратили свою «заразность». Знаменитость, с именем которой ассоциировали нарратив в момент его появления, могла с течением времени утратить популярность или авторитет. Нарратив мог спровоцировать «эпидемию» совместно с другим нарративом, ныне забытым. Поэтому создатели нарративов должны попытаться привязать его к какой-либо «эпидемии», происходящей в данный момент.

Рецидивирующие экономические нарративы имеют, как правило, международный охват, в том числе потому, что представители новостных СМИ давно осознали важность обзоров зарубежных новостей, поскольку то, что вызвало повышенный интерес граждан одной страны, с большой долей вероятности может иметь аналогичный эффект и в другой. Однако, как и при эпидемиях инфекционных заболеваний, на конкретном отрезке времени проявления нарративных эпидемий в некоторых странах могут быть более ярко выраженными, нежели в других. Кроме того, эпидемии нарративов протекают по схожему сценарию в странах, граничащих друг с другом, либо объединенных одним языком, на котором говорят их граждане.

В этой книге я привожу в основном примеры из истории США, поскольку именно в этой стране я прожил всю свою жизнь, лучше интуитивно понимаю происходящее здесь и больше о ней знаю. К тому же в США наилучшим образом задокументирована история циклов деловой активности. Национальное бюро экономических исследований (NBER) ведет хронологию периодов роста и спада деловой активности начиная с 1854 года.

Некоторые критики могут утверждать, что институциональные изменения в экономике США были настолько глубокими и революционными, что едва ли какие-либо аналитические данные из отдаленных исторических периодов могут быть сегодня для нас полезны. Однако же события 50-, 100- и 150-летней давности и реакции людей на них поразительно схожи с теми, что мы можем наблюдать сегодня.

В популярных сейчас нарративах мы слышим отзвуки тех исторических эпох. Помните историю о торговце, который предлагал сыграть в орлянку со словами: «Если выпадет орел, я выигрываю, если решка – ты проигрываешь», и о доверчивом человеке, который делал ставку? Эта маленькая «жемчужина» в ряду нарративов была в ходу с 1847 года (а возможно, и ранее). В ту эпоху этот нарратив иногда связывали с историями о партии вигов, двенадцатом президенте США Закари Тейлоре и выдающемся пропагандисте идеи свободной торговли XIX века Ричарде Кобдене, о которых мы едва ли вспомним сегодня. В середине XIX века люди не рассказывали точь-в-точь такие же истории, какие рассказываем мы сегодня, и интерпретировали они их несколько иначе. Однако сама тематика этих историй поразительно схожа с историями современными.

Масштабные экономические события и важные знания о нарративах

По данным Национального бюро экономических исследований, события, перечисленные ниже, являются важнейшими в экономической истории США. В следующих главах мы вернемся к их рассмотрению.

• Экономический спад 1857–1859 годов, после которого в 1860–1861 годах южные штаты вышли из состава США и началась Гражданская война (1861–1865). Эта война стала самой смертоносной в американской истории, число жертв превысило число жертв во всех остальных войнах, в которых принимали участие США, вместе взятых (2).

• Экономический спад 1873–1879 годов, по итогам которого была издана самая популярная работа в области экономики за всю историю США – книга Генри Джорджа Progress and Poverty («Прогресс и бедность», 1879 г.), в которой автор утверждал, что причиной усугубления неравенства является отсутствие какого-либо контроля над системой рыночной экономики.

• Экономический спад 1890-х годов, в котором, по данным NBER, выделяют два отдельных спада – 1893–1894 годов и 1895–1897 годов. Этот продолжительный экономический спад, когда уровень безработицы превышал 8 %, продолжался с 1893 по 1899 год. Он совпал с агрессивной фазой американской истории, когда США развязали испано-американскую войну и войну на Филиппинах.

• Череда коротких экономических спадов – всего их было три – с 1907 по 1914 год. Все началось с Банковской паники 1907 года, конец которой положили смелые решения Дж. П. Моргана и других банкиров. Вследствие этих событий и с целью предотвращения подобных банковских кризисов в будущем была создана Федеральная резервная система. Вслед за этими экономическими спадами в 1914 году началась Первая мировая война.

• Короткий, но очень ощутимый экономический спад произошел в 1920–1921 годах. В этот период в США отмечалась сильнейшая дефляция, какой ранее не случалось.

• Великая депрессия, последовавшая за крахом фондового рынка в 1929 году и переросшая позднее в кризис мирового масштаба. В США этот экономический спад продолжался с 1930 по 1941 год, и на протяжении всего этого периода уровень безработицы не опускался ниже 8 %. Свое название Великая депрессия получила после публикации в 1934 году одноименной книги Лайонеля Роббинса. Выделяют два этапа Великой депрессии: спад 1929–1933 годов и спад 1937–1938 годов. Следом за всемирным экономическим кризисом вспыхнула Вторая мировая война.

• Глубокая рецессия 1973–1975 годов, которую часто связывают с военными действиями на Ближнем Востоке и нефтяным эмбарго. Экономист Отто Экштайн