«Человек, первым открывший Бродского Западу». Беседы с Джорджем Клайном - Синтия Л. Хэвен

Tjalsma». По идее, Фейнберг выступал в роли поэта, а Чалсма или Тьялсма – переводчика. Чалзма… Тьялсма – одна и та же фамилия?

Одна и та же в разных написаниях – первое Чалзма использовал на протяжении почти всего профессионального пути, но потом вернулся к традиционному, фамильному написанию, – кажется, так писали свою фамилию его дед и бабка. Фамилия одна и та же[141].

У меня где-то лежал буквальный перевод, перевод прозой. Попробую его найти.

То, что у них получилось на английском, разочаровывает.

Переведено свободным стихом и переведено ужасно? Вы это хотите сказать?

Можно и так выразиться. Перевод звучит совсем не так, как стихи Бродского, в нем начисто отсутствует их волшебство. Это подстрочник свободным стихом – того сорта, который вызывает у вас нарекания, – и все же его опубликовали. Вдобавок в первой строфе «словарь» переведено как «breviary».

В оригинале стихотворение замечательное. Иосиф сказал, что смысл в принципе передан более-менее, но, разумеется, ему очень не понравилось, что перевод какой-то рыхлый и бесформенный и все такое прочее.

Рыхлый и бесформенный – да, и это тоже. Иосиф это одобрил?

Ему, разумеется, очень не понравилось, что его очень строгая стихотворная форма утрачена. На русском это стихотворение точно такой же формы, как «Бабочка».

Иосиф одобрил этот перевод, насколько я помню. Не думаю, что это где-то зафиксировано письменно, но перевод смысла он одобрил. Смысл был передан довольно точно, но форма ему, конечно, совершенно не понравилась. Перевод был совершенно бесформенный.

Точно та же форма, как в «Бабочке». Те же короткие строки по центру страницы, но только само стихотворение несколько длиннее. Стихотворение великолепное, и если бы у меня хватило сил… вряд ли сил хватит, но, возможно… Я пока у нее не спрашивал, но Ирина Машинская, возможно, захочет поработать над ним вместе со мной. Она пишет очень хорошие стихи и по-русски, и по-английски.

Мне пришлось искать экземпляр журнала через сервис Библиотеки Стэнфордского университета, так что широкому читателю тот старый перевод недоступен. С одной стороны, хорошо, что недоступен, с другой стороны, плохо.

Когда-то вел на русском языке семинар по творчеству Бродского. По-моему, он длился целый учебный год в 1988–1989‑м, приблизительно в те годы. Удачно – и примечательно, что я включил в программу семинара «Разговор с небожителем». Студентов было немного, но они занимались очень прилежно и рьяно, ученики были хорошие, умные, знающие. Они прочли это стихотворение, и, не сомневаюсь, мы его обсудили. Я, безусловно, отнес его к значительным произведениям.

Мне показали его мои русские друзья, и мне захотелось посмотреть перевод. Не помню, как я на него набрела. Должно быть, оно попалось мне в русском оригинале, но…

Если вы будете общаться с Энн, попросите, чтобы она мне ответила: я хочу знать, есть ли у нее какие-то стихотворные переводы, которые сносно звучат на английском, или любые стихотворные переводы вещей этого периода и, конечно, в особенности переводы этого стихотворения.

Мы хотим составить новое издание «Selected Poems». Энн всей душой одобряет эту идею. Вероятно, она сожалеет, что я не сделал этого раньше. Надеюсь, у меня будет время сделать это сейчас.

Как я уже упоминала, название стихотворения переводят на английский по-разному: не только «Conversation with an Angel», но и «Conversation with Celestial» либо «Conversation with a Heaven-Dweller».

Нет, русское слово nebozhitel’ – не «существо», оно буквально означает «живущий на небе». Мне не нравится такой вариант перевода, поскольку из контекста, по-видимому, ясно, что это ангел.

Собственно, в одном месте стихотворения он употребил слово «ангел»:

Не стану ждать

твоих ответов, Ангел, поелику…

Интересно. Бетеа называет стихотворение «Conversation with a Heaven-Dweller» – по-моему, в богословском смысле это точнее.

Некто, живущий на небе. Мне встречался перевод «небесное существо», так что, уверен, стихотворение то же самое. Вы говорите, что об этом стихотворении упомянул Томас Венцлова. Что он сказал?

Он написал мне 15 января 2013 года: «„Разговор с ангелом“ – абсолютно великолепное стихотворение, его, по-моему, перевел на английский кто-то из студентов Карла Проффера незадолго до отъезда Иосифа в эмиграцию, хотя я могу ошибаться». Венцлова упомянул о нем мимоходом.

У вас ведь есть книга «Труды и дни», с отличным фото Иосифа в кепке: он смотрит с обложки, снимок сделан в Венеции…

«Труды и дни», издание 1998 года, составители – Петр Вайль и Лев Лосев.

Одну из глав в книге написал Александр Кушнер, она озаглавлена «Здесь, на земле» – по первой строчке этого стихотворения. Вся глава посвящена тому, какое это великолепное стихотворение, лучшее творение Бродского за всю жизнь. Вся глава выдержана в таком духе. Замечательно.

Что ж, давайте просто вчитаемся в последние строки – в каком-то смысле они дают ключ ко всему стихотворению. Кто-то отмечал, что это свойственно большим стихотворениям Бродского. В его стихотворениях – для Бродского это типично – от ста до ста пятидесяти строк. Это свойственно «Джону Донну», это свойственно «Разговору с небожителем»: последние несколько строк – не просто сильные, а необычайно пронзительные.

Я просто мечтаю об этом стихотворении. Как только я на него набрела, мне захотелось, чтобы его перевели на английский.

Знаю, моя милая. Я, кажется, выучил его наизусть. Если мы с Ириной проживем достаточно долго… Что ж, она-то проживет, но если я при жизни успею перевести это стихотворение, это будет настоящий вклад в культуру. В финале появляется старик. Это стихотворение о начале жизни и конце жизни, и вот что в нем говорится:

он видит снег и знает, что умрет

      до таянья его, до ледохода.

По-английски это будет примерно так:

He sees the snow and knows that he will die

before the snow melts, before the ice breaks.

Старик, находящийся в больнице, видит снег. Он знает, что умрет раньше, чем снег растает, раньше, чем лед расколется на части. Собственно, do ledokhoda – ключевое слово в еще нескольких стихотворениях Бродского. Оно связано с молитвой, жизнью и обновлением. А буквально оно означает «движение льда». Всю зиму лед был неизменным и статичным, а когда он начинает таять, то приходит в движение. Мы говорим, что лед раскалывается, но это определенно движение льда. Движение льда – своего рода предвестье и символ того, что весной жизнь вновь приходит в движение и рождается