Пока бьётся сердце - Дженнифер Хартманн

приглашали на какие-нибудь интервью?

Кора чешет запястье, и я замечаю, что нежная кожа выглядит шершавой и раздраженной.

– Ага, но я пока не готова. Может быть, когда-нибудь.

Мы обмениваемся взглядами, но она тут же наклоняет голову, опуская глаза. Не раздумывая, я вытягиваю под столом ногу и прижимаю ее к лодыжке Коры. Девушка широко распахивает глаза. Я пристально смотрю на нее с нежностью во взгляде и поглаживаю лодыжкой по ее икре, пытаясь успокоить единственным доступным мне способом. Она не отстраняется.

И перестает чесать запястье.

Черт. Похоже, мы заигрываем друг с другом под столом рядом с нашими парами.

– Что ж, это довольно круто, – рассеянно произносит Джейсон. – Ты практически знаменитость.

Я резко вскидываю голову и опускаю ногу. С меня хватит этого цирка.

– Круто? – повторяю я сквозь стиснутые зубы, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и собранно.

Мэнди касается моего бедра, мягко предупреждая, чтобы я не устраивал сцен. Кора, в свою очередь, тоже предупреждающе пронзает меня взглядом и поджимает обе ноги под свой стул.

Джейсон съеживается от собственных слов.

– Извини, я неправильно выразился. Я просто пытался отыскать в негативе хоть что-то положительное.

– В том, что с нами произошло, нет ничего положительного. Ничего, – огрызаюсь я в ответ. Я понимаю, что сжимаю вилку так, словно собираюсь использовать ее в качестве оружия. Я даже не помню, как взял ее в руки. Со звоном роняю ее на тарелку и откидываюсь на спинку стула. Все замолкают.

Я похлопываю рукой по бедру и покачиваю ногой, отчаянно нуждаясь в сигарете.

Я не курил с ночи похищения и прикинул, что раз не курил целых три недели, то не было смысла снова заводить эту привычку. Но в последнее время я завожусь с полоборота и быстро теряю терпение, а никотин всегда помогал мне успокоиться. Может быть, мне все же стоит снова начать курить. Черт возьми, я и так уже на грани алкоголизма… какой еще порок можно добавить в эту смесь? Я решаю купить несколько пачек после этого дерьмового двойного свидания, а пока просто попытаюсь напиться.

Вечер тянется мучительно медленно, Джейсон задает тупые вопросы, Кора ковыряется в своей тарелке, а Мэнди пытается соблазнить меня застенчивыми подмигиваниями и хватаниями за бедра. В течение следующего часа я выпиваю пять банок пива, радуясь, когда наконец чувствую приближение обманчивого кайфа.

Джейсон и Кора обсуждают какую-то книгу, о которой я никогда не слышал, и Кора увлечена разговором. Она расслаблена и воодушевлена, смеется над какими-то его словами и искренне улыбается. В какой-то момент Джейсон обнимает ее за плечи и наклоняется, чтобы поцеловать в щеку.

– Ты такая милая, – слышу я, как он шепчет ей на ухо.

Мне требуется вся моя оставшаяся сила воли, чтобы усидеть на стуле, а не кинуться через стол и придушить его.

Джейсон объявляет, что ему нужно в туалет, и отваживается отойти от нашего столика. Мэнди сразу же оживляется.

– О боже мой, сестренка. Ты ему очень понравилась, – сияет она, сжимая ладони Коры в своих. – Что думаешь?

Я не упускаю из виду, как Кора смотрит на меня, прежде чем ответить.

– Он милый. Думаю, у него есть шанс.

– Он выглядит как придурок, – бормочу я себе под нос между глотками шестого бокала пива.

Кора резко поворачивает голову в мою сторону.

– Почему? Он ведет себя как истинный джентльмен.

– Очевидно, что он просто хочет трахнуть местную знаменитость с темным прошлым.

Я мгновенно жалею о своих словах, закрываю глаза и жду заслуженного ответа. Но чувствую лишь, как Мэнди тычет локтем мне в ребра. Я вздрагиваю. Когда я открываю глаза, Кора молча смотрит на меня, задетая и на грани слез. Черт.

– Так ты обо мне думаешь, Дин? – Она сглатывает, ее руки дрожат. Она прячет их у себя на коленях. – Ты думаешь, я порченый товар, и мужчины хотят от меня только одного?

Я пытаюсь оправдаться:

– Нет. Черт, я просто… сейчас пьян и немного не в себе, а еще мне не нравится Джейсон. Я хотел сказать, что он, вероятно, видит тебя такой.

– Потому что у меня больше нет других привлекательных качеств.

В ее словах по-прежнему нет ни гнева, ни горечи, ни враждебности. Только боль.

Что, черт возьми, намного хуже.

Я не могу сказать то, что хочу, ведь Мэнди сидит рядом и наблюдает за разворачивающейся сценой с огромной заинтересованностью. Я до чертиков уверен, что больше ни секунды не смогу выдержать такое выражение лица Коры, а потому отталкиваюсь от стола и поднимаюсь на ноги. Я стремительно ухожу прочь, не оглядываясь, и направляюсь в сторону туалета. В дверях я сталкиваюсь с Джейсоном. Он приостанавливается, выглядя несколько встревоженным моим присутствием.

Я не планировал ничего начинать, но к черту все.

– Просто держись от нее подальше, ладно? – Я пристально смотрю на него, и под моим взглядом он хмурится. – Она через слишком многое прошла. Ей не нужно, чтобы ею снова пользовались.

Джейсон качает головой, складывая руки в защитном жесте.

– У тебя хватает наглости пытаться отвадить меня от женщины, в которую явно влюблен сам, в то время как твоя невеста – ее сестра, черт побери – сидит прямо рядом с тобой.

Какого черта? Я едва не задыхаюсь от его слов. Во мне мгновенно закипает кровь и от ярости кружится голова. Я хватаю его за грудки и рывком впечатываю спиной в стену.

– Ты ни хрена не понимаешь, о чем говоришь.

– Это ясно как божий день, придурок, и я не хочу в этом участвовать. – Джейсон отталкивает меня и разглаживает складки на своей рубашке. – Можешь забирать ее.

Я пытаюсь справиться с учащенным дыханием и отвечаю:

– Я в нее не влюблен. Ты бредишь.

– Убеждай себя. – Джейсон хлопает меня по плечу, затем проводит ладонью по своим русым волосам и отворачивается, бормоча себе под нос: – Гребаный придурок.

Гнев продолжает клокотать в крови, пока я смотрю ему вслед, и тут замечаю в конце коридора Кору. Она крепко стискивает пальцами ремешок сумочки. Ее взгляд мечется между нами, она выглядит расстроенной. Смущенной.

Я стою в нескольких футах, но слышу, как Джейсон, прежде чем вылететь за дверь, бормочет:

– Извини, но я не готов к соревнованиям. Береги себя, Кора.

А потом мы остаемся смотреть друг на друга с разных концов коридора. Наши взгляды пристальны и полны невысказанных слов, мы тяжело дышим и не в силах пошевелиться. Но Кора все же уходит, протискиваясь через те же самые двери и исчезая в ночи.

Я следую за ней.

– Кора, – зову